Почтовое отделение было закрыто, но Йера нашел телеграфный аппарат на железнодорожной станции.

Рассказ младшего Горена оправдал риск его жизнью и здоровьем. Инда третьего дня отдал секретарю распоряжение, буде тот получит сообщение от Йеры Йелена в отсутствие Инды, передать это Инде любой ценой и как можно быстрее. Телеграмма от секретаря застала Инду в кабинете Вотана, за обсуждением поправок к плану Охранителя. Инда не мог прервать разговор, не вызвав подозрений, но когда Вотан предложил вместе пообедать, пришлось сослаться на скверное самочувствие и желание поспать несколько часов.

Шофера служебного авто Инда высадил возле железнодорожной станции Завидное и уповал только на то, что Вотан не успеет добраться до загородной резиденции Грады Горена раньше, чем Инда узнает содержание письма.

Расчет оправдался: Инда выслушал сбивчивый рассказ Горена, достроивший мозаику догадок и предположений, и покинул Надельное до появления Вотана. За оставшиеся до обрушения свода семь дней сам Инда, очевидно, не успел бы выстроить технологию сброса энергии небесного электричества в Исподний мир, тем более что имел смутные познания в области природных электрических сил, – «громовые махины» следовало искать в Ковчене. Еще глупей было бы убеждать Вотана повременить с обрушением свода – Инда не сомневался, что материалы о «громовых махинах» спрятали от него не по приказу децемвирата, а личным распоряжением Вотана. А вот Важан, способный диктовать миру (и децемвирату) свою волю, мог бы прислушаться к Инде, но в гипотезы и голословные утверждения профессор не поверит – или не станет на них опираться. Инда и сам не хотел опираться на голословные утверждения пьяницы Горена. Кто знает, насколько была сильна его ненависть к чудотворам вообще и децемвирату в частности.

В голове мелькнула идея сообщить в децемвират о предательстве Вотана, но ее Инда отложил на время – тогда, если «громовые махины» не доработаны, придется играть по правилам Афрана. В любом случае сначала надо добраться до ковченских расчетов.

Инда забыл, что дороги Обитаемого мира забиты толпами людей, легковыми и грузовыми авто, вездеходами чудотворов… Впрочем, никто не выделил бы ему магнитовоз, который без остановок пробежался бы до Ковчена.

Можно как угодно высоко стоять в иерархии чудотворов – это не поможет сдвинуть толпу с дороги. Можно сигналить громче и чаще остальных, от этого тоже ничего не изменится. Можно даже наехать на двух-трех пешеходов, чтобы остальные в страхе разбежались в стороны, – но перед Индой ползла вереница других авто, и никому из шоферов не приходило в голову давить колесами женщин с детьми, обвешанных скарбом. Инда пожалел, что не поделился своими знаниями с Приором, – тот помог бы найти какой-нибудь способ двигаться по дороге быстрей. Полицейские авто с воем сирен или вездеход, который может ехать и по пересеченной местности.

Йера рассказывал Изветену о Йоке – вспоминал его и совсем маленьким, и почти взрослым, каялся в том, что едва не предал его, благодарил Граду Горена, объяснившего, что Йока не уничтожит, а спасет мир… Магнетизер расспрашивал Йеру с неподдельной заинтересованностью, и от бесполезного по большому счету потока слов становилось легче и спокойней. А когда рассказ Йеры дошел до кобры на журнальном столике, внизу раздались незнакомые тяжелые шаги. И если Инда появлялся в мансарде бесшумно, то пришедший на этот раз чудотвор не скрывал своего приближения. Йера ощутил тревогу и страх до того, как широко распахнулась дверь, и Горен тоже побледнел и будто тесней прижался к подушкам, подложенным под спину.

Вошедший был одет в форменную куртку чудотвора, застегнутую наглухо, но и без этого ни у кого не возникло сомнений в том, что это чудотвор. Горен раскрыл глаза, и тревога на его лице сменилась ужасом.

– Я… я помню вас… – проронил он еле слышно.

