Как и следовало ожидать, едва Инда заснул нормальным здоровым сном, его тут же разбудил дворецкий: Красен и Явлен прибыли в Тайничную башню.

Они пели в один голос, словно сговорились заранее: девочка нужна Государю как оружие на стенах замка Сизого Нетопыря. Явлен проявлял даже большее рвение, нежели Красен, доказывая это: Особый легион – разведка и контрразведка храмовников – докладывал чудотворам обо всех передвижениях армейских легионов, обо всех письменных и устных распоряжениях Государя, и казалось, что во дворце нет ни одного преданного ему человека – одни шпионы, – настолько хорошо Явлен был осведомлен. Колдовство на стенах Хстова – лишь противовес проповедям Надзирающих, без этого армия Государя могла и развалиться. Три легиона наемников трудно удержать одним только золотом, если они напуганы отлучением от Храма и вечными муками в Кромешной. Странно устроены люди – они непременно хотят воевать на стороне Добра, постоять за Зло с оружием в руках никто не стремится, даже за деньги им это неприятно.

– И что же мешает Государю разрушить хстовские храмы? – едко поинтересовался Инда.

– Страх, конечно, – невозмутимо ответил Красен. – Нескольких дней солнца над Хстовом маловато, чтобы объявить себя новым Добром.

– Красен, Добром объявит себя победитель – когда победит. И совершенно неважно, что об этом думают люди до начала войны.

– В данном случае важно, – возразил Явлен. – Победит тот, кто перетащит на свою сторону как можно больше людей. Крушение храмов в Хстове не прибавит Государю популярности, а, наоборот, оттолкнет множество преданных ему простолюдинов. Нет, он не пойдет на этот шаг. Не теперь. Нужен минимум год – до нового урожая. Нынешний урожай никакое солнце над Хстовом не спасет.

– Опять же, Хстов – это не весь Исподний мир, – добавил Красен. – Крушение храмов приведет к затяжной войне против всех. Государь, конечно, заносчивый мальчишка, но его первый легат не такой дурак, как он.

В один голос! Поют в один голос! Словно отрепетировали доклад заранее. Но Явлен-то не страдает излишней сентиментальностью… Значит, и с ним поработал Вотан?

– Красен, послушайте… – Инда посмотрел в потолок, а потом – по сторонам. – Послушайте… Представьте на минуту, что я прав. Просто представьте. И скажите, какие факты – факты, а не домыслы – противоречат этому моему утверждению.

– Вы полагаете, храмовники будут безропотно взирать, как девочка выйдет на середину площади Чудотвора-Спасителя и начнет рушить храм? Когда все видели, что она устроила в башне Правосудия? Нет, они выставят весь хстовский гвардейский легион, чтобы этого не произошло. А это значит, что Государь для защиты девочки должен выставить два армейских легиона. Столько людей у него в Хстове нет – все они возле замка.

– Девочка сметет хстовский гвардейский легион одним ударом, – поморщился Инда.

– Хладан, простите, но вы ничего в этом не смыслите, – усмехнулся Красен. – Чтобы обезопасить себя, девочке нужно будет сровнять с землей все здания в радиусе прицельной дальности тяжелого арбалета. Убить девочку нетрудно, а вот взять ее живой практически невозможно. При угрозе храму Чудотвора-Спасителя храмовники ее убьют, и, думаю, Государь об этом догадается. Нет, он не станет рисковать жизнью девочки.

– Это снова домыслы, Красен. Домыслы, а не факты.

– Я извиняюсь, но угроза храмам со стороны девочки – тоже домысел, а не факт. – Красен еле заметно улыбнулся – и, как бы он ни стремился скрыть свои переживания, в этой полуулыбке проскользнуло торжество.

– Если мы не примем во внимание этот домысел, нам грозит падение свода, – тихо и зло ответил Инда.

– Нам в любом случае грозит падение свода, – ответил на это Красен. Так же тихо и так же зло.

– С чего вы взяли?

– Вы считаете, что заявление Важана – блеф?

– Откуда вам известно о заявлении Важана, Красен?

– Нам рассказал об этом дежурный возле портала, – невозмутимо пожал плечами тот.

