– Никого не убили. Даже не искалечили. Над чем тут голову ломать? – Павел улыбнулся и взял со стола спелую грушу.

– В-третьих. – Анна перешла на подчёркнуто официальный тон. – По описанию нападавший был похож на одного из перевёртышей.

– Ну, это как раз не факт. – Павел с хрустом откусил добрую треть плода. – Это нашим ведьмам померещилось.

– Согласна. Кстати, если б не эта ошибка, рапорт вообще не привлёк бы внимания. Слишком боятся возвращения этих тварей.

– В-третьих, проехали. Не похож. Скорее на одного из всадников, что перевёртыша развоплотили.

– Тоже не факт, но возможно.

– В-четвёртых, допросив свидетелей-холопов... и двоих участвовавших в драке школяров (остальные отказались давать показания), выявили, что нападавший – нормальный, из плоти и крови человек. Судя по силе и особенностям психофизического воздействия, или руг, или валч.

Анна отложила рапорт. Павел, доевший грушу, зевнул, деликатно прикрывая рот ладошкой.

– Ну и что? Руги, валчи... Может, сами школяры до парня и докопались. Прямо напал один на целый Колледж.

Молодая женщина постукивала самописцем по бумажному листку.

– Я знаю патруль Ладьи, там хорошо допросы снимают, могут и заклятие потратить. Если Олег пришел к выводу, что это маг, то так оно и есть. А насчёт руга или валча он сомневается.

– Пусть так. – Павел, не удержавшись, снова зевнул. – Нам-то какая разница? Можно ведунам работу предложить, они сейчас в опале, пусть реабилитируются.

– Да нет, пожалуй... Жалобы нет...

– Сейчас тебе – побегут школяры жаловаться.

– Без жалобы нет оснований к действию. Ни ругам, ни валчам въезд в княжество не возбраняется.

– Тем более. Кстати, просто так с ними лучше не связываться. Валчи таких вещей особенно не любят, у них кодекс очень жесткий. И ездят они обычно парами.

– Этот был один.

– Мало ли. Может, второй просто в драку не полез.

Анна решительно убрала листок в папку архива.

– Вообще-то ходили слухи про пару... Сейчас чего только не говорят. Но ты прав, Павел. Главное, что это всё-таки не перевёртыш. Я вот только подумала... – Она замолчала, как бы потеряв начатую мысль.

– Что ты подумала?

– Не может ли быть как-то связано присутствие в городе валчей... И этот неожиданный, с «перевёртышами», пробой?..

В смотровой башенке располагалось крохотная чайхана. Кроме традиционного чая с баранками, здесь подавали сбитень, кисели, взвар и кофе, завезенный из Аравии. Именно кофе маленькими глотками пил темноволосый аристократ с красивым породистым лицом, носившим, однако, и широкоскулый отпечаток крови простолюдинов. Крючковатый нос скорее добавлял аристократу шарма. Его темный кожаный камзол великолепной выделки был не местного покроя, но чужестранец не привлекал к себе внимания. Впрочем, в чайхане никого и не было – сонно таращил глаза половой в блестящей, красного шелка ливрее, да у стойки хозяин старательно изучал листок вчерашних новостей. Несколько посетителей, что сидели здесь до прихода Грача, как-то быстро засобирались и разошлись, некоторые даже не стали допивать уже заказанное, а все, кто поднимался сюда с намерением попить чайку на свежем воздухе, вдруг меняли своё решение прямо на лестнице.

Грач любовался закатом. Удобно устроившись в кресле, он подкручивал мизинцем оптико-магические очки. Темные их стекла меняли цвет, по ним пробегала сизая рябь, и снова становились темными. Возможно, он просто смотрел на солнце – с башенки открывался изумительный вид на город, а небо в Твери северное, красивое, закат окрашивает низкие облака прозрачным багрянцем. Переливы света завораживают, небо опрокидывается в неведомую страну с пепельными горами, лесами и воздушными реками, затянутую облачной дымкой, и каждый вечер волшебная страна меняет очертания. Прозрачными полукуполами поднимались башенки летающих гондол, то здесь, то там прокалывая сплошной ковёр красной черепицы. Именно смотровая площадка заставляла завсегдатаев подниматься сюда снова и снова, хотя чай «У Матвея» был недешев, а о цене на кофе обычно даже не спрашивали.

