Рядом с Хасгаром еще один источник раздражения для Империи — так называемая Пустошь. Это огромная территория, на которой люди не могут жить по одной простой причине: она настолько заражена различными видами боевой магии, осевшей на землю, что жить там могут только мутанты, образовавшиеся в результате воздействия этой магии на обычных существ. Судя по свидетельствам многочисленных очевидцев, из пустоши иногда выходят такие твари, что все рассказки о демонах-убийцах перед ними бледнеют. Чего только стоят рассказы о саблезубых кроликах размером с крупную собаку, и о воробьях, которые питаются исключительно мясом, и считаются аналогом кровожадных рыб, объедающих неосторожно ступившего в воду пловца до самых костей. Но при всем, при том в Пустошь постоянно отправляются экспедиции поисковиков, в просторечии называемых «пустошниками», или «пустами». Эти люди ищут в развалинах древние амулеты и артефакты, которых нет в наше время, и которые современные маги не могут сделать, ибо технология изготовления древних магических предметов давным-давно напрочь утеряна. Эти предметы хорошо сохранились, так как защищены древней магией. Сломать их практически невозможно. А еще — климат пустоши очень сухой, дождей там практически не бывает, так что вещи сохраняются нетленными тысячи и тысячи лет.

Рядом с Пустошью селиться нельзя — магия накапливается в плоти, действует и на тех, кто не заходит за ее границу. Рождаются странные дети, пропадают люди, а обычные, всем давно известные овощи и фрукты, выращенные вблизи Пустоши, приобретают странный, иногда очень неприятный вкус. Часто — они просто ядовиты.

Работа «пуста» смертельно опасна, но один найденный артефакт может просто-напросто озолотить. Например, ошейник, который сейчас находится на шее Насти — найден в развалинах Старого Города. Это произведение древних магов. Есть и подобные новоделы, сделанные по образу и подобию древних артефактов, но они работают не столь эффективно. Как именно они работают, что могут делать, почему так ценятся — Меррель не сообщила. Только закаменела лицом и сказала, что «Наста» сама потом все поймет. Ей покажут.

Город, где они сейчас сидят, называется Геррат, и это столица Денгара. Население за пятьсот тысяч человек (но это не точно), имеется крупный порт, и много чего еще. Император Масган Седьмой. Ему сорок лет, у него два десятка жен, бесчисленное количество наложниц, и двадцать официальных детей разного пола и возраста.

Вот, в общем-то и все, что Настя сумела узнать за это время от Меррель, и прочитав книги, которые та принесла.

А еще Настя узнала, что ее готовят к продаже на аукционе, и купит ее один из самых влиятельных и богатых людей Империи. Тот, кто любит непокорных девушек, и готов потратить свое время, чтобы «обломать колючки» дикого растения. Превратить непокорную девушку в идеальную рабыню, мечтающую ублажить своего хозяина. И что начальная цена за Настю — тысяча золотых, чего не было за всю историю здешних аукционов по продаже рабов. И от этой информации у Насти похолодело в животе, и не только в животе…

Меррель нравилась Насте все больше и больше — красивая, всегда аккуратно одетая, причесанная и свежая, она походила на девятиклассницу в своем коричневом одеянии, больше похожем на униформу. Эдакая аккуратистка-отличница, воспитанная, вежливая, знающая больше, чем любой из ее одноклассников. И Настя мучилась догадками — да как же такая, явно домашняя девочка могла оказаться в рабстве?! Где ее родители?! Небось плачут, потеряв свою малышку…

И тут же вспоминались свои папа и мама, и на глаза накатывали слезы. Гадают, наверное — где же их дочка…строят самые ужасные картины у себя в мозгу.

Но такого они точно не смогли бы придумать. Такого ужаса. Чтобы их дочь продавали с аукциона, как скотину?! Хотя…на Земле есть много такого, о чем Настя раньше и не задумывалась. И рабство — тоже есть. И не только на черном континенте.

Меррель лежала в темноте, глядя в потолок над ее кроватью. Она не спала, но и не бодрствовала. Это состояние называло «садхи», и это первое, чему ее научили в храме Согдума. Так ты приобщаешься к Божеству — Покою и Умиротворению в мире страстей и эмоций. Эмоции ведут к греху, к потере кармы. И значит — лишают возможности правильно переродиться в следующей жизни.