– Я рад, – холодно ответил вошедший, взглядом будто пригвоздив Граду к постели, и сказал, не посмотрев на магнетизера: – Даже не надейся мне помешать, ничего не выйдет. Уличному шарлатану со мной не справиться.

– Нет-нет, – без страха заговорил Изветен. – Я вовсе не собираюсь вам мешать. Я хотел лишь попросить… Града – он ни в чем не виноват перед вами, ему всего двадцать лет, он только начал оправляться от удара. Пожалуйста, не губите его. Он все рассказал доктору Хладану, его смерть или безумие ничего уже не изменят…

– У меня нет совести, Изветен. – На этот раз чудотвор повернул голову в сторону магнетизера. – Но и совершать бессмысленные действия мне не свойственно. Думаю, после катастрофы найдется немало версий произошедшего, порочащих чудотворов. Эта сказочная история будет не правдоподобней других. Куда направился Хладан?

– Доктор Хладан об этом нам не доложил, но, думаю, он поехал искать технологию, упомянутую в письме Югры Горена, – вздохнув, ответил магнетизер.

Чудотвор так резко повернулся к Граде, что тот отшатнулся. Стремительность его движений и взглядов расходилась с манерой говорить медленно, спокойно, цедя слова сквозь зубы. Он гораздо больше походил на змею, нежели сказочник… Опасную ядовитую змею.

– Все пророчества твоего отца сбываются, Горен. Сбудется и то, которого ты так боишься. Ты мне веришь?

Града еле заметно кивнул – у него дрожал подбородок. Йера и хотел бы заговорить, но не мог; он чувствовал себя так, будто только что выпил стакан абсента: кружилась голова и мысли разлетались по сторонам.

– Судья, вы же читали энциклопедию Исподнего мира. Неужели вы хотите, чтобы многострадальный Исподний мир подождал, пока добрые чудотворы соизволят перекачать им энергию небесного электричества?

– Вы чудовища… – выдавил Йера, запинаясь.

– Это демагогия, судья. Вам Хладан тоже не доложил о своих планах?

– Нет, не доложил. – Йера пытался говорить с некоторым вызовом, но получилось жалко и неуверенно.

– Если вашему сыну не дать возможности прорвать границу миров, он сначала совершенно сойдет с ума, а после, рано или поздно, его убьет Внерубежье. Так что не обольщайтесь.

Чудотвор еще раз оглядел каждого из присутствующих, задержал взгляд на лице Звонки – и только тут Йера увидел ненависть в ее глазах, такую испепеляющую ненависть, что ему стало страшно: этот человек не простит ненавидящего взгляда, он обязательно отомстит…

Но чудотвор лишь шевельнул углом рта, будто криво усмехаясь, развернулся и вышел вон.

Многочисленные корпуса Ковченского университета Инда увидел лишь утром следующего дня, и прошло не менее двух часов, прежде чем удалось добраться до въезда в академический городок. В отличие от университетов с многовековой историей, Ковчен, выстроенный не более пятидесяти лет назад, занимал огромную территорию и не имел даже ограды (не говоря о традиционных крепостных стенах). Учебные корпуса и научные учреждения от жилых зданий отделял роскошный парк, к краю городка подходила железнодорожная ветка с небольшим зданием вокзала и высокой, как в Славлене, платформой, а с противоположной стороны расположился спортивный комплекс. Инда бывал здесь неоднократно и неплохо ориентировался в городке.

Здесь не было никакой паники, и в стоявший у платформы поезд люди садились спокойно и организованно. Позади него на рельсах стоял еще один поезд, но пока без магнитовоза. В студенческом городке и возле лицея для старших школьников было непривычно тихо – видимо, молодежь эвакуировали в первую очередь. Инда на секунду испугался: а вдруг из Ковчена уже вывезли материалы научных исследований? И попытался успокоить себя тем, что в плане эвакуации на первом месте стоят люди. Но результаты исследований – это не заводские станки… А, например, Ковченская библиотека – ценнейшая из библиотек Обитаемого мира, оставить ее Внерубежью – страшная потеря, гораздо страшней гибели людей из какой-нибудь деревеньки. И, планируя эвакуацию, это наверняка учли.