Есть ли в Паргаде цвета помимо песочного и золотистого? Смеются ли на улицах дети? Есть ли там хоть один фонтан или люди берут воду из глубоких колодцев?

– Ты думаешь, есть кто-то опаснее, чем я и ты за этими стенами? – насмешливо уточняет брат.

– А Назари? Они не против?

– Скорее всего, против, – задумчиво прикидывает он, а потом ухмыляется и наклоняется в мою сторону, чтобы прошептать: – Поэтому мы просто улизнём, ничего не сказав.

Неожиданно Даян пускает коня галопом, а я устремляюсь за ним. Солдаты едва успевают распахнуть ворота, как наши кони в нетерпении прорываются в открывающуюся щель. Оказавшись снаружи, я почти сразу дёргаю поводья на себя, заставляя Аркана замереть.

У меня слезятся глаза из-за яркого полуденного солнца, но я боюсь моргнуть и упустить хоть одну деталь открывшегося пейзажа. Наш дворец располагается на малом возвышении, поэтому если спуститься немного вниз по дороге, сразу попадаешь в город. И он совсем не такой, как я себе представляла.

Перед собой я вижу оазис, уходящий во все стороны. Дома построены из каменных блоков светлых оттенков. Почти все невысокие, максимум три этажа. Крыши как плоские, так и куполообразные. Одни здания простые, а другие украшены орнаментами, вырезанными по камню, или барельефами на стенах и над дверьми. Самые богатые дома отделаны мрамором или разноцветной плиткой. Некоторые соединены открытыми галереями, что позволяет переходить из одного здания в другое, избегая солнечных лучей. Каждое окно, дверь или ниша украшены аркой. У многих домов есть небольшие балкончики, на них выращивают цветы или специальные травы. Улица, по которой медленно удаляется Даян, просторная, но в разные стороны от неё между домами расходятся мелкие дорожки и извилистые переулки. В распахнутых окнах колышутся на ветру занавески. По сторонам дороги торговые лавки с навесами и громко зазывающими всех вокруг продавцами. Однако обилие зелени, кустов и пальм никак не вяжется с образом города в пустыне. Буквально каждое пустое пространство между зданиями заполнено чем-то зелёным, а где-то по стенам домов даже вьются розы.

Даян свистит мне, оцепенение спадает, и я пускаю коня лёгким шагом вслед за братом. Радуюсь, что Аркан сам следует за конём Даяна, потому что я не могу перестать крутить головой, рассматривая лавки с угощениями, специями, тканями и разными диковинками, а прохожие отскакивают в стороны, убираясь с нашей дороги.

Некоторые с интересом поглядывают на меня и Даяна, заметив, откуда мы выехали, но никто не кланяется и не бросается в ноги. А чем дальше мы продвигаемся по улицам, тем менее интересными становимся для окружающих. Мы проезжаем пару переулков и выезжаем на мост, под которым в канале струится лазурно-голубая вода. Я оглядываюсь вокруг, замечая всё больше и больше рукотворных неглубоких каналов. Город полон небольших, выложенных разноцветной плиткой фонтанов и бассейнов, где резвятся дети, обрызгивая друг друга, или даже плавают розовые лотосы.

Я уже потеряла из виду брата и просто кружу на коне вокруг своей оси, оглядывая жителей Паргады. Большинство из них – в простых одеждах песочных оттенков, без излишеств, но все выглядят спокойными, счастливыми и занятыми своими повседневными делами. Наряды тех, кто побогаче, из шёлка и дорогой парчи. Оглядываю площадь, где водоёмов и зелени не меньше, чем в нашем дворце. Среди садов несколько невысоких башен с золотистыми куполами. Беседки с натянутой сверху тканью, где жители могут отдохнуть от солнечного света. Растерянно бросаю взгляд направо на далёкую гряду песчаных барханов, убеждаясь, что мне не кажется и мы всё ещё в пустыне. Оглядываюсь на дворец, возвышающийся над Паргадой. Рассматриваю блики зелени, которые украшают террасы на четвёртом и пятом этаже.

– Похоже, тебя это удивляет? – Даян подводит своего коня ближе и замирает рядом.

– Как? – Это всё, что мне удаётся выдавить.

Глаза продолжают бегать, я не знаю, на чём остановить взгляд.

