– Ах вот как? – Он сокрушенно покачал головой. – И на какой день назначено покушение?

– По всей видимости, это произойдет в середине июня.

– Как раз к тому времени, когда на границы земель Чернокнижника будет подтянуто довольно пушек и наемников? – не удержался Красен.

– Да. – На этот раз губы третьего легата дрогнули в улыбке.

Крапа коротко взглянул на Явлена, и тот опустил веки в знак согласия.

– Думаю, чудотворам не под силу остановить это покушение, – сказал Крапа.

И хотя все присутствующие сохранили лица неподвижными, ни единый звук не нарушил тишину, но Крапе показалось, что над столом пронесся вздох облегчения: храмовники все еще побаиваются чудотворов, все еще опасаются вступать с ними в открытую конфронтацию. А с другой стороны, получив от чудотворов добро на убийство Государя, они думают, что отвоевали себе немного независимости, что чудотворы пошли на попятную. Они ошибаются – их независимость очень легко купить. И сейчас они с радостью ее продадут…

– Но что если планы колдунов провалятся? – выдержав паузу, продолжил Красен. – Что если и этот веский довод не заставит Государя прекратить потворство колдунам? И не случится ли так, что армия Государя и наемники млчанской знати выступят на стороне Чернокнижника?

– На стороне Храма народ, – поджал губы Стоящий Свыше.

– Народ любит Государя и не пойдет против него. Но, насколько мне известно, Храм может противопоставить армии не одну тысячу гвардейцев.

– Да, конечно, мы можем потребовать помощь и от Лиццы, и от Дерта, и, что особенно важно, – от Кины, – кивнул Стоящий Свыше неуверенно. – Но на переброс сил потребуется время.

– Вот и мне кажется, что к середине июня Храм не будет готов к полномасштабным военным действиям. Кроме того, и Государю ничто не помешает обратиться за помощью к соседям.

– Я бы хотел заметить, – сказал третий легат, – что в данном случае не только народ, но и армия Государя будет на стороне Храма. Вам, наверное, известно, что Чернокнижник разбудил змея, мирно проспавшего на болотах полтысячи лет. Молки готовы сразиться со Злом, как никакой другой народ. В память о подвиге Айды Очена каждый из них сочтет честью взять в руки оружие…

На этот раз Красен позволил себе усмехнуться:

– Какое оружие народ возьмет в руки? Топоры и вилы?

– Храм может вооружить около трех тысяч легких пехотинцев, – обронил первый легат.

– Кстати, я хотел бы знать: а если на стороне Чернокнижника в самом деле будет сражаться змей, вы надеетесь обстрелять его из пушек чугунными ядрами? Какова прицельная дальность выстрела из пушек, которыми располагает Храм? – Красен посмотрел на первого легата.

– Около четырехсот локтей…

– Нет, простите, я вынужден вас поправить. Вы говорите о дальности выстрела. Конечно, если целиться за крепостную стену, трудно туда не попасть. Но голова змея – движущаяся и довольно маленькая цель. Хороший лучник мог бы ее поразить, но не пробить. А из тяжелого арбалета, которому это, возможно, под силу, нельзя так точно прицелиться.

– Но… – Третий легат посмотрел Красену в глаза, словно пытался понять, всерьез ли он говорит. Ну да, троим гвардейцам Огненного Сокола никто не поверил, их подняли на смех. – Но мы вовсе не уверены, что змей будет подчиняться Чернокнижнику…

Выкрутился. Одно дело распускать слухи о змее, и совсем другое – сражаться с ним.

– Будет, – ответил Красен. – Слухи о змее, несомненно, на руку Храму. Но я был уверен, что Храм подумает не только о выгоде слухов, но и о том, как змея победить.

Третий легат прищурился и откинулся на спинку кресла. Он, конечно, предпочел бы считать сказанное блефом чудотворов, но и отметать возможность реального появления змея после этого не мог. И Крапа поспешил склонить его в сторону последнего:

– Мне поручено сообщить собравшимся: нам доподлинно известно о существовании восьмиглавого змея в распоряжении Чернокнижника, и по окончании наших переговоров я могу предоставить сведения о его размерах, убойной силе его молний, возможной маневренности и скорости передвижения. Чудотворы сражались с этим змеем и готовы передать свой опыт Храму. К сожалению, победить змея нам не удалось, он ушел от нас в Исподний мир. Ведь змей, как известно, является живущим в двух мирах. – Крапа пристально посмотрел на третьего легата: тот должен был понять, что́ ему только что сообщили.

