У меня перед глазами, как вживую, стала схема, нарисованная на песке.

Маронг прерывисто вздохнул – и опустился на землю, подгибая под себя ноги. Лиора, подумав, последовала его примеру. Я осталась стоять – наверное, потому, что боялась шевельнуться и спугнуть надежду, которую вселил в меня дружелюбный настрой Эрнана.

– Она рассказала, – подтвердил Маронг. – Но думал я ещё раньше. Просто на выходе из долины с городом, после гаюса, когда я потерял сознание… В общем, этого не должно было случиться. У меня хватило бы сил на три таких перелёта, потому что труба, которую сделала Трикси, очень облегчила задачу. Но я отключился, а очнулся вымотанным. Значит, сделал что-то бессознательно… И ещё. Трикси и Лиора знают, что я…

– Родился в горах, в семье с нехорошей репутацией, – кивнул Эрнан непринуждённо. – И теоретически ты в Лагоне – персона нон грата. Теоретически. Да, мой, гм, мастер упоминал об этом.

Маронг побледнел ещё больше, хотя казалось бы – куда уж, но тем не менее нашёл в себе силы склонить голову к плечу в знак согласия.

– Да, я из свободных. Бежал, когда понял, что следующую войну с другим кланом не переживу – почти все старшие братья и сёстры были уже мертвы, с детьми из побочных линий не церемонятся. А я был… пограничный. Мать из побочной ветви, отец из основной, поэтому кое-чему меня научили. Так я считал последние три года. А потом я встретил Лиору.

Она подняла ладонь, словно прося его замолчать, и затем заговорила сама.

– Мне хотелось помочь, очень. И после того случая, когда мастер Эфанга угрожал, что расскажет о происхождении Игамины, я задумалась о том, как лучше сохранить секрет. Долго размышляла, пела, творила отложенные песни… – она осеклась.

– …потом вкладывала их между моими мыслями, – глухо продолжил Маронг, пряча взгляд. – И тогда началось странное. Я начал задумываться о том, что всегда виделось мне естественным. Как мне в голову вообще пришла идея бежать в Лагон? Почему меня толком не учили отрицанию, но я владею им? Почему я никогда не бывал в сражении, хотя почти все мои братья и сёстры погибли, защищая клан? Кто был моим наставником? Кто… – повторил он тихо. – Сначала мне казалось, что отец. Потом – что брат отца. Наконец я понял, что не знаю, кем приходился мне этот человек, не помню, как выглядело его лицо, даже как его звали. Дорогу по горам до Лагона помню хорошо, а всё, что прежде, похоже на сон, который ускользает. И теперь этот зов, который прозвучал, когда я был без сознания…

– И прозвучал с твоей стороны, – вздохнул Эрнан. – Мда, история премерзкая. Похоже на ложную личность и ложную память, мощные внушения, которые начали разрушаться из-за воздействия другого неординарного эмпата и телепата, мои комплименты, – и он улыбнулся Лиоре. – Однако паниковать рано. Предлагаю покопаться в твоей многострадальной голове, не нарушая баланса, раз уж так удачно сложилось, что нам никто не мешает. Ты согласен? – спросил он, и Маронг так резко склонил голову к плечу, словно у него шея сломалась. – А вы последите за округой. Трикси?

– Сделаю, – отчеканила я.

– А я вернусь на берег, вдруг мы что-то упустили, – произнесла Лиора таким же твёрдым голосом, а затем вдруг метнулась к Маронгу, обняла его крепко-крепко, расцеловала в губы, в щёки, в шею, оттолкнула – и бросилась бежать опрометью.

Пожалуй, я понимаю её – трудно было бы просто стоять рядом и наблюдать, как кто-то ковыряется в мозгах у того, кто тебе дороже собственной жизни. Но это означало, что окрестности полностью на мне… Надо выстроить сложный купол, который бы огибал Эрнана и не мешал ему работать, но в то же время засекал посторонних. И своих, кстати, тоже – если Тейту доверять можно, то Соула и Кагечи Ро лучше бы держать на расстоянии, пока ситуация не прояснится окончательно.

Да и потом тоже.

Поначалу у меня была мысль опробовать дядин совет и вместо условного купола просто изменить среду вокруг, чтобы она реагировала на вторжение. Но, подумав, я решила, что глупо обкатывать новые технологии в условиях, когда от тебя во многом зависит успех или неуспех серьёзного дела… А если попробовать просто слегка поменять форму? Пусть будет не сплошное поле, а много-много натянутых сигнальных нитей, что-то вроде паутины.

