Вечное отщепенское неуважение к какой-либо власти, подумал я. И к правилам приличия. Анархисты до мозга костей.

– Какая еще к Уродам стратегия? – сказал Тимур, смаргивая слезы, выступившие от зевания. – Валить надо. И чем дальше на восток, тем лучше.

– Там земли заняты кочевьями других становищ! – оживилась Варвара. Я так редко общался с большинством старейшин, что не запомнил бы их имен, если бы не нейрочип.

– Ну и что? – повела плечом Люция. – Подвинутся!

– Будет война, – без намека на страх или сожаление возразила Варвара.

– Ну и что? – повторила Люция. – Значит повоюем, разомнемся. Когда Отщепенец боялся хорошей драки?

Нэнси мелко захихикала, дреды ее задергались, как пружинки. Она тыкнула в направлении Люции тонким концом своей вечной трубки.

– Например, вчера, – сказала она. – Вчера мы все решили больше не воевать с россами.

– Потому что они отнимают нашу волшбу! – подскочила на месте Люция. – Мы не договаривались об этом! Россы вероломны, и у них нет чести. А потерять волшбу для Отщепенца все равно что...

Она затруднилась с подходящим сравнением, и я негромко подсказал:

– Все равно что кастрация...

На меня вопросительно уставились. Слово им было незнакомо. Я показал пальцем, будто отрезаю себе кое-что. Кто-то скривился, а кто-то закивал.

– Именно! – сказал Алихан. – Наш новый старейшина говорит правду.

Тимур снова зевнул, хрустнув челюстью, а я с любопытством спросил:

– А вот тут поподробнее, пожалуйста. Когда это я успел стать старейшиной становища? Что-то не припоминаю.

– Что у тебя с памятью, бро? – поразилась Люция. – Ты оказал Джерому последнюю честь и, значит, стал его правопреемником.

Наступила моя очередь подскакивать на сидушке.

– Чего?

Старейшины дружно закивали, включая вечно зевающего Тимура.

Я посмотрел наверх, на купол шатра, поддерживаемого обтесанным столбом, покрытым грубым орнаментом.

– Я что, получу и шатер Джерома тоже? – после минутной заминки уточнил я.

– И все его движимое и недвижимое имущество, – кивнула Нэнси, пустив клуб сладковатого дыма. – В том числе симплов и наложниц.

“Вот, блин!” – Я не знал, смеяться мне или плакать.

– Ты не знал? – наклонилась вперед Люция. – Мы подумали, что ты явился для того, чтобы вступить в права. И на вчерашних похоронах участвовал, чтобы напомнить всем о своих правах. Кстати, ты поступил правильно.

Алихан добавил:

– У Отщепенца нет семьи, потому что он свободен. Все его имущество достается тому, кто убил его в честной схватке или оказал последнюю честь.

– А детей у Джерома не было? – спросил я. Не хватало еще династических разборок.

– Было полно, – ответил Алихан. – Но все симплы. Они не наследники.

– А если я отдам наложниц... э-э-э... кому-нибудь? – осторожно поинтересовался я. – У меня уже есть две. То есть одна, биобота не считаем.

Вопрос прозвучал по-идиотски. Но нам нужен шатер, и хозяйство не помешает – на первое время. А вот с наложницами могут быть проблемы, учитывая, что рядом со мной Кира, которая вряд ли потерпит гарем.

Вчера мы, кстати, поговорили с ней об этом непростом нюансе. Кира была очень деликатна, но в общем и целом ее речь сводилась к следующему: на первый раз она меня прощает. Но только на первый.

– Ты вправе делать с ними, что пожелаешь, – ответил Алихан. – Но если твоя женщина поработит тебя, ты больше не Отщепенец и больше не старейшина.

Меня эта угроза напугала мало. Подумаешь, выгонят меня из становища! Через некоторое время нам все равно предстоит путь на север. Единственное, что мне нужно, это шатер.

Пока снова начать собирать лут, а после постараться его не профукать. Как в первый раз.

