ЧОП «Заря» официально был вместе, пусть и при столь неприятных обстоятельствах. Морак свалил в город, собирать нужную нам информацию, а мы стали обживаться.

Я по новой пересказал все, что произошло. В ответ они рассказали, как их собрал Исаев и как строили планы моего освобождения. Гедеон с Захаром опять завелись, ругаясь на меня, мол только приехали и с порога вляпались. Но довольно быстро все ушло в конструктив.

В «Буханке» нашлась карта города, которую тут же прикрепили на стену, и я отметил четыре возможных цели. По центру комнаты поставили стол — так чтобы совещаться вокруг него, прямо как в кино, когда преступники планируют ограбление. Плюс освободили место для макулатуры, которую потом привез Морак. На маленькой кухоньке организовали готовку еды, а в коридоре устроили небольшой арсенал, на случай быстрого прорыва.

Каждый чоповец теперь обзавелся винтовкой Бертье (спасибо Грешникам), так что скоро можно будет и униформу разработать. Глядишь, станем на нормальный отряд похожи, а не на банду авантюристов.

Подготовились, разобрали роли, собрались и… И я уснул. Мозг отказался брать последние крохи сил, перенаправив все на переваривание простого, но сытного обеда.

Скорее всего, я бы проспал еще дольше, но об меня споткнулся Стеча, разгружая кипу старых газет, которые привез помощник Исаева. Чашечка обжигающего кофе, тающие во рту пирожки с вишней, и я был готов помогать.

Наш штаб все больше стал напоминать комнату стратегического планирования. На стене вокруг карты добавились чертежи и дубли карт отдельных районов каких-то прошлых редакций. Одна была настолько ветхая, что даже дышать на нее было страшно. А дышать было нужно, чтобы почти вплотную рассмотреть старые и несуществующие сейчас здания.

Гидеон изучал Орденские отчеты и примерно каждые пять минут что-то притаскивал к стене и крепила в той или иной зоне. Банши заявила, что с бумажками возиться не собирается, и ушла в соседнюю комнату мастерить взрывчатку (оказалось, что у нее был отдельный список хотелок для Морака). Захар тоже не участвовал — караулил на улице, на случай непредвиденных гостей.

Я же встал перед картой, попытался послушать интуицию и внутренний голос, но единственным ответом было: «Учи матчасть». То есть тоже изучай материалы…

Я абстрагировался от внешнего мира. Отключил звук — чихание Стечи, матюки Гидеон, лязг металла от Банши, лай собаки на улице, стук дождя по крыше… выключил все, сосредоточившись на карте и окружающим ее материалам. И дальше только глазки забегали с одной точки на другую, выхватывая факты, записанные на бумажках.

Выброс силы — двадцать третьего марта несколько человек почувствовали себя дурно в Конюшенном переулке. Бешеная дворняга напала на полицейского. Суицид на Петровке, суицид в парке, хотя нет — здесь, скорее всего, несчастная любовь. Еще одно бешенство, но здесь, возможно, дурачок какой-то обезьянку из Африки привез не привитую. Убийство, ага, еще одно, двойное убийство, пожар — семь трупов, снова суицид, а перед этим убийство. Поножовщина — но детская какая-то, даже трупа нет. Или его не нашли, потому что есть еще заметка про голодных крыс в сточной яме, а здесь утопленник, а тут пьяный дебош, здесь отравление, здесь похищение…

Я отсортировал несколько десятков дел, которые происходили в определенных местах — в принципе, вокруг каждая точка на карте обросла бумажными клочками, уже даже швейные иголки не пробивали такой толстый слой, чтобы что-то новое прикрепить.

Черт, и это всего одну неделю посмотрели. И это только то, что в сводки попало. И не страшно им на улицу-то выходить?

Итого у нас четыре точки.

Катакомбы под шоколадной фабрикой — та странная стена, от которой перло скверной, и где так быстро все подчистили Грешники. Вглубь там я не копал, источник силы там точно какой-то был. Но с другой стороны, это место скомпрометировано.

