А дальше — ещё более интересно! Опечаток был скорректирован. Явно наспех. Похоже, его правили как раз в тот миг, когда вошёл Двэйн. Он видел эти мелкие нюансы и неточности, которые наверняка исправили бы после. А пока это выглядело черновой работой.

— Что ты хочешь увидеть? — помолчав, возмутилась Файона.

Она уже успела слегка прийти в себя и обрела обычную надменность и требовательность тона.

— Я хочу увидеть подтверждение своих догадок.

Файона едва зубами не скрипнула, судя по тому, как скривились её губы. Но тут вспомнила, что должна выглядеть пострадавшей от слишком сложных испытаний и откинулась на спинку кушетки.

— Подай, будь добр, тот стакан, — она повелительно махнула рукой. — Мне сказали выпить снадобье.

Двэйн хмыкнул, прошёл к столику и оглядел всё, что на нём расставлено. Судя по магическому фону — снадобья очищения магических контуров и их обратной структуризации. Похоже, ауру мерцающей тоже хотели “подтереть”, как и отпечатки на браслете.

В комнату требовательно постучали. Через мгновение внутрь заглянул стражник.

— Дорх Ардер, прошу вас проследовать за нами. Приказ его высочества.

Похоже, Рошин таки обозлился — в очередной раз. И решил показать власть.

Двэйн повернулся и незаметно опустил браслет Файоны в карман своего сюртука. Лучше уж небольшая кража, чем после — невозможность доказать свою правоту.

— Выздоравливай, — бросил он напоследок Файоне.

Она улыбнулась с явным злорадством. Всё же нет ничего страшнее обиженной женщины. Женщины, которой пренебрегли.

Стражники проводили Двэйна в кабинет принца Рошина. Тот даже не скрывал своего недовольства — сразу раздражённо повернулся к вошедшим и резким взмахом руки выгнал посторонних.

— Что ты себе позволяешь? — без предисловий вопросил он.

— Что я себе позволяю? — непонимающе приподнял брови Двэйн. — Я хочу понять, кто хотел убить мою ученицу.

— Но почему твоё внимание сразу обращается к моей подопечной? Почему не к кому-то из Стражей? Твоя предвзятость…

— Моя предвзятость?! — Двэйн шагнул вперёд. — Кому бы говорить о предвзятости, но только не тебе! Ты только и делаешь, что постоянно лезешь в мои дела и ставишь палки в колёса. Чем тебе лично досадила Эйлин? Она никому не причинила зла и не причинит, если вы не будете на неё давить. В кои-то веки среди стихийников, способных стать Стражами и усилить защиту государства появился настолько драгоценный маг, но ты хочешь её раздавить? Зачем? Чего ты боишься?!

Принц дёрнулся, словно от внутреннего удара, и его лицо посерело, а глаза наполнились непроглядной чернотой.

— Я тоже хочу усилить Стражей. Но в твоей девчонке вижу только угрозу! А мерцающие обладают не мощной силой, чем некоторые стихийники. И если её направить в нужное русло…

— Тогда просто занимайся своими делами, — устало вздохнул Двэйн. — Тем более его величество потакает всем твоим экспериментам. Так что можно просто меня не трогать? Не трогать девушку, которая…

— Потакает?! — ещё больше вспылил принц. — Он отмахивается от меня всеми способами, лишь бы я был подальше от самых важных дел. Все его поручения — ширма! Он даже Слоанну доверяет больше! Зато тебя ставит Привратником и позволяет создать ещё один отряд Стражей. Несмотря на то, что опасается новых попыток переворота. Он всегда на твоей стороне!

— Так может быть, нам надо перестать быть на разных сторонах?

Рошин тяжело дышал, раздуваясь от гнева. Двэйн чувствовал, как у него самого опасно давит в груди. Принц замахнулся на самое дорогое, что у него сейчас было! И оставить это безнаказанным он не мог. Пусть даже его противник — сам наследник престола.

Но Двэйн не стал больше ничего добавлять к своим словам — пошёл к двери. Много ещё надо сегодня успеть. И прежде всего — поговорить с его величеством.

— Я тебя не отпускал! — бросил ему вслед Рошин.

Но стража не встала у Двэйна на пути, не втолкнула обратно в кабинет. Принцу хватило благоразумия не продолжать ссору.

