А ийлур, глупейшим образом улыбаясь и мня себя не иначе как самым галантным кавалером во всем Гвенимаре, смущенно закончил:

– Я тут в мансарде комнатку снял. Пойдем?

Эристо-Вет захлопала ресницами, мучительно соображая, что делать дальше. Ее трезвая часть, прятавшаяся от «Слез Фэнтара» в темном и душном закоулке сознания, возмущенно сжала кулаки и ринулась на Этт-Раша – намереваясь сделать из наглеца добротную рубленную котлету. А та, вторая часть ийлуры, которая успела как следует поднабраться веселящего зелья, кокетливо подмигнула, повела плечом – «Почему бы и нет? В конце концов, не я ли решила остановить этого чудака, который сам не ведает, куда лезет? Вдруг да получится? Пусть даже и не совсем честно…»

– Ммм… – неопределенно промычала Эристо-Вет, прислушиваясь к аргументам спорящих сторон. – «Боги! Нет, так нельзя. Что бы сказал Дар-Теен, узнай он о твоих намерениях?». – «Да какое ему дело, этому северянину? Вы же расстались несколько лет назад. И, позвольте, остановить Этт-Раша все-таки надо. Чтобы он не тащился за Нитар-Лисс и ее мальчиком для битья. Ну, а для этого любые средства хороши, не так ли?»

– Пресветлый Фэнтар, глупости какие! – не выдержала она.

– Что? – Этт-Раш отпрянул и воззрился на нее в изумлении.

– О, я хотела сказать… – ийлура широко улыбнулась, – да. Конечно же, я согласна подняться с тобой… туда… если, конечно, никто не узнает.

– Слово аристократа, – он торжественно приложился горячими губами к ее запястью.

«Что, небось, поджилки трясутся? Так тебе и надо!» – зудела добродетельная половина Эристо-Вет, пока они поднимались по скрипучей лестнице.

«Не мешай!» – огрызнулась шкодливая, озорная и – по правде говоря – изрядно набравшаяся «слез» ее другая часть души. – «в конце концов, если я решила, что Этт-Раш не поедет за темной жрицей, именно так и будет!»

И Эристо-Вет даже нашла в себе силы улыбнуться, когда шедший за ней ийлур шлепнул ее пониже спины.

– Ты просто душка, – она обернулась, опасно качнулась на узкой, стертой посередине ступеньке. Этт-Раш кинулся ее поддерживать и таким образом заключил в объятия.

…Наверху выяснилось, что Этт-Раш основательно подготовился к свиданию. В ведерке со льдом охлаждалось вино, курильница пускала тонкие колечки ароматного дыма, которые тонули в полумраке мансарды. Огромная кровать, на которой бы пометился властелин Северного Берега и все его жены, зазывно белела простынями.

«Вот бы поспать», – Эристо-Вет невольно зевнула. Поглядела еще раз на бутылку с вином. Затем бочком-бочком подобралась к ней, и, взяв за горлышко, взвесила в руке, примеряясь. Этт-Раш, ничего не подозревающая жертва, отвернулся к кровати и пытался снять кафтан, который, в свою очередь, так и норовил связать рукавами благородного ийлура.

«А если его оставить здесь денька на два?» – размышляла Эристо-Вет, приближаясь, – «конечно, потом, когда Этт-Раша найдут здесь связанным и с кляпом во рту, он рванет за Нитар-Лисс. Но время будет упущено, может, что-то изменится… Стоп. А если заплатить хозяину таверны, чтобы он продержал Этт-Раша чуть дольше? Чтобы я… успела добраться до жрицы первой?»

– Милчка, идка сда, – ийлур наконец справился с кафтаном, широким жестом швырнул его на пол и, шатаясь, обернулся к Эристо-Вет.

– Иду, мой пирожок! – ухмыльнулась она. И, сжав горлышко бутылки, двинулась вперед.

– Вот и прекрасно.

…Она слишком позно осознала, что в чем-то и где-то просчиталась. Недооценила – тьфу! Какой позор! – недооценила северянина и позволила завлечь себя в ловушку. А теперь к горлу прижималось холодное лезвие ножа. И Эристо-Вет отчего-то была уверена – стоит только дернуться, и Этт-Раш прирежет ее, не раздумывая и не сомневаясь в правильности своего поступка.

– Я так и знал, что ты захочешь меня остановить, – доверительно сообщил ийлур. А у Эристо-Вет появилось нехорошее ощущение, что он совершенно, ни капельки не пил.

– Ты что? – она поперхнулась от возмущения, – ты в своем уме?