Дом Пруткиных на Смоленке, чья расческа мне не понравилась при покупке вещдоков. Как тогда «коп-барыга» сказал? Третье самоубийство за месяц. И по новым сводкам на Смоленке постоянно жесть какая-то творится. Но вот именно, что постоянно.

Я задержал дыхание и приблизился к самой старой карте, что удалось добыть Мораку. Крестики, нолики, блин, какие-то.

«…кладбище там было…» — подсказал Ларс: «…это крестики, а вон там правее нолик — так-то виселица, там одно время церковь еретикам галстуки вязала…»

Ладно, причина хреновая, но, допустим, что весомая.

Третья точка — сиротский дом на Каланчевской. Принадлежит семье Львова — благотворитель хренов, небось от налогов уходит. Хотя по сводкам тут и драки, и грабежи, и жмуров куча с фобосами, особенно по весне, когда снег сходит. Злая атмосфера, но как-то все естественно выглядит. Хотя фиг поймешь, что раньше появилось — скверна, которая злобу распаляет, или злоба, которая скверну привлекает. Квест на уровне курицы с яйцом.

«…там база у Демьяна…» — заметил Ленька: «…он там пацанов натаскивает, тренирует на прохожих… Давно их разогнать хотят, но он страже башляет, чтобы особо не лезли… Место гиблое, но купеческие ряды близко. Все знают, что ходить там нельзя, а все равно пьяные купчики норовят до бань дорогу срезать…»

Ладно, допустим, и тут пустышка. Тогда остается переулок Морозовский, где, судя по газетной вырезке не так давно открыли, цитирую: «первый и единственный в своем роде художественный электро-театръ». Кто именно открыл непонятно, но Львов один из акционеров. И есть еще десяток полицейских сводок, как ошарашенные увиденным люди теряли контроль и бросались на соседей.

Но это тоже понятно, вроде, прибытие поезда братьев Люмьер первые зрители тоже расстреливали, перепуганные надвигающимся поездом. А в этом мире такое можно и за фобосов принять. Хотя фобосы тоже были — по сводкам из Ордена, только за последние две недели было четыре вызова.

А если еще вот так посмотреть на карту, то и река рядом, а оттуда по течению до места, где плотину упырями забило всего-то ничего. А если посмотреть на старую версию карты, то здесь просто пустырь. А место ведь проходное, но строить ничего не хотели. Что-то знали или чувствовали? Надо бы проверить, да и в кино я давно не был.

Как истинному герою, мне очень хотелось пойти одному. Не подставлять команду и не втягивать ее еще глубже в неприятности. Но я не в кино, хотя иду в кино. Вот такой каламбур получился, которые чоповцы не оценили.

Я снова прилип к карте, выбирая возможные варианты подхода к объекту. Здоровое здание в классическом стиле с толстыми, высокими колоннами, широкой мраморной лестницей и кучей входов-выходов, как парадных, так и служебных.

Перед электротеатром площадь, с одной стороны река, с другой — широкий проспект. Сзади, как был пустырь, так и остался до сих пор. Пытались разбить парк, но по какой-то причине бросили. Со слов Стечи, который уже один раз наслаждался киношкой, сейчас там заброшенная стройплощадка — что-то уже раскопали, а где-то еще не разгребли. При этом деревьев нет, только кустарник.

Так что вариантов скрытного подъезда не было. И опять же, не на «буханке» еще ехать — самая приметная моторка в городе, а то и во всей стране.

Переключились на карту подземных коммуникаций. Ближайший люк в километре. С реки в теории может быть проход, но прямо напротив театра на другом берегу полицейский участок — что-то типа береговой охраны, которая (опять же по слухам от Стечи) получает деньги за подсветку театра своими прожекторами по ночам.

Ладно, а если вспомнить лихую «арбатскую» жизнь? Пожарная инспекция, которая приедет на проверку? А, может, иностранный режиссер, хочет посмотреть, где будут его фильму показывать? Внутрь-то может и пустят, а дальше что? Валить все, что движется?