После этих уточнений совет снова вернулся к повестке дня. Итак, куда кочуем, бро и сис? Тут мнения разделились. Люция, Тимур и Варвара топили за то, чтобы двигаться на восток вдоль реки и отвоевать себе место у других становищ, которые кочуют там испокон веков и считают эту землю своей. Нэнси, Алихану и другим возрастным старейшинам эта идея нравилась мало. То восточное становище очень крупное, и там много хороших воинов – ведунов и симплов. Битва предстоит тяжелая. А мирно не договориться: скот требует пастбищ. Просто так землю никто не отдаст.

Хитрый и мягкий Мухаммед предлагал тихо и мирно пройти земли восточных Отщепенцев и кочевать еще дальше на восток, в края, населенные дикими людьми, лишенными магии. Победить их не составит труда.

Нэнси возразила, что далеко на востоке много лесов и пасти скот там затруднительно. Еще дальше – небольшая песчаная пустыня, пересечь которую непросто. И наконец за пустыней Танаис очень широко разливается и впадает в Мутное море. Вот там должны быть хорошие пастбища и охотничьи угодья. Но туда еще дойти надо.

Рубен сказал, что тащиться через пустыню – самоубийство. Проще перейти по старому мосту на южную сторону и пересечь болота. За ними тоже плодородные земли – разведчики не раз доносили. Но в болотах полно всякой Погани, не говоря уже о том, что болота опасны и труднопроходимы сами по себе.

Словом, голоса разделились. Старейшины спорили битый час, но так и не пришли к единому мнению.

Я же помалкивал. Во-первых, мне было пофигу, куда они отправятся. Люди они бывалые, не пропадут, а у меня своих хлопот хватает. Во-вторых, мне не терпелось побыстрее уйти отсюда, забрать шатер Джерома, сесть в вездеход и уехать на север. На юг я не поеду, расхотелось. По словам старейшин, там сущий ужас: сырая жара, лихорадка, Погань, всякие мерзкие ползучие твари и трясины. Витькой и Кирой я рисковать не буду.

Не до чего не договорившись, совет наконец разошелся. Решили поговорить с другими бро и сис, не входящими в совет, и собраться завтра с утра еще раз.

Я сразу побежал вступать в права наследования, подвалившие так вовремя. Оказалось, что кроме шатра в моем распоряжении теперь были: целая семья симплов из нестарых еще папы с мамой и немаленьких уже двух сыновей; три наложницы – все немолодые и не таких видные, как Катерина и Азалия; целое стадо мелкого рогатого скота, три коровы и один бык; три коня.

Я выяснил, что семейка симплов живет в собственном шатре, а наложницы – в серали, и подумал, что никто не пострадает, если мы в итоге заберем шатер.

Симплы поглядывали на меня со страхом. Новый начальник всегда стресс. Я пока не стал говорить им, что отдам их тем ведунам, к которым они сами не прочь уйти. Сами по себе симплы в становище не живут, им нужен ведун-хозяин, пусть и фиктивный. Пока пусть послужат моему семейству.

Любой Отщепенец вправе покидать становище, когда ему взбредет в голову, поэтому завтра или послезавтра мы с Витькой, Ивой и Кирой соберем манатки и свалим на север. Я, правда, не был уверен, что такое право имеет старейшина, но это неважно. Понадобится – применю силу.

С помощью Ивы я сложил палатку и прочие вещички в вездеход и приехал в становище. Вездеход мы поставили прямо перед шатром Джерома.

День прошел в хлопотах: мы с Кирой и Ивой подбирали все то необходимое, что понадобится нам в пути. Спать легли с Кирой на одну огромную постель, на свежие простыни. Витька снова ушел к Артуру, чтобы не мешать.

Меня немного беспокоило нынешнее положение Витьки – он как бы оказался лишним. К тому же остаток дня он проходил мрачным и кислым: кажется, у него снова разболелась голова, но он в этом не признавался.

Иву же ее положение не беспокоило. Ночью она расположилась в вездеходе и просидела там до утра, неподвижно неся вахту.

А утром нас разбудил Артур, ворвавшийся в шатер с осоловелым видом. Следом за ним скользнула Ива.

– Витька пропал! – крикнул Артур с порога. – Утром просыпаюсь – а его нет! Бегу к коновязи – а гнедого жеребца нет! Еще ночью ускакал!

Спросонья, плохо понимая, что происходит, я вскочил с постели, схватил Артура за шкирку и чуть не оторвал от земли.