– Обиделся, – с улыбкой вздохнул Гидеон, – И пусть не говорит потом, что я не предупреждал.

– Проблемы будут?

– Да, это разве проблемы? Так, фигня. Как говорят, если номад обиделся, то, скорее всего, он сам неправ, – Гидеон похлопал себя по карманам, – А вот то, что я тебя послушал и «царской» так мало взял, вот это проблема.

– Согласен, – не стал спорить я, чем сильно удивил Гидеона.

Когда мы вернулись к автобусу, Кравец уже разобрала часть приборной панели и копошилась где-то в районе педалей. Что-то там подкрутила, вызвав искры, добавила силы – я смог заметить мерцание ауры, и моторка завелась.

Пока Гидеон рассказывал все, что произошло, я не лез. Уточнил только у Кравец, не пробегал ли мимо них странный парень из первого отряда. Оказалось, что нет. А ещё оказалось, что первый отряд полег весь, не справившись с толпой оборотней. И помимо графа Павловского придется объясняться ещё и с сыновьями Макара.

Гидеон поморщился, мол устанешь тут перед всеми объясняться и предложил выпить за здоровье графа, да помянуть погибших парней из ордена. Раскупорил то единственное, что удалось вынести из поместья – темную винную бутылку, в которой оказался очень вкусный портвейн. Сладкий, забористый и крепленый.

Я проспал всю дорогу. Приткнулся в уголочек на заднем сиденье, а проснулся почему-то уже привычно уткнувшись в упругий бок Дарьи. И сначала не понял, где вообще нахожусь. Уже рассвело, румяная младшая Кравец тихонько сопела рядом, а старшая дремала на водительском сиденье. За окном Гидеон о чем-то спорил с Захаром, отмахиваясь, как от назойливой мухи.

Чоповцы заметили, что я проснулся, и замолчали. Захар пристально на меня посмотрел – на меня со школы так не смотрели, только когда директор вызывал и до допроса ждал, что я сам во всем сознаюсь. Махнул мне крюком и, не прощаясь с Гидеоном, потопал в сторону нашей дачи или охотничьей усадьбы Гордея, если быть корректным к местным названиям.

– Что с ним? – я подошел к священнику и зевнул.

– Бурчит, как обычно. Не обращай внимания и вали все на меня, – священник улыбнулся, но потом вдруг стал серьезным, – Я в город поеду. Вместе с Кравец заказ сдам, и надо про сектантов доложить.

– Я с тобой! Умоюсь только и, может, одежда какая-то для меня чистая найдется?

– Стой, не гони. Про графа это не шутки, мстительный он и в ордене на высоком месте, плюс опять же сектанты эти гребаные.

– А ты прям мастер переговоров. Теперь-то я точно поеду, – я начал разворачиваться к двери в автобус, но Гидеон меня перехватил.

– Да, подожди, ты. Не надо тебе ехать, там вопросов будут много задавать, – он вздохнул, – В общем, я тебя прошу, останься с Захаром, а я вернусь вечером. Отдохни, к соседу в гости сходи, или на охоту. Главное, тихонько посиди, чтобы без всяких приключений, хорошо?

– Ладно, схожу к соседу, – я похлопал священника по плечу, махнул спящим Кравец и пошел к Захару, бросив через плечо. – Спрошу, что он тут катался рядом и не он ли нам дом спалил…

Что же, выходной, значит, выходной! За Гидеона я не волновался. Пусть и выпивает, но в остальном он здесь как рыба в воде, да еще и с кучей связей.

А мне можно и отдохнуть. Наконец, осмотреться не спеша, подвести итоги, наметить план действий. Вроде недавно сюда попал, а ощущение, что годы пролетели, причем без отпуска. И все эти годы меня больше втемную мотает. И пусть шансов узнать что-то про магию в нашей деревне, я не видел, но хоть допросить Захара и узнать, куда здесь приличные люди в отпуск ходят, можно.

К соседу, конечно, надо зайти. Всерьез я не верил, что он причастен к краже и пожару. Но других кандидатов на примете все равно не было. Он видел, что мы уехали в Авдеевку, и мог воспользоваться ситуацией. Особенно если до этого что-то хотел от Гордея.

