– Как мне помочь?

Я вспоминаю сон про маму. Одни тени – друзья, а другие – демоны, полные злости. Все мои детские сказки не сказки вовсе. Мама пыталась потихоньку рассказывать о моём Даре и моей роли в защите нашей земли.

– Потом пройдём с тобой по периметру, и я расскажу, как мы укрепляем границы, – беззаботно отмахивается брат, намекая, что ещё есть время.

Мы сворачиваем на небольшую улицу и двигаемся на юг от центра. Прохожих становится меньше, что даёт мне возможность задать более личные вопросы без страха быть подслушанными. Хотя на всякий случай я всё равно понижаю голос.

– Тебя никто не узнаёт? – уточняю я, пока брат прямо сидит в седле и расслабленно управляет конём одной рукой, поддерживая спокойный шаг животного.

– Нет. Мы давно не выходили в свет, демонстрируя статус.

– Почему?

– Потому что последние наши появления не были… гладкими. – Улыбка брата сходит на нет, челюсти сжимаются, и его ответ становится более скупым, хотя до этого он делился всем подряд без тревоги.

Я внимательно оглядываю Даяна, он больше на меня не смотрит. Всё его внимание сосредоточено на дороге.

– Что случилось? – твёрдо спрашиваю я, зная, что сейчас он раздумывает над каждым словом, боясь сказать лишнее. Что-то, за что я смогу уцепиться.

Брат бросает на меня мимолётный взгляд, а я демонстративно смотрю только на него, надеясь подметить, когда он начнёт лгать или уклоняться от ответа.

– После трагедии с отцом всё было не совсем… хорошо, – нехотя признаётся Даян. – Нападение на маму на нашей же территории, кончина отца и мысли о том, что страх перед пустыней и тьмой больше не отпугивает врагов, подкосили веру в нашу силу и Дар. Двое членов прошлого Совета нас… подвели. Они решили, что я должен передать право правления хотя бы на время в руки Совета.

Я не перебиваю, но выбор слов, на которых он запинается, кажется мне странным. Решаю пока промолчать, чувствуя, что Даяну неприятно рассказывать о произошедшем.

– Всего двое, но они умудрились начать волнения в столице, породили сомнения в умах глав богатейших домов. Я узнал, что даже командующие нашей армией перешёптываются за моей спиной, не уверенные, что я способен править страной, раз отказался от немедленной коронации. – Голос Даяна становится твёрже, а взгляд решительнее. Я хочу спросить, почему он так долго оттягивает принятие короны, но не прерываю, боясь, что брат опомнится и прекратит рассказ. – Меня пытались выставить слабым из-за возраста. Неспособным здраво мыслить из-за потери обоих родителей. Тогда я взял всё в свои руки, зная, что малейшее промедление лишит меня нужной власти. При потере поддержки армии не только наследие родителей было бы под угрозой, но и жизнь Айлы и Назари. Однако тебе не нужно переживать, сестрёнка, я всё уладил, и даже лучше. Горожане спокойны последние несколько лет, а произошедшее в Цере сплотило их и укрепило веру в меня и Айлу. И совсем скоро мы наконец расскажем о тебе. – Брат возвращается из мрачных мыслей, вновь начинает говорить быстрее и даёт понять, что продолжать рассказ не намерен.

Я натягиваю улыбку в ответ, но внимательно слежу за выражением лица брата, решая, что должна подробнее узнать о произошедшем, но не от него.

– Сегодня я позвал тебя с собой, потому что мы кое-кого отловили, – отвлекает меня от размышлений Даян. – Он здесь уже неделю, но я всё не мог решить, что с ним делать. Давай закончим путь галопом, а то Каиру уже не терпится подвигаться. Я чувствую, что он готов меня за ногу цапнуть.

Брат хлопает своего коня по шее. Каир и вправду сверкает недобрым взглядом, отбивая передними копытами землю. Мы выворачиваем на просторную дорогу, подальше объезжая скопления торговцев, и скачем вдоль домов. Улицы уже не такие загруженные. Здесь тише, хотя и тут полно спешащих по своим делам жителей. Я мотаю головой, выискивая бедняков, разрушенные или старые дома. Конечно, некоторые, что нам встречаются, выглядят обновлёнными. Есть и выцветшая краска или мелкие сколы на стенах или окнах, но всё равно постройки кажутся ухоженными, без опасных трещин. Нет ни одного развалившегося дома.

