Лао, очевидно, разделял его взгляды, поэтому поднял заспанную Орсу и исчез с ней во тьме. Результат этой спонтанной вылазки валялся теперь у очага – молодой бритый мужчина, сперва хорошенько оглушённый воздухом, очищенным от кислорода, а затем ещё и обработанный секретными приёмчиками направляющих удар – для верности.

Искренне сочувствую бедняге.

– Я и не догадывался, что моя сестра способна скрутить взрослого мага, – задумчиво протянул Соул, дослушав до конца.

– Все дети с чего-то начинают, – таинственно ответил Лао, почёсывая довольную девчонку за ухом. – А что же до этого человека… Такой маг вполне ей по зубам. Нужно только сначала немного его напугать, запутать, ослабить и загнать в нужное место.

Соул оживился:

– Я слышал, что сойнары обучают своих детёнышей подобным образом. Мать догоняет молодого фуубе, надкусывает ему плавники, а после направляет молодняк.

Не знаю, что поразило меня больше – сравнение Лао с дивными хозяевами океана или тот факт, что они оказались отнюдь не вегетарианцами.

– А сойнары что, хищники? – осторожно спросила я. – Такие красивые… И поют изумительно.

– О, это закон всех миров, – светло и мечтательно улыбнулся Лао. – Всё прекрасное имеет клыки и когти. И чем совершенней красота, тем они острей.

Соул сделал шаг в сторону. Маленький, но вполне заметный.

– Кхм… Ты ведь мне сейчас не угрожаешь, нет?

Прекраснейшее существо во всём Лагоне загадочно рассмеялось – и только.

Нет, я, разумеется, не думала, что Лао когда-нибудь причинит кому-то из нас вред, но мурашки у меня по спине пробежали.

– Видимо, древняя поэзия постепенно развращает разум. Как будто глупые комплименты помогут обольстить совершенство, – пробормотал Итасэ – достаточно громко, однако, чтобы Соул расслышал. – А теперь к делу. Тейт-кан, этот человек имеет отношение к свободному клану, который мы ищем?

– А то сложно догадаться, – хмыкнул Тейт и, присев на корточки, выразительно подцепил ногтем край неопрятного тёмного балахона. – Больше никто в такие жуткие тряпки не рядится.

– Не слишком надёжный признак. Ты тоже неравнодушен к чёрному цвету, – заметил Итасэ с неуловимым налётом сарказма в голосе. – Ещё что-нибудь?

Тейт раздумывал не больше секунды.

– Запах. Причём не тех магов, которые проводили ритуал, а самих пещер.

– Значит, он там по крайней мере побывал, – подытожил Итасэ. Недобрый прищур не сулил пленнику ничего хорошего. – Соул-кан, будь любезен, послушай его.

Почти сразу возникла небольшая заминка. Соул не отказывался выполнить просьбу, но просил какой-нибудь образец, чтобы понимать, кого или что искать в лабиринте сознания. Запах и облик магов, которые призвали меня в этот мир, место действия, примерный маршрут… Лучше всего подошёл бы крупный фрагмент воспоминаний о нашем побеге от свободных, но Тейт упёрся намертво, не желая впускать в свой разум посторонних. Понятное решение, конечно, однако ненадолго мы оказались в тупике. В итоге сошлись на компромиссе: Соул спокойно работает, а я слежу за тем, чтобы он не залез дальше, чем необходимо.

За секунду до того как в ментальном пространстве зазвенели тысячи разноголосых колокольчиков, Тейт ухватился за мою руку – рефлекторно, не раздумывая. В груди поднялась жаркая, щекочущая волна.

Вдруг ясно вспомнилось, что он никогда, даже в самом начале, не пытался закрыться от меня.

Присутствовать при телепатическом допросе оказалось неприятнее, чем самой вытягивать информацию. Было что-то противоестественное в том, как Соул плавно обходил пленника по кругу, словно выписывая босыми ступнями по земле узор заклинания, и в том, как с каждым шажком сознание мага, по-прежнему погружённого в беспамятство, раскрывалось слой за слоем. Как луковица или цветок – с той разницей, что нас интересовала не сердцевина, а один из тех полупрозрачных, эфемерных лепестков, что облетали всё быстрее.

– Кажется, нашёл, – произнёс вдруг Соул рассеянно. – Подождите немного, я покажу.