– Скажите, Красен, вы виделись с Йеленом? Со старшим Йеленом, разумеется… – Инда не сразу заметил, что повышает голос.

– Да. И вам известно об этой встрече. Это было… в середине июля, если я ничего не путаю.

– А как вы считаете, где он мог взять экземпляр энциклопедии Исподнего мира? Все тринадцать томов?

– Это был мой подарок, – ответил Красен ничуть не смутившись. Отсутствие смущения вывело Инду из себя, но он тут же понял, что спокойствие Красена, его умение владеть собой в данном случае повернется против него, Инды, стоит ему сорваться. А ведь хотелось обратного – заставить Красена волноваться.

– Очень мило. – Инда сжал губы. – Так значит, вы не виделись с Йеленом в ближайшие несколько дней?

– Нет. – Красен нисколько не боялся смотреть Инде в глаза, и взгляд его был бесстрастным, не принимавшим брошенный вызов.

Ничего не добившись, Инда посоветовал Явлену довести столь важный «домысел» до сведения храмовников и попросил узнать, на какой день Государь мог бы назначить это мероприятие.

Выступление Йеры Йелена Дума приняла в гробовом молчании. Пауза затягивалась, Йера как идиот стоял на трибуне и хлопал глазами, пока не послышались придушенные выкрики с мест:

– Это подделка!

– Провокация!

– Йелен ненормальный!

Инда ждал свиста и топота ногами, но его не последовало. Испугались… На этот раз в самом деле испугались. И сейчас добрые чудотворы, вместо того чтобы рассеять все сомнения обывателей, подтвердят, что это реальная угроза, а не блеф и не подделка.

Ни одного выступления в прениях не последовало – все ждали, что скажут чудотворы. Инда, как мог, смягчил эффект своей речи твердостью в голосе – вдруг кто-то поверит в победу чудотворов? В самом деле, что чудотворам стоит изловить Врага и повесить Важана?

Здесь, в Думе, никто в победу чудотворов не поверил, но в газетах все это прозвучит иначе…

После Инды слово взял лидер консерваторов, Ветрен. Потребовал экспертизы представленной Йеленом бумаги и высказал сомнения в психическом здоровье судьи… Инда хихикнул про себя: вот же прохвост! Пока Йера говорил то, что выгодно Ветрену, тот его защищал, как только прозвучало то, что Ветрен не хотел слышать, так сразу речь пошла о психическом здоровье Йелена! Правильно: прижать чудотворов, чтобы законодательно установить тарифы на энергию, готов каждый владелец завода, а терять доходы из-за паники в Славлене не желает никто.

Слово «эвакуация», которое судья робко уронил в заключительной части своего выступления, никто больше так и не произнес. В самом деле сборище горлопанов – они не только не могут организовать эвакуацию, они не способны даже всерьез о ней заговорить. Чем депутаты Думы лучше своих избирателей?

Давка на вокзалах началась сразу после выхода дневных газет, одновременно выстроились очереди в магазины. Инда думал, что в цене будут только консервы, – нет, практичный северский ум выбрал объектом еще и теплую одежду. Дума не догадалась даже заморозить цены… Впрочем, на случай беспорядков в городе чудотворы имели четкие планы, согласованные с исполнительной властью. Первый приступ паники удалось свести на нет. Но, проехав по Славлене, Инда пришел в ужас: мир рухнет раньше, чем упадет свод, – его сметет перепуганная толпа… Как бы ни был совершенен план эвакуации, а все равно что-нибудь пойдет наперекосяк.

Государь забрал Спаску у господина Красена среди бела дня, когда чудотвор был в Верхнем мире. Видимо, это стало неожиданностью для гвардейцев, потому что их попытка оказать сопротивление четырем армейским бригадам была жалкой и безрезультатной.

Спаску и Волче поселили в роскошных покоях Тихорецкой башни, устроенных именно для них, окружили множеством слуг, лекарей и сиделок, армейцы не только охраняли подступы к башне, но и постоянно крутились возле покоев. Только окна в богатых комнатах были узкими, даже днем там царил полумрак, и приходилось жечь множество свечей, от чего духота чувствовалась еще сильнее.