– Когда Илос нашёл это место, здесь, на небольшом оазисе, уже располагалась Паргада. Хотя тогда город был во много раз меньше, но воды хватало. Наш Первый решил, что это идеальное место для столицы, а этот город мог бы стать настоящим сокровищем пустыни. Однако всё упиралось в воду, её нужно было в разы больше, для роста территории и населения. Втайне от остальных он попросил брата Шейна помочь. Тот ведь управлял водой.

– Но почему Шейн согласился? Ведь Илос, по мнению всех, повинен в смерти Теялы, – тихо возражаю я, пока мимо проходят илосийцы.

Те бросают на нас взгляды, но в них нет даже интереса, только недовольство, что наши лошади неудобно загораживают дорогу. Почему-то подобное, наоборот, веселит меня. Никто не трепещет и, кажется, даже не знает, что перед ними будущий король.

– По нашим историческим записям, Шейн был в долгу у Илоса, и, несмотря на всё, они хорошо ладили, – улыбается Даян, наблюдая, с каким недоумением я провожаю жителей, проходящих мимо. – И так он отдал часть долга. Вытянул на поверхность больше воды, расширяя оазис. Потом мы стали помогать теялийцам в целительстве, они в ответ помогли обустроить каналы. Сделали так, чтобы вода была здесь всегда, и много. В общем-то, нужна была только она, а позднее зелень сама взяла своё, – брат взмахивает рукой в сторону многочисленных пальм. – До сих пор король Юн иногда отправляет нескольких своих подчинённых проверять наши каналы. Обычно это самые надёжные его подданные. Несмотря на все слухи, мы с Теялой в дружественных отношениях, находимся близко и негласно помогаем друг другу.

Брат направляет своего коня дальше по улице, я двигаюсь рядом, жадно ожидая продолжения.

– У нас даже есть несколько теялийцев в Паргаде. Им здесь так понравилось, что они попросили разрешения остаться. Но главный наш помощник на данный момент в деле воды – это Рушан. Его сила не раз помогала возвращать потоки в нужное русло, наполнять бассейны. Он бесценный спутник для любого отряда в пустыне, потому что всегда может достать воды.

– Совет всё так же не доверяет ему из-за того, что он кахари? – неохотно уточняю я, помня об этой проблеме в детстве.

– Совет – возможно. Но как ты сама видела, Совет просто нас всех воспринимает как нерадивых подростков. – На мгновение Даян морщит нос, не удивлюсь, если упрямство советников уже сидит у него в печёнках. – А вот солдаты преданы ему всей душой. При возможных столкновениях я буду командовать всей армией и главным центральным блоком. Во главе правого фланга – Анис, за левый отвечает Рушан.

Я киваю, чувствуя разливающуюся гордость в груди от того, что все они – моя семья и многого добились за эти годы.

– Рушан давно подходит нашему двору намного больше, чем думает, – дополняет брат.

– Рушан умеет думать? – не сдерживаюсь я.

Даян заходится в хохоте и бьёт себя по колену, от чего его конь нервно дёргается.

– Только при нём такое не говори, – отвечает брат, качая головой, когда веселье его немного отпускает. Он вновь оглядывает меня и наигранно вздыхает, хотя ему никак не удаётся скрыть наглую улыбку. – Боюсь, что на коронации ты одного из Квинтилиев доведёшь до самоубийства своими речами.

– Сами сказали, что словесные оскорбления не считаются, – припоминаю я, пожимая плечами. – Но как никто ещё за все эти годы не нашёл Паргаду? Город кажется огромным.

– Так и есть. Паргада – самый большой город в нашей пустыне. Хотя у нас есть ещё несколько поселений южнее отсюда и одно на западе. Все они, кроме портового городка, необходимого нам для морской торговли, скрыты при помощи Дара.

– Как? Дар искажения – это же Дар Света.

– У нас это заслуга тьмы, – подмигивает он. – Но мы не скрываем города от глаз. Они видимы. Илос был одним из Первых и обладал способностями, что превосходят любого из нас. Он окружил города барьером с вплетённым сумраком, который шепчет, отгоняет путников и любого, кто хочет приблизиться. Он сбивает незваных гостей с пути, пугает их, разносит ауру страха, нашёптывая, что здесь проклятая земля. В итоге желающих рискнуть – единицы. Остальных либо утягивают демоны, либо уже отлавливают наши патрули. Тени – основа твоего Дара, Ойро. И твоя помощь в этом нам особенно нужна, ведь наша с Айлой тьма разве что капля от того, что имеется у тебя. Потомки Илоса могут подпитывать барьер, а наших сил недостаточно.