– Разумеется, милочка.

Горло резнула едкая боль, и за ворот потекла тонкая теплая струйка.

– Не дергайся, – посоветовал Этт-Раш.

Он кивнул на бутылку, за которую Эристо-Вет судорожно хваталась – как утопающий за соломинку. Но – проклятье! – Этт-Раш был таким же Хранителем Границы, как и Эристо-Вет, и скорее всего успел бы не только уклониться от удара, но и полоснуть ее по горлу.

– А теперь, крошка, тебе придется выпить еще чуть-чуть.

«А дальше?»

При мысли о том, что вино может быть отравлено… Даже нет – скорее всего отравлено, она похолодела. Боги, как тяжело порой загнать в угол собственный страх, и не терять хотя бы остатки достоинства, когда животный ужас запускает в сердце тонкие и острые, словно иглы, когти.

Эристо-Вет посмотрела прямо в васильковые глаза ийлура. Посмотрела презрительно и холодно – Этт-Раш едва не расхохотался ей в лицо.

– Давай-давай. Это вино прекрасно завершит столь удачно начатый обед. Не бойся, я не буду тебя травить – ты проспишь до вечера, а я тем временем успею убраться из Альмарана, чтобы ты не висела на хвосте моего щера.

Ийлура недоверчиво глянула на бутылку, затем – снова на Этт-Раша. И мимоходом подумала, что все-таки он – полное ничтожество. Как она могла сравнивать этого самодовольного, разряженного, словно купеческая дочка, хлыща с Дар-Тееном?

– Послушай, крошка. – не убирая ножа, Этт-Раш намотал на руку косу и запрокинул ей голову. От злой, обидной боли у Эристо-Вет брызнули слезы из глаз; стыд жег щеки – оттого, что прилипла к раскинутой паутине ловушке, и оттого, что сама ловушка предназначалась скорее для гулящей девки, а не для Хранителя Границы… – сейчас у тебя есть выбор. Либо сразу отправиться к Фэнтару, либо хорошенько проспаться. Так или иначе, но мне нужно тебя задержать в Альмаране, чтобы не мешалась под ногами. Метхе Альбрус предупреждал, что ты можешь выкинуть что-нибудь этакое…

Невольно всхлипнув, ийлура зубами выдернула пробку, выплюнула ее на пол и понюхала содержимое бутыли. Пахло недурственно – по крайней мере, вином.

– Я жду. – не преминул напомнить Этт-Раш, – еще раз говорю, что травить мне тебя незачем. Но если дернешься – сразу отправишься к Фэнтару.

Эристо-Вет обреченно взвесила в руке все то, что ей предстояло выпить. Побери Шейнира этого Этт-Раша! Похоже, выбора не осталось.

И она, зажмурившись, принялась пить, большими глотками. По горлу покатилась горячая волна, теплом коснулась желудка. Ноги, руки стремительно наливались тяжестью.

Оторвавшись от бутылочного горлышка, Эристо-Вет вдруг поняла, что совершенно свободна. Этт-Раш стоял и, сложив на груди руки, наблюдал за ней.

Свободна… Ийлура подумала, что в былые времена ей бы ничего не стоило запустить Этт-Рашу в голову тяжелую бутыль с остатками вина. А что с ней сталось теперь? Все плыло и кружилось перед глазами, ноги подгибались…

Бутылка с глухим стуком ударилась о пол. Эристо-Вет хотела выхватить меч – но пальцы уже не слушались, онемели. Да и руки внезапно оказались словно вырубленными из железного дерева.

– Ты меня отравил!

– Вовсе нет.

Он склонялся к Эристо-Вет так, словно она уже была на полу. За головой Этт-Раша в тумане плавали потолочные балки.

Потом все омылось тьмой. Но даже во мраке Эристо-Вет чувствовала, как ее волокут куда-то, и слышала глухие голоса. Она силилась понять, но не могла. И рядом не было Дар-Теена, который мог бы утешить и дать надежду.

…Этт-Раш не обманул. Это была первая мысль, которая посетила Эристо-Вет, как только ийлура вынырнула из темного омута сновидений. Да, Этт-Раш не обманул, не отравил и не выбросил тело в отхожее место…

Второй мыслью, пришешей на ум ийлуре, была – «я тебя убью, шейнирово отродье».

Окончательно прийдя в себя и с трудом ворочая налитой свинцом головой, Эристо-Вет обнаружила себя посреди роскошно убранной комнаты, лишившейся и щера, и дорожной сумки с кристаллом Эльваан, и какого бы то ни было оружия. А ко всему прочему – еще и голой.