Чайхана была небольшой. Здесь помещалось всего четыре дивано-столика. Три пустовали, за четвертым сидел валч. Но выручку он делал вполне приличную – несколько чашек из-под кофе уже стояли на краю стола, там же лежал небольшой кошелек, компенсирующий хозяину убытки. В центре дивано-столика находилось длинное овальное блюдо со сладкими клубтворожниками – Грач прикусывал лакомство прежде, чем отхлебнуть кофе, иногда облизывая с губ белые крошки. Лизо не позволил бы себе есть столь неопрятно, но Лизо рядом не было. «У Матвея» клубтворожники пропекались, так что творог становился чуть ли не коричневого цвета, а на вкус напоминал заморское какао.

Возможно, валча интересовали вещи более конкретные, чем виды предзакатного солнца. Отсюда прекрасно просматривался Колледж, так что каждый, кто проходил тяжелые резные двери, попадал в магический объектив. Видна была смена стражи у ратуши бургомистра – шестеро одетых в пунцовые жилеты охранников ходили вокруг здания затейливым маршрутом, а такой жилет не чета обычной куртке стражника, он стоил безумных денег, зато и заклятия блокировал на четвертую степень глубины. Возможно, конечно, что Грач просто зашел выпить кофе.

На стойке защебетал глиняный соловей, раскрашенный в пестрые хохломские тона, и хозяин, очнувшись, с кем-то быстро заговорил, мимоходом оглядывая зал. Брови его удивленно поползли вверх. Крохотный зал был пуст, и один богатый посетитель не мог исправить финансовой неприятности. Неподдельная скорбь начала сгущаться на лице Матвея, он уже собрался прикрикнуть на слугу, что иногда выполнял роль зазывалы, но тут Грач, не оборачиваясь, щелкнул пальцами, и хозяин, вспомнив, что не дочитал что-то интересное, снова принялся изучать замусоленную газетку. Он водил по строчкам пальцем, пришепетывая слова, ничего не запоминая, но получая от новостей громадное удовольствие.

Тарас доел черствый крендель, сгреб в ладонь крошки и ссыпал их в рот. Придется поститься. Запасов еды в Колледже не предусмотрено.

Он вдоволь напился холодной воды, что обычно ставят бакалаврам. Школяры пили отдельно. Понятно, никому не запрещалось пойти в светлую, к целебному фонтану, и нацедить себе кружечку. Рядом с дежурным бакалавром. Кое-кто иногда так и делал. Цедишь себе кружечку, а на тебя дежурный смотрит. Мол, цеди, цеди. Пей на здоровье. Тут и хорошая вода рыбьей костью встанет.

Сейчас дежурного не было. Тарас попробовал воду на язык, пытаясь разобрать, содержится ли в ней что-нибудь целебное. Говорят, обычная родниковая. Сами бакалавры и говорят. Но пьют всегда только отсюда.

Набравшись наглости, школяр прополоскал рот и даже протер ладошками лицо. Целебный намаз. Свежая, хорошая вода. Может быть, и есть какая добавка. А может, и нет. Но пьешь, и ещё хочется.

Наружные двери уже заблокированы. Выйти, конечно, можно – иногда в Колледже задерживаются допоздна, но назад войти не получится. Выходить он сегодня никуда не собирался. Здесь спокойно, здесь периметр стоит. Хватит кренделя, могло и вовсе ничего не заваляться. Желудок пробурчал что-то раздраженное, но Тарас отмахнулся от дремучих инстинктов. Жизнь дороже, а на выходе может ждать этот чёрный маньяк. Как тогда, лоб в лоб... Наверняка ведь не случайно. Хорошо, пацаны вокруг были. Хавчика Никита принесет, пусть и завтра, а потом подойдем к декану и всё нормально, вдумчиво расскажем... Можно запись на кристалле показать, благо Никита уже потратился. Завтра... Завтра все наладится.

Тарас немного позанимался – в голове ничего не задерживалось, – затем долго налаживал дыхание, освежая память, и решил, что лучше будет ещё раз продумать завтрашний разговор. Если декан откажет... Этого допустить было невозможно. Школяр подумал, где ему лечь, решил, что ближе к стенке будет уютнее. В личных кабинетах бакалавров стояли замечательные кресла, но зайти туда ему даже не пришло в голову. Впрочем, это могло быть и небезопасно.