Исариец, чуть не опрокидывая стул, поднимается с места, обнимает Мальту, а та продолжает плакать, пытается прикрыть слёзы трясущимися морщинистыми руками, утыкаясь молодому мужчине в плечо. Почему-то вид плачущей Мальты ломает что-то во мне посильнее, чем её крики. Раньше я даже не была уверена, что эта женщина вообще знает такие эмоции, как печаль, грусть или страх. Но оказывается, что она, как и мы все, любит и боится за свою маленькую, но семью. Брат бесшумно поднимается с места и берёт меня за локоть, уводя за собой наружу, давая возможность исарийцам побыть наедине.

– Позволь догадаться – ты ей всё по дороге рассказал, – с ходу бросает Даян Анису, пока я прикрываю за нами дверь.

– Лишь главное, но она сорвалась с места, стоило сказать его имя. Вы знали, что она быстро бегает, несмотря на свой возраст? – Анис задумчиво качает головой, словно до сих пор не может поверить в то, о чём говорит. – Я еле догнал, пытаясь сказать, что могу её перенести в нужное место.

Я вновь бросаю ещё один удивлённый взгляд на закрытую входную дверь. Мы ждём не больше десяти минут в тишине, пока Мальта не выглядывает наружу и спокойным голосом, но с неловкостью, просит нас войти внутрь.

– Прошу прощения, принц Даян, за сцену, которую вам пришлось наблюдать, – бормочет женщина, когда мы с братом вновь садимся за стол. Разве что краснота белков выдаёт её, в остальном она выглядит даже лучше, чем раньше. Словно наконец-то сбросила тяжесть беспокойства.

– Брось, ахна, всё в порядке. Если бы я знал, что он твой приёмный сын, я бы сообщил тебе ещё раньше. – Брат поворачивается к Элиоту: – Мы держали тебя под стражей, потому что особо не знали, что с тобой делать, и доверять слепо тоже не могли.

Исариец понимающе кивает в ответ.

– Теперь ты можешь жить у нас в Паргаде вместе с Мальтой столько, сколько пожелаешь. Если хотите, оставайтесь навсегда.

– Спасибо, Даян. – Мальта слегка склоняет голову наподобие поклона.

– Но я привёл сюда Ойро ещё по одной причине. Если, конечно, ты, Элиот, согласишься нам помочь.

Я с недоумением смотрю на брата, который мягко мне улыбается.

– Если есть что-то, в чём я могу помочь, то я с радостью.

– Помоги выполнить последнее обещание Ойро. Отправляйся на Острова и передай весть Рою и Лайле Сесциа, что она в порядке и что мы были бы рады видеть их в Илосе.

Я с шумом втягиваю носом воздух, понимая, что Даян запомнил момент среди моих воспоминаний и нашёл время подумать даже об этом. С благодарностью касаюсь его руки, лежащей на столе, и едва слышно шепчу «спасибо».

– Я надеялся, что такой вариант тебя устроит, – он сжимает мои пальцы в ответ.

– Вы впустите бывшего капитана гвардии Каидана в Илос? – уточняет Мальта.

– Если они захотят, они могут остаться здесь навсегда. Они спасли жизнь моей сестре и заботились о ней, – он опять переводит взгляд на исарийца, – только не упоминай, что Ойро – принцесса. Твоя лодка всё ещё в портовом городе. Когда ты сможешь отправиться?

Мужчина задумчиво скребёт светлую щетину на подбородке.

– Через два дня. Мне нужно собрать хоть какие-то вещи.

– Отлично. Тогда через два дня Анис даст тебе коня и перенесёт на дорогу вдоль Теневого залива. Там тебе останется максимум день пути верхом. Оставшиеся дни поживи здесь, а пока тебя не будет, я найду вам с Мальтой дом поближе ко дворцу, но достаточно просторный для вас обоих.

Даян поднимается с места, завершая разговор. Я встаю вслед за братом.

– Я рада, что ты в безопасности, – говорю я Элиоту, а тот отвечает тёплой улыбкой. – И спасибо за твою помощь.

Брат первый распахивает дверь и выходит наружу, а я замираю, когда Мальта зовёт меня.

– Ойро, позже найди меня во дворце. Я нашла кое-что, что тебе нужно знать.

– Про Дарена?

– И да, и нет. Найди меня завтра.

Я только киваю напоследок и покидаю дом.