Эх, дедушка, неужели нельзя было подстраховаться? В банковскую ячейку свои материалы положить? Копии сделать? Хоть что-нибудь?

И пока не обещали завтрак, я решил подробнее изучить дом, а Захар великодушно согласился меня проводить. Но предварительно представил мне всех жильцов, которые вроде как были у семьи Гордеевых в услужении, и называли меня не иначе как барин.

Целых три человека, не считая Захара и стеснительной вдовушки, которая жила с ним и занималась хозяйством в доме. Пацан Митька, его тетка – кухарка Варвара и Лука, который сторож и дружбан Гидеона. Тоже стеснительным оказался, очень переживал, что я их лабораторию, где они самогон гонят, прикрою.

Вот и вся огромная семья.

Еще было несколько людей, спасшихся из родового имения на границе Енисейской губернии и Иркутской. И ждущих, когда же их спасут. Я вспомнил карту, получалось, что нас, как и всю страну, разделил огромный разрыв. Так что вообще не факт, что они еще живы, а варианта проверить в ближайшем будущем не предвиделось.

Сначала мне даже было неудобно. Взрослые, не считая Митьки, малознакомые люди, а в рот смотрят, выкают, кланяются постоянно. Но потом я подумал, что это их выбор, что никто их не заставляет и крепостного права здесь нет. Специально уточнил у Захара, но тот даже меня не понял, при чем тут право и крепость, так что либо вообще не было, либо давно отменили.

Поэтому забил и решил относиться ко всему этому, как к честной сделке – с меня защита, работа и жилье, а с них любовь и уважение. Сам перестал стесняться, и практически сразу получил первые плюшки.

Лука с Захаром преподнесли мне в дар обещанный обрез из винтовки «Крнка». Постарался Лука – все, где надо спилил, где надо обточил и приладил. В руке обрез лежал практически идеально. Рукоятку дополнительно обмотали кожей. В общем, получилось удобно, компактно и, надеюсь, что надежно. Захар, по крайней мере заявлял, что по местным меркам это оружие почти третьего уровня, ну или точно второго улучшенного, и ствол выдержит и специальные пули, и возможную магическую коррозию в среде туманных разрывов.

Вдовушка добавила самодельную кобуру с ремнем, которую можно было крепить как на бедро, так и поперек живота. И миниатюрный патронташ на четыре патрона, который можно было пристегнуть к стволу.

Матвей притащил самодельную мишень, собранную из деревянных брусков, с такими обычно метатели ножей тренируются, когда удобно вышедшие из строя блоки по одному менять. На мишени углем было намалевано несколько страшных демонических рожиц.

Кухарка, сбегавшая куда-то в дом, вернулась и ничего вручать не стала, но позвала на завтрак.

Какой там завтрак? Мне надо было испытать «крнку», благо Лука взялся мне помочь и всему научить. Так что я просто выпал на ближайшие три часа, забыв о еде, о доме, до которого так и не дошел, чтобы оценить ремонт.

Лука оказался очень терпеливым учителем, и, отстреляв половину пачки обычных патронов, я уже мог с уверенностью попадать в мордочку демона с двадцати шагов, а порой и дальше. Научился перезаряжать чуть ли не с закрытыми глазами, за спиной, в движении, ползком, в прыжке – в общем, не только пострелял, но и погоняли меня неплохо по полянке. Сторож научил, как чистить и ухаживать за стволом. Как вынимать гильзу, если экстрактор не сработает или засорится. По ходу вспоминая и рассказывая разные байки и лайфхаки, связанные с деймосами, куда целиться и где искать слабые зоны.

Можно было сказать, что мастер-класс удался. И проблема осталась только одна – в самом факте перезарядки. Я постоянно забывал это делать, когда увлекался стрельбой и после выстрела продолжал щелкать вхолостую. Очень не хватало автоматики и еще хотя бы пары патронов в магазине. Пришлось натурально заучивать и каждый раз проговаривать: выстрелил – перезарядил, выстрелил – перезарядил.

Завтрак нам принесли прямо на улицу. Давно остывшие глиняные горшочки с пшенной кашей и тыквой. Внутри «плавал» растаявший, и уже по новой замерзший кусок масла. Но было вкусно, особенно с мягким хлебом.