Та-ак…

Я села, где стояла. Результат неожиданно превзошёл ожидания: сил на поддержание такой ловчей «сети» уходило на порядок меньше, заметить её, полагаю, было гораздо труднее, чем сплошной купол, а что касается чувствительности – она возросла в несколько раз. Естественно – нити-то более «концентрированные», по сути это нечто вроде ментальных игл, которыми я раньше пробивала чужую защиту. Если б до меня раньше дошло, что купол можно использовать и так!.. Хотя, наверное, голая идея мало что изменила бы: нужно иметь определённые навыки, чтобы воплотить задуманное. Ещё полгода назад я с трудом удерживала даже концентрированный купол шагов на пятнадцать вокруг себя, а когда вырубила Тейта «иглой» – сама едва не потеряла сознание.

Для всякого знания – своё время.

Если поразмыслить, то становится очевидно, что все мы шагнули далеко вперёд. Лиора, которая раньше сама признавала свои умения непригодными для боя, на дуэли смогла противостоять Соулу, пусть и недолго; Маронг, который прежде толком и походную купальню не мог обустроить, стал человеком, способным замаскировать корабль и даже создать иллюзии живых моряков. Дальше всех, конечно, шагнул Тейт – он, которого раньше пламя слушалось с трудом, превратился в чистую огненную стихию, неудержимую и ужасающую в своей мощи…

Внезапно моя «паутина» разом завибрировала, загудела, да так, что гул в костях отдавался. Я подскочила, озираясь, выискивая вторженца не столько глазами, сколько всей своей ловчей сетью одновременно – и едва не ослепла.

Там, где раньше стоял дядя Эрнан, поднялся над деревьями великан, сотканный из плотного, густого, нестерпимо горячего света, как кипящее золото; на месте глаз и сердца – пульсирующие тёмные звёзды, точно втягивающие в себя неосторожный взгляд, да что взгляд – внимание; пожирающие всё, как чёрные дыры, и…

Трикси, мягко попросил великан, отвернись. Тебе рано.

Я послушно закрыла глаза – и ментальные, и настоящие. Но успела заметить у него на ладони крошечную человеческую фигурку – Маронга. Распластанного, с разметавшимися волосами, не осознающего ни-че-го.

Шрах, а я, кажется, плохо знаю собственного дядю…

Он снова позвал нас через четверть часа. Тейт в это время шатался где-то далеко за пределами моей «паутины», Соул бродил между побережьем и грядой, а Кагечи Ро всё ещё возился с женщиной-калекой – пришивал ей новую ногу, если я ничего не перепутала. Эрнана мы застали на том же пятачке между рощей и деревней, где и оставили его; он выглядел изрядно потасканным, весёлым и злым. Маронг, бледный и осунувшийся, улыбался – и это позволяло верить в лучшее.

– Фиаско, – издали объявил дядя. И прежде чем у Лиоры сердце остановилось, а у меня завелась первая седина, добавил: – К счастью, не у меня, а у того изверга, который пытался вылепить из нашего общего друга оружие против Лагона. Да, Лиора, поздравляю, твоему парню и пяти лет не исполнилось – точнее, четыре с половиной года назад родился Игамина Маронг. Кем он был раньше – мы, боюсь, никогда не узнаем, да и сам он не горит желанием возвращать туманное прошлое, так что всё к лучшему. Хотите узнать подробности?

Мы, разумеется, хотели.

Воспоминания о семье и детских годах действительно оказались ложными. Игамина Маронг появился в тот момент, когда открыл глаза на столе для опытов чуть меньше пяти лет назад. Тогда же он получил имя, статус, обязанности – и прочее, что прилагается к условному ребёнку из побочной ветви в свободном клане; кем он был прежде, что происходило до того – всё это оказалось стёрто самым надёжным способом на свете.

– Кто-то вмешался в его мозг, буквально – в нервную ткань. Область воспоминаний была полностью уничтожена, а затем воссоздана заново с ювелирной точностью – естественно, пустой, как чистый лист, – вздохнул Эрнан. – С псионическим воздействием я бы мог справиться, но тут чистая биология… А я не биокинетик, к сожалению. Сюда бы Дейдру, мы бы живо разобрались с этой головоломкой! – посетовал он. – Но к делу. Лицо создателя и учителя Игамины Маронга также подчищено физически, он был весьма осторожен. Однако есть и хорошая новость: дальнейшими внушениями занималась какая-то женщина из местного клуба песен и плясок…