На обратном пути Даян и Анис показывают мне несколько живописных садов в Паргаде. Мы заезжаем на рынок, где всегда шумно, пахнет фруктами и сладостями, а с прилавков блестят шёлковые и парчовые ткани, расшитые сложными узорами и украшенные бисером. Рядом же торгуют браслетами, серьгами и другими украшениями из серебра или золота с драгоценными камнями.

Наблюдая за илосийцами на Островах, мне казалось, что они замкнутые, скрытные и немного мрачные. Но здесь всё совсем не так. Жители Паргады открыто смеются или громко ругаются, споря о цене на товар. Другие переговариваются, обсуждая последние новости о том, что все жители портового городка вновь вернулись благодаря их принцу и принцессе. Я даже слышу крики в честь короля Даяна Герея Калануа, которые рвутся из распахнутых дверей полных таверн. Каждый такой крик ширит улыбку на моём лице, а брат держится невозмутимо, лишь изредка уголки его губ дергаются, когда мы слышим обрывки совсем нелепых историй о том дне. Мальчишки-подростки сражаются на палках, а маленькие дети спокойно играют у прохладной воды неглубоких бассейнов.

Я наблюдаю за происходящим. Всё кажется по сказочному идеальным, и это чувство оставляет странное беспокойство, словно здесь есть какой-то подвох. Что-то, что я не могу заметить за всей этой странной беззаботностью, которая особенно выделяется на контрасте ещё свежих событий, когда таких же илосийцев тащили в тюремных повозках Смотрители. Я тру переносицу, силясь разгадать, что во всей этой картине кажется мне странным, откуда у меня это чувство нервозности, но не нахожу ответа. Решаю, что жителям Паргады повезло быть под защитой моей семьи, и я должна радоваться, что Даян смог так хорошо о них позаботиться.

Мы возвращаемся во дворец как раз за несколько часов до ужина. У главного входа нас ждёт Самия, на ней простые штаны и рубашка. Судя по потным прядям, прилипшим к лицу и шее, она только что с тренировки, где ей так и не удалось выпустить пар из-за нашего исчезновения. Она смотрит хмуро, уперев руки в бока. Ни мне, ни Даяну не светит быстрое прощение.

– Мне стоит напомнить вам, ваше высочество, что не следует уходить из дворца без сопровождения хотя бы одного из Назари, – хлёстко бросает она своему будущему королю.

Брат ловит мой удивлённый взгляд.

– Злясь, Самия всегда переходит на официальные обращения, – тихо бубнит он. – Кстати, ты не спрашивала, но её главная позиция – посол. Именно Самия стоит между мной, народом, Советом и остальными потомками. Если Рушан и Анис – наша грубая сила, то Самия – наше мирное урегулирование. Правда, за её же спиной сеть шпионов и всех тайн.

– Даже Айла иногда взрывалась, когда Совет запрещал идти против Каидана, но Самии всегда удавалось уговорить все стороны, находя новые возможности, – согласно добавляет Анис.

Выражение лица девушки никак не смягчается, хотя она точно услышала комплименты в свою сторону.

– Должен же хоть кто-то быть у нас уравновешенным, в противном случае мы бы из конфликтов с другими странами не вылезали бы, – холодно отрезает подруга. – А сладкими речами вы сейчас ничего не добьётесь, можете и не пытаться.

– Но как у тебя это выходит, раз даже Айла теряет самообладание? Я думала, сестра самая спокойная среди нас, – интересуюсь я, перетягивая внимание на себя.

– Дар. Я не умею перемещаться, как Рушан, Анис или Даян. Не могу видеть прошлое, как Айла, или призывать тени, как ты. Но умею сглаживать обстановку, успокоить напряжённых или разозлённых. Заставить прислушаться. Как будто я могу заставить тени шептать. Я не могу навязывать волю или какие-то решения, но могу подготовить почву, чтобы склонить людей к нужному решению.

Отдаю поводья Аркана Анису и беру подругу под руку, утаскивая её во дворец и отвлекая от желания отчитать Даяна. Прежде чем скрыться за дверью, бросаю брату выразительный взгляд, что однажды я спрошу с него долг за эту услугу. Наш принц же, улыбаясь, как можно быстрее скрывается за поворотом вместе с Анисом, пользуясь тем, что Самия ослабила внимание.

– Ты когда-нибудь применяла Дар на Даяне или Айле? – тихо спрашиваю я, чтобы никто не услышал.