– В чём дело? – интересуется брат, заметив мои метания.

– Бедняки, – прямо говорю я.

Даян понимает неверно, его глаза расширяются от удивления, он вертит головой под стать мне, приподнимается в седле, чтобы видеть дальше.

– Нет. Я имела в виду: где бедняки? – неуверенно бормочу я себе под нос.

– А! Ты об этом. – Даян вновь садится, расслабленно улыбаясь. – У нас их нет.

– Как это «нет»?

– Пустыня богата минералами и драгоценными металлами. Исарийцы особенно хорошо платят нам за платину.

Я растерянно киваю, вспоминая упоминания Элиота о платиновых монетах ещё в начале нашего с Дареном путешествия.

– Мы с лёгкостью торгуем с Теялой и Исаром, раньше даже с Каиданом вели дела, но не теперь. Нашим мастерам есть что предложить, а наши специи ценятся в Астаре. К тому же остальные потомки Первых и не догадываются, что илосийцев в действительности мало. Если сравнить количество жителей в других странах, то нас как минимум вдвое меньше, а люди с Дарами появляются не так часто. Денег и богатства хватает на всех. Мы можем прокормить жителей и дать работу каждому. Единственной проблемой пустыни всегда была вода, но мы дружны с семьёй Юн, и среди нас есть Рушан.

Я вновь глупо киваю, по-новому оглядывая город. Паргада действительно похожа на сокровище песков, раз здесь никто не голодает.

– Но малочисленность – как плюс, так и минус. Армия Каидана превосходит нас количеством. И довольно сильно.

Я отчётливо замечаю тени, что пробегают по лицу брата, но тот моментально берёт себя в руки. Поднимает на меня взгляд и вновь растягивается в лукавой улыбке.

– Мы приехали.

Даян останавливается перед обычным домом в три этажа. Отличает его от других разве что наличие двух илосийских охранников перед дверью и присутствие недовольного Аниса, который прислонился плечом к дверному косяку.

– Молю, скажи, что ты пришёл один? – с разочарованным стоном спешивается Даян.

– Один, но по просьбе Самии. Она была весьма недовольна, что ты ушёл, ничего нам не сказав, – бросает Анис принцу, но ко мне поворачивается с привычной улыбкой и тянет руки, чтобы спустить меня с коня. Однако я оскорблённо цокаю языком, и Назари отступает, оставляя лишь одну руку протянутой, чтобы при желании я могла на неё опереться. Эту помощь я принимаю, соскальзывая со спины животного.

– Просто недовольна? – слышу надежду в голосе брата.

– Скорее зла, как тысяча демонов, – с напускной вежливостью поправляет Анис.

Даян вздыхает, отдаёт поводья наших коней охранникам и приглашает нас зайти внутрь.

Мы оказываемся в простом доме, где есть вся нужная мебель и удобства, но нет излишнего убранства или украшений. На второй этаж ведёт лестница, где, должно быть, находится спальня, потому что кровати в помещении я не нахожу. Анис замирает у закрытой двери. Даян присаживается на один из стульев за деревянным столом, по-собственнически пододвигает к себе медную чашу с фруктами, отрывает несколько зелёных виноградин и бросает в рот. Я не понимаю, кому принадлежит этот дом, но брат ведёт себя так, будто он его. Моё внимание привлекает внезапный шум в дальней комнате, а потом ругань и звук воды. Похоже, там умывальня. Дверь комнатки распахивается, и из неё выходит Элиот. Я даже вскрикиваю от неожиданности.

Элиот Холлан – исариец, который вывез меня и Дарена с Островов. Он выглядит хорошо в простой илосийской одежде. Светлые волосы, как и всегда, стянуты в неряшливый пучок, а судя по не совсем ровным краям его недельной щетины, в ванной он пытался побриться.

– Элиот! Как ты здесь оказался? – спрашиваю я.

Вытирая лицо перекинутым через шею полотенцем, мужчина с сомнением бросает взгляд на Аниса и Даяна, а меня оглядывает с ног до головы. Он хмурится, пока его тёмные глаза внимательно разглядывают моё лицо в сумраке помещения. Здесь не горят свечи, единственный свет пробивается через немногочисленные арочные окна.