Согдум учит тому, что все в этой жизни происходит так, как оно должно быть. Нельзя сопротивляться потоку жизненной энергии — это ведет к ошибкам, ошибки — к потере кармы. Если тебя захватили и обратили в рабство — значит, так и должно быть. Значит, тебе уготована трудная судьба, но и тем больше будет награда в другой жизни. Жизнь — ничто, посмертие — все. Это Меррель знала с тех пор, как начала хоть что-то понимать.

Вся ее жизнь прошла в храме. Ее учили — и тому, как правильно жить, и наукам, ведь каждый адепт Согдума должен быть разносторонне развитой личностью, ибо только так можно принести храму максимальную пользу.

И не только науки — все свободное время Меррель было занято совершенствованием личности. Медитация, контроль над своим телом, общение с Мирозданием через транс — без выходных, двадцать часов в сутки. На сон отводилось всего четыре часа. Но и они были лишь данью традиции — человек, который умеет входить в транс и контролировать свое сознание, умеет сделать так, чтоб организм отдохнул больше, чем если бы он спал десять часов подряд. И даже во сне Меррель контролировала сознание, не позволяя расслабиться, не позволяя мозгу уснуть и забыться. Она была одной из лучших учениц Храма, и ей прочили великое будущее. Как минимум — первой помощницы Настоятельницы. А когда та состарится и уйдет…

Меррель захватили солдаты третьего легиона, которых направили на подавление бунта в провинции. И тогда ей было всего одиннадцать лет. Ее не убили, и даже не изнасиловали. Хотели, да, но когда потребовали раздеться, и она разделась, командир сепии, увидевший, что происходит, просто забрал ее себе. И он был первым мужчиной, который ей овладел. И это не было насилием. Он попросил ее удовлетворить себя, и она сделала это — молча, без протестов и слез. И так продолжалось несколько месяцев, пока Меррель заметил другой командир, старше этого по званию. И забрал ее к себе в палатку.

И жила она там — исполнительная, тихая, безропотная, абсолютно не брезгливая и готовая на все для хозяина. У нового мужчины Меррель провела три месяца, прислуживая и удовлетворяя его в постели. Он ее почти не обижал, как не обижают собаку, исправно исполняющую свои обязанности. Лишь иногда давал оплеуху, порол, или пинал, когда она, по его мнению, недостаточно активно его ублажала. Оба — и первый мужчина, и второй — нередко возмущались тому, что «проклятая девка» ведет себя как бесчувственное деревянное бревно.

Но Меррель не могла, да и не хотела ничего с этим делать. Она не испытывала никакой тяги к сексу. Как, впрочем, и отвращения. «Физические упражнения», которые ей приходится делать по воле ее хозяев — и не более того.

Да, нередко ей было больно — она уродилась маленькой и худенькой, так что большие мужчины (а они были очень большими — солдаты!) порой причиняли ей очень серьезную боль даже не потому, что хотели это сделать, а потому, что их мужские достоинства были для нее слишком велики. Тем более, если они брали ее не так, как положено для деторождения.

Хорошо, что в тот момент она еще не была способна родить ребенка. Крови у нее пошли уже тогда, когда Меррель продали Эдгелю. Так что боги уберегли ее от больших страданий. Что бы случилось, если бы она забеременела? Скорее всего, ее продолжали бы иметь, пока не родит, а потом дитя у нее бы отняли, и…никто не будет заботиться о ребенке какой-то там лагерной шлюхи. Таких девушек, попавшись в палатки командиров (и хуже — в палатки рядовых солдат), в лагере карательного корпуса было более, чем достаточно. После военных действий остается очень много «бесхозных» женщин, лишившихся дома и семьи.

Меррель молчала о том, что она происходит из храма Согдума. Сказать об этом — значило привести карателей в скрытый в джунглях древний храм, и подвергнуть святилище разграблению и поруганию. Об этом им говорили сразу же, как только дети начинали входить в разум. Расположение храма — одна из самых сохраняемых тайн их веры. Отсюда адепты Храма идут по свету, разнося Истинное Слово и привлекая людей на сторону Света. Исчезнет Храм — и в мире станет немножко темнее, а когда падет последний Храм — Тьма накроет мир, и он свалится в царство Темного. Так учит великий Согдум.