Ужин в честь окончания первого дня состязаний плавно перетёк в замок: к вечеру снаружи стало слишком зябко и вновь пошёл снег. Но оказалось, его величество уже покинул гостей — и те остались предоставлены сами себе, что ничуть не умаляло их веселья. Похоже, результаты первого испытания магов заинтриговали всех. Даже те, кто проиграл сегодня немалые деньги, поставив на Стражей, уже позабыли об этом. Теперь все увлечённо обсуждали перспективы завтрашнего дня. Ведь дальше участников ждали спарринги — и результаты их могут оказаться куда как более непредсказуемыми.

Попавшийся навстречу Двэйну камергер самого императора, подсказал, что тот уже в своих покоях — заканчивает кое-какие дела в малом кабинете и собирается отдыхать.

Но Тиэрнан не выглядел уставшим. Он что-то записывал в толстой книге, время от времени отпивая из стоящего перед ним бокала вино.

— А я ждал, когда ты придёшь, — проговорил он, не поднимая взгляд на Двэйна, который вошёл к нему с позволения стражи. — Решил не вмешиваться пока. Тебе что-то удалось выяснить?

На этот раз он посмотрел на него исподлобья и захлопнул книгу.

— Кое-что удалось, но мне нужен более точный разбор. И для этого мне придётся привлечь судей и арбитров. Сами Стражи могут быть предвзяты.

Да, Грихар в своё время помог Двэйну в сокрытии истинных сил Эйлин, но сейчас не хотелось вовлекать его в осуждение девушки, которая находится в его команде. Тут кто угодно может свернуть в сторону своих интересов.

— Я велю им разобраться, — кивнул Тиэрнан. Двэйн положил на стол перед ним браслет.

— Это Файоны. Над ним были проведены странные и нелогичные действия. Что-то из него хотели убрать. Но я не эксперт в тонкостях. И не смогу по остаткам отпечатков узнать, что именно.

Император повертел браслет в пальцах и убрал в ящик стола.

— Ты сам снял его?

— Нет, никто не доверял мне заклинания разблокировки браслетов…

— Иначе ты уже освободил бы от него свою огневичку, — усмехнулся правитель. — Это очень опасно, Двэйн. То, что с тобой творится. Мы, тёмные, не любим огонь. Она причинит тебе много боли, если сейчас ты не остановишься.

— Отец говорил примерно то же. Вы вместе готовили для меня нравоучения?

— Что между вами на самом деле? Я чётко ощущаю связь. И, уж прости, чувствую твоё настроение, хоть и не могу окончательно преодолеть твои ментальные щиты. А ломать не стану.

— Хочешь, чтобы я признался сам? По-моему, всё очевидно…

Тиэрнан встал и, обойдя стол, остановился напротив.

— Перед вами стоит важная задача. Открыть Врата. И после этого всё может очень резко поменяться. Ты растерял почти всех леот. И слишком сильно доверяешь Эйлин О’Кин.

— Узнаю, когда всё это случится. А пока я только хочу, чтобы Рошин оставил меня и Эйлин в покое. Я не собираюсь выносить это на всеобщий суд, но боюсь, к попыткам избавиться от Эйлин он имеет самое прямое отношение.

Тиэрнан свёл брови и покачал головой.

— Да, всё что он делает в последние месяцы, очень меня беспокоит. Не думай, что я слеп. Я просто хочу дать ему раскрыть себя, чтобы понять, сможет ли он править достойно после меня.

— Я не согласен приносить Эйлин в жертву в угоду твоим отцовским экспериментам.

— Я не прошу тебя об этом, — голос императора затвердел. — Твоя жизнь для меня так же важна, как и его… — он помолчал, играя желваками. — Можешь идти. Завтра состязания продолжатся, но судьи разберутся, что не так с браслетом Файоны.

Двэйн поклонился его величеству и вышел, маясь от странного ощущения, что Тиэрнан сказал ему не всё, что хотел. Как будто сам себя в последний миг заставил замолчать.

Проведав подмастерий, которые уже укладывались спать, он отправился к Эйлин. Ведь даже не успел поздравить её с победой, которая досталась им с Шерком так непросто!

Непозволительное упущение.

С каждым мгновением ощущая всё больше нетерпения, Двэйн постучал в комнату Девушки и сразу дёрнул ручку — заперто. Но скоро внутри раздались шаги и тихий голос спросил: