Мы выдохнули.

Но только для того, чтобы через пару километров, дойдя до озера, попасть в такое же облако страха, только уже не мое.

«Ты зря вернулся. Я же просила не мешать», — раздалось в голове сразу, как только мы вышли к озеру.

«Так нельзя. Успокойся, и я обещаю, что виновные будут наказаны», — я посмотрел на наших, занимающих удобные позиции и решил потянуть время, переживая за Захара, который, если что, то далеко не убежит.

«Так тоже нельзя. Не мешай мне, или вы все умрете», — мелодичный голос сменился на стальной шепот, а по спине, забравшись через воротник, пробежался порыв ледяного ветра.

— Матвей. Ты чего завис? Опять что ли? — крикнула Банши.

— Она здесь, — я сделал несколько шагов назад. — Сейчас начнется.

На водной глади стали появляться пузыри, поднялись волны, будто акула плывет под водой, только без плавника. Сформировались холмики, которые начали расти и лопаться, обнажая уродливые лысые головы. Прям боевые водолазы всплывают, только вместо масок и трубок аквалангов — бледная порченая кожа и острые осколки поломанных и гипертрофированных зубов.

Первая, перекошенная мертвая голова, с белыми глазами и зубастой пастью успела появиться до подбородка, как из-за спины прозвучал выстрел. Мертвая голова лопнула, как переспелый арбуз, орошив воду вокруг монстра брызгами.

— Херасе! Вот это я понимаю нам пульки выдали! — Стеча перезарядил «мосинку».

— Херли ты палишь? — пробурчал Гидеон, — Пусть выйдут сначала. Замучаемся же тела из воды доставать.

Но комментарий уже был излишним. Смерть первого утопленника, как спусковой крючок, запустила реакцию. Вода забурлила сильнее, монстры, расталкивая волны, ломанулись на берег. И ЧОП заработал в полную силу!

Гидеон завелся в молитве, отчеканивая каждый слог и развеивая своим речитативом песню лоскотухи, сбивая упырей с ритма и замедляя их. Банши метнула несколько бомб — одну «вакуумную», схлопнувшую сразу трех деймосов и еще четырех свалив в кучу на дно образовавшейся воронки, одну с серебром, рванувшую за спиной у лезшей из воды толпы и окрасившей озеро в серебряный свет.

Деймосы шипели, кривились — серебряная пленка на воде прожигала мертвую кожу, делая их еще страшнее, но не останавливая. Я сделал два выстрела, отстреливая самых «живчиков», оставшихся после первого залпа команды. И схватился за клевец.

И пошла рубка.

Муху не звал, но приемчики его использовал. Ударил одного, развернулся и влепил по тянущимся ко мне лапам. Крутанул клевец другой стороной и пробил в висок следующему. Ударил ногой и отпрыгнул от четвертого, и сразу же бросился в сторону, не давая себя окружить и подставляя деймосов под второй залп команды.

В центре озера появилось новое бурление, из которого начало лезть что-то неприлично большое. Огромный камень, покрытый тиной или целый подводный холм, медленно всплыл, а само озеро отхлынуло от берега, теряя свой объем.

И это чудо двигалось к берегу. Типа размылась по воде, показав огромную лысую голову. Тяжелый лоб со шрамами, крупные, как куриные яйца, глаза, широкий нос и открытая пасть, битком набитая белыми червями. Дальше всплыло два холма поменьше — плечи гиганта, а когда появилось пузо, то края озера отхлынули, будто отлив начался.

— Это что еще за мини-босс? — я увернулся от упыря, который сейчас стал казаться каким-то тощим карликом по сравнению с тем, что лезло из воды.

— Это ледяной болотник, — ответила Банши. — Родственничек твоего мэйна по какой-то там чертовой матери линии. Попробуй, может, договоритесь?

— Да, иди ты! За меня будут говорить мои стволы, — я взялся за двустволку и только потом понял, что мои слова прозвучали как-то нелепо, а Банши лыбится, не потому что смотрела «Остров сокровищ», а просто так.

Ружья заговорили как-то уж совсем невнятно. Первая партия серебряной дроби целиком вошла в огромное пузо, вдавила приличных размеров лунку и осыпалась в воду. Я прицелился в толстую голову и выстрелил, надеясь, хотя бы глаза болотнику попортить.

Попал. Правая глазница разлетелась вдребезги маленькими ледяными осколками. Деймоса это не смутило. Он дернул головой в момент удара, потом просто моргнул, и пустая глазница стала моментально наполняться замерзшей водой.

Туша двигалась на нас, полностью вынесло пузо из воды, показались толстые бледные ноги, колени, еще пара шагов и он вылезет на берег. Банши бросила гранату ему под ноги — рванула какая-то смесь огня, воды и грязи. Болотник пошатнулся, наклонил голову, разглядывая рваную рану, и его передернуло. Что-то бугристое пробежало под кожей живота, переползло на ногу, и из раны стали вываливаться белые черви.

Часть прямо в воду, пугая взвизгнувшую от отвращения блондинку, а часть облепила рану, которая прямо на глазах стала затягиваться.

— Разрыв надо закрыть! — крикнул Гидеон, водя револьвер из стороны в сторону и отстреливая лезущую из воды мелкоту. — Матвей! Если что, то я это не Захару говорю.

— Огневик точно сработает? — я перезарядился и подстрелил еще двоих, освобождая себе обход мимо болотника.

— Должен, ближе подноси, — Гидеон застрелил еще одного утопленника и отступил за Стечу на перезарядку. — Мы отвлечем пока.

Я скинул фуфайку и с разбега, не думая о том, куда спряталась лоскотуха, о ледяной воде и потенциальной пневмонии, вообще ни о чем не думая, только ноги высоко задирая, бросился в воду. В левой руке зажигалка, в правой клевец, на «горячую кнопку» выведен доступ к мэйну. Холодно, аж зубы сводит. Единственный кусочек тепла — медальон Ордена, раз в час включавший свой призыв.

Я побежал по диагонали, целясь на подводное свечение и забирая влево от берега. Рубанул упыря, всплывшего у меня на пути, потом еще одного, шедшего наперерез. Поскальзываясь и с трудом передвигая ноги, погрузился по грудь, стал выруливать на глубину, к свободному от упырей пространству. Когда вода дошла до шеи, задержал дыхание и нырнул, сразу же активируя дух мэйна.

Звуки исчезли, слились в надоедливый гул, через который пробивалась песня Лели. Я стал вертеться, пытаясь рассмотреть, где она. Сквозь пузырьки воздуха, пролетевшие перед глазами, увидел несколько плывущих ко мне упырей.

«Я тучка, тучка, тучка, а вовсе не медведь… который приплыл все малину вам обгадить» — мыслеформа превратилась в ауру мэйна и разошлась от меня во все стороны. Не напугать, но хотя бы за своего сойти.

Сработало! Деймосы тормозили, удивленно вертели мордами и разворачивались обратно к берегу. Один проплыл в полуметре от меня, чуть не задев ногой. Я еще немного, побарахтался в подвешенном состоянии, пытаясь найти лоскотуху, и стал нырять на глубину.

Слившись с мэйном, я перестал мерзнуть. Чувствовал холод, но испытывал кайф уровня горячей ванны после длинного рабочего дня. Я не всплывал, тяжесть фобоса постепенно погружала меня на дно. И я не чувствовал нехватки воздуха, просто забыл, как дышать. Еще бы таймер, как в компьютерных игрушках, который показывает, сколько еще я так продержусь.

Пятнадцать метров. Десять метров. Из тины под ногами выскочила здоровая рыбина, может сом. Я шел по дну, нацелившись на разрыв. На почти прямоугольный силуэт со сглаженными углами. Действительно, ванна, только на попа поставленная.

Кожу начало покалывать, волосы наэлектризовались, поднявшись ежиком, вода передо мной сгущалась, формируя тугие струи подводного течения. Я не мог уже идти прямо, только бочком — приходилось плечом проталкивать себя и гнать ассоциации, будто я кусок мяса в холодце.