Я завороженно следил за Молчуном. Сердце в груди колотилось так, что я не слышал собственных мыслей. Хотя наверное это и к лучшему.

Он показал рукой на меня, затем ткнул себе в грудь, а потом стал шевелить пальцами, изображая идущего человека.

– Мы должны идти? – спросил я криво усмехнувшись.

Молчун кивнул и указал вперед.

– Что с Бегуном, – спросил я, не решаясь приближаться.

Молчун коротко качнул головой. Хотя и так все было ясно, удар был явно смертельный.

– Зеленый?

Молчун снова качнул головой и провел пальцем по горлу.

Я тяжело дышал, стараясь не потерять самообладание и не начать кричать.

Из отряда в десять человек, осталось двое! Еще и заказчик куда-то исчез. Похоже, что такими темпами я тоже скоро подохну. Ну или начну говорить стихами.

Поглядев на рану в боку у Молчуна, я спросил

– Ты сам-то как?

Он положил руку себе на грудь, затем невесело улыбнувшись поднял большой палец в верх.

– Ага, ну идем тогда, – процедил я сквозь зубы.

Идя вслед за здоровяком, я отчетливо слышал нестройный хор голосов, отражающийся от стен пещеры.

Я только стиснул зубы.

Молчуна шатало из стороны в сторону. Было видно, что каждый шаг дается ему с большим трудом. Однако от помощи он категорически отказался решительно отставив меня в сторону.

Я шёл рядом со здоровяком, готовый в любой момент его подхватить. Рана на первый взгляд была не серьёзная, но я знаю почему молчуну так плохо. Зеленый применил один из своих чудо ядов.

Я глубоко дышал, стараясь сдержать ярость и не впускать в голову мысли о том что за тупые мотивы были у этого кретина. С какого чёрта он убил Бегуна? Зачем хотел напасть на меня?

Вскоре Молчун схватил меня за плечо и указал вперед.

В конце тоннеля и правда было значительно светлее. Похоже, что там выход.

Мы дошли до поворота, и оказались перед входом в большую сводчатую пещеру. Она была ярко освещена знакомым уже мхом, и какими-то другими светящимися растениями.

В самом центре пещеры, на выложенном из камней круге, я разглядел тонкую человеческую фигуру. Девушка или ребёнок.

Я до боли в глазах всматривался в полумрак, силясь рассмотреть хоть какие-то подробности.

Да это же Алеф! Моё сердце забилось чаще. Ну хоть какой-то позитив!

Он лежал на полу, но я точно знал кто это. По другому не могло быть.

Я переглянулся с бледным Молчуном. Он радостно улыбнулся, а затем беззвучно повалился на спину.

Я бросился к нему. Но уже в следующий миг понял, что наёмник мертв. Его сердце не билось, а остекленевшие глаза, смотрели куда-то вверх.

Я закусил губу, стараясь подавить крик злобы и отчаяния рвущийся из груди.

В следующий момент, мертвые глаза уставились на меня.

– Я отдал за тебя жизнь. Пожертвовал собой.

Отступив на шаг, я сделал несколько глубоких вдохов пытаясь успокоиться.

Так, все потом, сейчас дело. Нужно не думать об этом. Да я потерял всех людей. Но в первую очередь, я воин. Наёмник на задании.

– Господин Алеф! – крикнул я, размашисто направляясь к мальчику.

Позади меня хор знакомых голосов твердил мне в спину одно и то же.

Не слушать их. Это второстепенно.

До мальчишки было около ста шагов, когда в дальнем от меня конце пещеры, материализоваться призрачный пёс. Тот самый из моего сна.

Он оскалил страшные клыки, и двинулся к Алефу.

Я рванулся наперерез.

Я успел добежать до мальчика первым. Не было времени разбираться. Я просто приподнял его и сбросил с каменного круга. Почему-то мне показалось это очень важным. Я выпрямился и в следующий миг, надо мной зависла клыкастая пасть истекающая слюной.

Оскаленные зубы блеснув в тусклом свете, метнулись на встречу ко мне, но тут сработала моя способность. Пес не смог сомкнуть челюсти, потому что между ними возник сияющий щит.

Я сам редко использую свою способность, обычно в этом нет необходимости. Я просто сражаюсь и все. Нет, первые годы я конечно все время вызывал его, при каждом удобном случае, стоило тому только зарядиться. Но когда до меня дошло, что он может появляться сам в экстренные моменты, я перестал его вызывать. Щит уже не раз спасал мою жизнь. В моменты, когда например, в меня летит стрела, или как сейчас, когда меня пытается кто-то сожрать, он просто незаменим.

Пёс, скрежеща зубами, пытался перекусить возникшее из воздуха препятствие.

Однако, осознав что это бесполезно, он мотнул башкой и меня просто отбросило в сторону.

Я сильно приложился спиной о камни. Перед глазами сразу все поплыло. Встряхнув головой, я силился прийти в себя.

Пёс капая слюной надвигался на Алефа. Пацан же, стоя на коленях, смотрел на приближающуюся тварь в оцепенении.

Чего он ждет? Почему не убегает?

Зарычав, я рванулся вперед. Я в три прыжка преодолел разделяющее меня и пса пространство. Замахнувшись мечом я опустил его на шею монстра, который склонился над Алефом.

Меч прошел сквозь массивную шею чудовища не ощутив преграды. А в следующий миг, пёс стал таять, а после и вовсе пропал.

Из меня будто выпустили весь воздух. Силы меня разом покинули.

Я обнаружил что стою на коленях, прислушавшись к себе я вдруг осознал, что снова не могу двигаться.

Алеф сбоку от меня поднялся на ноги и медленно зашагал ко мне. Приблизившись на расстояние вытянутой руки, он застыл на месте. Сколько не всматривался, я не смог рассмотреть его лица.

Спустя некоторое время, он подошел ко мне вплотную. В его руках блеснуло лезвие кинжала с белой рукояткой.

В следующий миг, я почувствовал на своем горле холод металла. Вот тебе и позитив.

Алеф заговорил бесцветным голосом:

Внутри меня вспыхнуло пламя. Думаю если бы на моем месте был Синица, здесь бы уже плавились камни. Жаль что я не мог говорить, я бы столько всего сказал этому сопляку.

Ничего не зря. Мы выполняли задание, и ни смотря ни на что, до самого конца шли вперед. Даже потеряв всех людей, я не сдался и все равно ринулся на врага.

Я до последней минуты защищал заказчика, пускай даже этот стервец сейчас держит у моего горла нож.

Будто прочитав мои мысли, Алеф усмехнулся, а затем произнес:

Я вдруг почувствовал, что вновь могу говорить.

Ну а что я должен сказать. Договариваться, после того как потерял всех? Может просить пощады? Ну уж нет. Я давно уже прошел кризис, что однажды посещает каждого воина. Я давно готов умереть. И это позволяет мне, идти на встречу смерти, с высоко поднятой головой, а не скуля от страха.

Да пошло оно все…

Злобно оскалившись, я сказал только одно слово:

– Да.

Алеф пятился назад от четырёх волков. Те медленно обступали его полукольцом, глядя на мальчика горящими глазами.

Самый крупный из них, с седой мордой, ощерил пасть так, что казалось будто он улыбается.

Алеф узнал их. Это был его отец, Акилла Вульфсон и трое братьев. Они скалились, обступая парня полукольцом. Из их оскаленных пастей на камни пола стекала кровь.