Изумленное молчание длилось долго. Среди присутствующих не могло быть религиозных фанатиков, но первый легат и Сверхнадзирающий одновременно взялись за нательные длани Предвечного: Крапа был доволен произведенным эффектом. То-то вам, господа храмовники! Добро пожаловать в сказку, которую вы так усердно вбиваете в головы своим прихожанам!

– Единственное, что остановит Чернокнижника от использования змея в войне с Храмом, – это страх перед народным гневом, – добавил Крапа. – И я советую вам молить Предвечного о том, чтобы Чернокнижник оказался достаточно дальновидным.

Третий легат первым понял, к чему Красен ведет переговоры, – в чем тот и не сомневался. Стоящий Свыше тоже думал не долго, но именно он должен был принять решение: попрощаться с независимостью Храма в обмен на помощь или отвергнуть помощь ради независимости. И он его принял.

– Неужели чудотворы оставят нас в такую трудную для всего Исподнего мира минуту? – пролепетал он просительно.

Третий легат еле заметно поморщился: он хотел другого решения. И первый легат не обрадовался тоже. Понятно: Стоящий Свыше – старик, он хочет дожить свой век в тепле и достатке, у него нет амбиций молодых и бравых вояк. Сверхнадзирающий (наверняка преемник Стоящего Свыше) ничем не выдал своего недовольства, но Красен был уверен: он недоволен не принятым решением, а сложившейся не в пользу Храма ситуацией.

– Разве чудотворы хоть раз оставили Храм в трудную минуту? – сладко улыбнулся Красен. – Но и Храм должен помочь чудотворам… В последнее время он принимал множество решений вопреки нашим советам. Нам бы хотелось, чтобы советы чудотворов впредь выполнялись.

– Мне кажется, сначала нужно выслушать, какую помощь нам готовы оказать чудотворы, а уже потом составить перечень «советов», которые мы впредь будем выполнять, – сказал третий легат. Грубо сказал, но, похоже, ему давно надоел разыгрываемый фарс.

О, как у них загорелись глаза, когда Явлен рассказал о мощи бездымного пороха! Особенно у первого легата. Интересно, играл ли он в детстве в солдатиков? Строил ли крепости из песка? Красен наигрался в такие игры будучи мальчишкой и уже тогда понял, что победа сладка, только если завоевана честно. Можно разрушить крепость противника, объявив новым оружием садовую тележку, она с легкостью сомнет стены и башни из мокрого песка. Но после такой победы на душе остается только пустота и ощущение непоправимого.

Храмовники даже не торговались! «Советы» показались им мелочью, их обрадовала новая стратегия чудотворов – она во многом совпадала с интересами и замыслами Храма. И хоть переговоры тянулись до обеда, обстановка перестала быть столь напряженной. Крапа же был особенно доволен тем, что его право отдавать приказы гвардейцам теперь закрепили на бумаге. Этот пункт он постарался сделать особенно жестким: приказ чудотвора должен выполняться даже в том случае, если он противоречит приказам первого легата, и единственный, кто может приказ оспорить, – Стоящий Свыше.

Обед подали в другом зале, после него Явлен со Сверхнадзирающим и первым легатом остались обсуждать доставку чистого хлопка из Кины и металла из Дерта, а Крапа и третий легат направились в башню Правосудия.

Огненный Сокол уже ждал третьего легата в просторной приемной – в мокром плаще и, как всегда, с птицей на краге. Бравый ординарец вскочил и вытянулся по стойке смирно, вслед за ним нехотя поднялся и Знатуш. Третий легат знаком указал ему следовать за собой.

– Упустил девку? – спросил он, едва прикрыв двери в свой кабинет – тяжелые и обитые изнутри войлоком. Крапа знал, что под гобеленами тоже проложен войлок, а дымоход ведет не на крышу, а в стену.