Когда он аккуратно передал нам очищенный от всего лишнего образ, я прикусила губу, сдерживая вздох разочарования. Нет, конечно, глупо было рассчитывать, что, бесцельно шатаясь вокруг убежища свободного клана, мы сразу наткнёмся на большую шишку – или, что ещё лучше, на одного их тех, кто проводил ритуал призыва. Но пленник, молодой мужчина с вытянутым, налысо бритым черепом оказался совсем мелкой сошкой. Он происходил из побочной семейной ветви, не владел ни тайными знаниями, ни техниками. Более того, он даже не знал никого из правящей верхушки. Из всех магов, которых сумел вспомнить Тейт, пленник был знаком только с одним – с неудачником, которому достался самый первый и самый сильный удар. Этого человека звали Дорм, он был весьма искусным мастером тварей. Бонусом нам досталась сносная мысленная «карта» подземелий и несколько тайных ходов – тех, которыми пользовался захваченный маг.

– Слишком надеяться на его знания не стоит, – отстранённо резюмировал Итасэ. Мысли его словно бы разделились на несколько потоков, которые текли, не пересекаясь – слишком быстро и сложно, чтобы вникнуть сходу. – Вряд ли его пускали дальше внешнего круга укреплений. Младшие дети побочных ветвей – лишь расходный материал. Нам повезло в одном: лаборатории Дорма не в глубине подземелий, а во внешнем контуре. И неудивительно, – усмехнулся он вдруг. – Люди, обладающие властью и силой, не станут ввязываться в авантюру и проводить ритуал с непредсказуемыми последствиями втайне от остального клана.

– В какой такой тайне? – встряла Орса. Ей к тому времени надоело вертеться вокруг пленника, который не спешил проявлять признаки жизни. Вполне разумно с его стороны. – Почему непредсказуемые? А это плохо?

Соул в последний момент ловко подхватил сестру, которая подобралась на опасно близкое расстояние к Итасэ, и усадил рядом с собой.

– Если бы ритуал проводился с согласия верхушки клана, то о провале знали бы даже дети. Свободные не упускают возможности продемонстрировать силу и власть, а потому провинившихся магов, которые позволили добыче сбежать, да ещё с чужаком, наверняка бы прилюдно казнили. В назидание другим, – пояснил он, смягчая певучими интонациями жутковатый смысл. – А пленник ничего не слышал о ритуале. Что же до непредсказуемых последствий… Иногда добыча оказывается намного сильнее того глупца, который на неё замахнулся, да. Представь, что кто-то в другом мире случайно призвал мастера Оро-Ича. Как полагаешь, что будет?

Орса всерьёз задумалась, а потом выдала:

– Ну вот если прямо Оро-Ича – тогда не знаю. Он ведь такой, ну… пошутить может, что ли, дохлым риизом прикинуться. Но потом, конечно, всё равно всех отлупит, – добавила она быстро.

– О, мудрость простодушных, – в сторону произнёс Итасэ. И продолжил скучным голосом, обменявшись взглядами с Лао: – Лет двадцать назад ходили слухи о небольшом клане свободных, возжелавших небывалого могущества и славы. Они все вместе провели ритуал – и успешно, но не сумели удержать то, что явилось на зов. Или, может, не проявили достаточно почтения… Говорят, что в той долине до сих пор текут реки из света и молний. А те немногие из магов, кто выжил, рассказывают об ослепительной силе, смертоносной и наделённой собственной волей.

Я отчего-то снова вспомнила обвивающего гору крылатого змея и поёжилась – не от страха, а от чувства полной беспомощности перед чем-то огромным и непостижимым. А Орса, поражённая до глубины души, насухо сглотнула и притихла. Лао погладил её по волосам и улыбнулся ласково:

– Не стоит бояться, ребёнок. Это всего лишь слухи. Но если когда-нибудь ты захочешь подставить ладони для падающей звезды – будь готова, что она сожжёт тебе руки.

– Да не хочу я ловить звезду, – буркнула Орса, отвернувшись, и помидорно покраснела. – Пусть себе летает, где хочет.

– Весьма разумный подход, – без намёка на иронию похвалил Итасэ.

Пленник застонал в беспамятстве и пошевелился. Я рефлекторно оглянулась и с удивлением поняла, что теперь могу различить и тонкий рваный шрам у него под скулой, и слипшиеся ресницы: пока мы обсуждали положение дел, уже совершенно рассвело. Сна, естественно, не было ни в одном глазу.