Ощущение беспомощности было горьким.

Йока поправился очень быстро – уже на следующий день Важан возобновил теоретические занятия, но ночью за свод Йоку не повел, ограничился какими-то легкими упражнениями в ручье, хотя Черута выступал даже против этого.

Коста снова побывал в Брезене и утром вернулся с продуктами. Важан был столь благодушен, что после обеда разрешил Йоке отправиться вместе с Костой охотиться на дроздов. Цапа в это время строил планы покупки охотничьего ружья, неосуществимые впрочем. Йока никогда не держал в руках огнестрельного оружия, только читал о нем в отцовских журналах. Зато устройство рогатки было ему хорошо известно, и в меткости он мог переплюнуть даже Косту.

Когда они отошли от домика на сотню шагов, Коста сказал как бы между прочим:

– Это здорово, что Важан тебя отпустил. Мне надо с тобой поговорить, чтобы никто нас не услышал.

– Ты уверен, что здесь нас никто не услышит? – Йока оглянулся по сторонам.

– Я вчера виделся с Пламеном. Он в Брезене. И наши ребята с ним, – полушепотом сообщил Коста.

– Ты думаешь, нам удастся сбежать от Важана? Мне кажется, что он читает мысли.

– Главное, вести себя как ни в чем не бывало. А бежать надо на рассвете: у профессора утром самый крепкий сон. Да и Черута здесь встает поздно.

– Если он снова поведет меня за свод, мы к рассвету только вернемся. – Йока цыкнул зубом.

– Тогда можно уйти чуть позже, когда профессор уснет.

– А как мы доберемся до Брезена?

– На лодке, конечно. Но я бы не стал подходить близко к городу, лодку надо оставить где-нибудь в лиге от Лудоны, в лесу. У ребят лагерь с другой стороны, они там неплохо устроились: шалаши поставили. Я бы на карте показал, но, боюсь, если Важан увидит меня с картой, то сразу обо всем догадается. И план у Пламена отличный, он вообще молодец, здорово все придумал. У него уже есть схема Брезенской колонии, они ходили на разведку. Вместе с тобой нас будет пятнадцать человек. По-моему, неплохо.

– А сколько чудотворов охраняет колонию? – Глаза у Йоки загорелись: это было настоящее дело!

– Около тридцати. И еще два десятка мрачунов. Но ты не забывай, ребята из колонии нам помогут. Пламен уже передал туда записку, они будут готовы. Больше двухсот человек, из них сто двадцать парней – по-моему, это сила. С тобой мрачунов мы выведем из строя сразу, останется только тридцать чудотворов. Пока они вызовут подмогу, мы успеем уйти в лес.

– Думаю, профессор обрадуется, если мы сюда вернемся с Маленом, как думаешь? – Йока потер руки.

– Профессор не верит, что у нас что-нибудь получится, потому что считает, будто мы глупей него. А на самом деле Пламен прав: надо бороться. Чудотворы привыкли, что мрачуны, как бараны, ничему не сопротивляются. Вот ты был на руднике за сводом. Что стоит заключенным перебить чудотворов и бежать, а? Никому просто в голову не приходит.

Вдвоем с Костой они настреляли почти три десятка дроздов и вернулись в домик ближе к ужину. Йоке стоило большого труда успокоиться и не выдать своего радостного возбуждения – предстоящий поход будоражил его гораздо сильней, чем встреча с шаровыми молниями.

И Важан в самом деле едва не догадался о планах Йоки. За свод они опять не пошли – Черута сказал, что еще рано, и профессор, как ни странно, снова его послушал. Конечно, течение в ручье было не таким сильным, как у водопада, но Важан требовал от Йоки принимать и отдавать энергию равномерно, двумя равными потоками. Черута топил баню и каждые пятнадцать минут отправлял Йоку греться в жаркую парную.

– Йелен, ты сегодня поразительно покладист, – заметил профессор, когда вспотевший, разгоряченный Йока опять голышом выскочил из бани и полез в ручей.

– Меня вдохновила ваша похвала, профессор, – ответил тот, – и я решил оправдать ваше доверие.

– Ты лжешь, Йелен. И ты снова лжешь так, что тебя нельзя уличить во лжи. Поэтому я не буду тратить на это время.

И как бы Йока ни стремился вести себя естественно, профессор все равно посматривал на него косо. Черута настойчиво советовал закончить урок, но Важан словно решил выжать из Йоки все силы без остатка и отпустил только тогда, когда тот не смог стоять на ногах, – на рассвете. А главное, направляясь в спальню, он увидел Цапу, который почему-то не спал, а сидел на крыльце и точил ножом стрелы для своего бесполезного лука. И не было никаких сомнений: он делал это по приказу Важана!

Конечно, больше всего хотелось залезть в постель и заснуть, и Йока всерьез опасался, что, оказавшись под одеялом, в самом деле тут же уснет. На окнах не было занавесок, и Цапа мог заглянуть в комнату в любую минуту, поэтому Йока спрятал под одеялом несколько подушек из комода, сам же решил отсидеться в углу, который не был виден из окна. Но и там он едва не задремал – потому что оделся для похода потеплей и его разморило.

Не раньше чем через час, когда все спали, а солнце уже поднималось над лесом, в спальню к нему неслышно скользнул Коста. Сон слетел с Йоки в одну секунду.

– Черута уснул, – сказал он одними губами, – профессор, думаю, тоже.

– А Цапа?

– Сидит на крыльце. Но я нашел выход: надо вылезти в окно кухни, которое выходит в лес. Я его уже открыл, и Цапа ничего не заметил. А еще, пока вы занимались, я снял мотор со второй лодки. Теперь, даже если они обнаружат, что мы убежали, все равно не смогут нас догнать. На веслах вверх по течению далеко не уйдешь.

Они на цыпочках прокрались в кухню и прислушались: Цапа что-то насвистывал себе под нос, да и птицы пели оглушительно. Йока имел богатый опыт выбираться из окон неслышно и незаметно – он множество раз убегал из дома через балкон, а ведь это был второй этаж! Вылезти же из приземистого домика и вовсе не составляло никакого труда.

Густой еловый лес надежно укрыл их от чужих глаз. Ночью бы еще можно было расслышать их шаги, утром же птичий хор заглушил все звуки. На всякий случай они не разговаривали и вышли на ручей незамеченными. Коста с улыбкой показал Йоке спрятанный мотор – тот висел на дереве, крепко привязанный к суку веревками. Йока в знак одобрения лишь показал ему большой палец.

Лодка неслышно оттолкнулась от берега, на весла сел Коста, доверив Йоке руль. Конечно, увидеть их Цапа не мог, но то ли он что-то почуял, то ли просто решил пройтись к ручью – в ту минуту, когда лодка дошла до первого поворота, он вдруг оказался на берегу.

В отличие от Косты, Йока не видел его, но услышал громкую отчаянную ругань.

– Заводи мотор! – крикнул Коста, убирая весла.

Цапа запрыгнул в лодку, стоявшую у берега, но, обнаружив отсутствие мотора, принялся ругаться еще громче.

Йока не очень-то хорошо умел управляться с мотором, поэтому вскоре уступил Косте место на корме. Может быть, Цапа и обнаружил мотор, поднятый на дерево. Может быть, он и пустился в погоню, но этой погони Йока не заметил – они успели оторваться настолько далеко, что не слышали даже шума мотора преследователей.

Коста, успевший изучить протоки, ведущие в Лудону, еще и мастерски запутал следы: Йока отслеживал по карте их путь. Меньше чем через час они остановили мотор в укромном месте, которое Коста выбрал заранее. Опасаясь погони, лодку прятали наспех, оттащили всего на несколько локтей от берега, в кусты, – главное, ее не было видно с воды.

Первым же серьезным препятствием оказалась та самая лига до Лудоны, которую они собирались преодолеть пешком, – их одолели комары. Комаров и возле домика хватало, но почему-то там они не вились тучами над головой, а так, изредка покусывали голые руки и ноги.

Идти вдоль берега протоки, чтобы не заблудиться, не получилось: непрохожее было место, поросшее густым кустарником. А стоило чуть-чуть взять в сторону, протока куда-то повернула и исчезла. И хотя Йока ориентировался по солнцу и смотрел карту, на Лудону они с Костой вышли лишь через три часа – уставшие, изъеденные комарами, с ногами, мокрыми до колен. И вышли совсем не там, где собирались.