— Выключили! — раздалось в рации.

— Отключи главные контакторы и электромагнит! Только смотри, чтобы не убило током!

— Сделано! — пилот уже почти визжал.

Это должно отключить двигатели, хоть и грубо. Но сработало, пламя перестало бить из труб, теперь только шёл дым. Осталась одна мелочь.

— Теперь видишь ту красную кнопку над духом предка, про которую вам говорили «не нажимать»?

— Вижу! Нажать?

— Ты совсем там сдурел? Вас же разнесёт на куски! Рядом с ней четыре автомата, опломбированные! Срывай пломбы и включай их все!

Из труб пошёл белый дым. Не дым, пар. Потом он пошёл через открывшиеся щели под бронёй. Это залили камеру сгорания игниума охлаждающей жидкостью. Игниум после этого можно будет выбрасывать на помойку, но угрозу взрыва это убирает.

Я выдохнул и вытер пот с висков. Ну и вонь же там сейчас. Ригга парила, будто внутри сидела целая рота курильщиков.

— Чёрный Волк! Запрашивайте помощь в академии. Ближайшие полчаса не вылезать, можете отравиться газами. Люки не открывать.

— Принято, — голос слабый. — Спасибо! Спасибо, я ваш…

— Рома, — прошептал Ян. — Это же он натворил.

Он встал рядом и помог мне направить перископ в нужную сторону.

Тот работяга в промасленной куртке. Он уже добежал до дороги, рядом с которой стоял старый полуразваленный сарай. За ним припарковал чёрную мотоповозку, будто пытался скрыть, но с нашей высоты её всё равно было видно хорошо.

Там ещё один человек, который занимался непонятным мне механизмом. Это деревянная коробка, установленная на треногу. Человек в чёрном костюме встал позади неё, направил коробку на риггу и начал крутить ручку, как у мясорубки, детонатора для горных работ или динамомашины. Это какой-то фотоаппарат или что-то другое?

— Он снимает их, — возмутился Ян. — Он хотел снять, как они умирают. Как горят живьём. Суки, вот же ублюдки. Гадины, поубивать их мало. Ублюдки…

Его срывающийся голос начал хрипеть от злости.

— Что значит, снять? — спросил я. — Я не видел такую технику.

— Да какая разница? — вскричал он. — Они хотели их убить! Надо их догнать!

Ян кинулся к люку.

— Отставить, второй пилот Варга! — рявкнул я. — Ты забыл?

— О чём? — удивился он.

— Ты пешком их собрался догонять! Мы на боевом шагоходе! — я взялся за рычаги. — Займи своё место, Ян! Они не уйдут.

Я переключил шаг на максимальную длину, а позиции на самые высокие обороты. Старый Герберт резко шагнул с места, повернул так, что меня наклонило в кресле на один бок, и быстро пошёл в сторону убийцы.

Они нас заметили и прыгнули в машину, сняв коробку с треноги. Но шансов уйти у них очень мало.

— Готовь автопушки, — приказал я. — Попробуем взять их живыми. Но вряд ли целыми.

Машина неудавшегося диверсанта и убийцы поехала по просёлочной дороге, поднимая за собой столб пыли. Я коротко глянул в оптику на вторую риггу. Пожара и взрыва уже точно не будет точно, машина остывала.

— Чёрный Волк, есть потери? — спросил я по рации, прижимая микрофон к горлу.

— Нет, — голос пилота сдавленный. — Все живы, только руку обжёг!

— Вызывайте помощь, — сказал я перед тем, как отключиться. — Конец связи.

Знаком показал Яну, чтобы надел микрофон и наушники. Сейчас на высоких оборотах в кабине шумно, а он должен отчётливо меня слышать.

— Из чего стрелять? — спросил он.

Микрофон у него тоже закреплён на шее, звук идёт прямо от гортани. Удобно, когда идёт бой, слышим друг друга прекрасно, и не надо орать.

— Заряди автопушку, — сказал я. — Перделку на одиночные выстрелы. Но стрелять только по моей команде!

Это орудие 20-мм, которые нужно для стрельбы по крылолётам и пехоте. Против ригг бесполезно, поэтому мы так её и прозвали. Ян хмыкнул, услышав это название, но понял, что я имел в виду.

Мы шли напрямик, ведь нам не нужна просёлочная дорога. Шагоход ступал по полю, сносил редкие деревья, торчащие на пути, давил кусты и неминуемо приближался к врагам.

— Не уйдут, — послышался шёпот Яна в моих наушниках. Он заводился всё сильнее. — Хотели их сжечь заживо, ублюдки. А если мы их сожжём, понравится им?

— Успокойся, Янек, — произнёс я.

Чёрная мотоповозка медленно перебралась через огромную лужу и выехала на шоссе. Дорогу, покрытую ямами и колдобинами, ремонтировали наверняка ещё при прежнем императоре, так что разогнаться их машина не сможет. А нам на плохие дороги плевать. Наша громадина спокойно шла через поле.

— Готов стрелять! — доложил Ян.

— Отставить! Гражданские на линии огня!

Шоссе оживлённое, а преследуемые лавировали между другими машинами. Даже один снаряд из автопушки, попавший мимо цели, гарантированно убьёт всех там, куда попадёт.

Я погнал шагоход вдоль шоссе, не ступая на саму дорогу. Тяжёлая ригга без труда размажет всех, кто окажется под толстыми ногами. Но этого всё равно хватило, чтобы застопорить движение.

Водители пугались, видя шагоход так близко, и выворачивали. Ещё повезло, что нет сильных аварий. А убийцы отдалялись. По-хорошему надо перейти на ту сторону, но движение слишком плотное. Наверняка кого-нибудь раздавим.

Чёрная машина проехала рядом с другой, зелёной, слишком плотно, оставив царапины, и выехала на встречную. Едва подумал, что она врежется в лоб тому военному грузовику, как водитель чёрной мотоповозки каким-то чудом вывернул и снова съехал на просёлочную дорогу.

Впереди виден посёлок. Если уйдёт туда, не догоним. Он может ездить по этим улочкам, а ригга разрушит там все жилые дома.

— Ян! — позвал я. — Включ сифон!

Он повернул маленький рычаг слева от своего кресла. Сигнал сработал, раздался невозможно громкий рёв звукового сигнала ригги. От ближайших деревьев взлетели птицы. Кто-то из водителей напугался и чуть не съехал с дороги.

Такой звук должны слышать другие шагоходы даже в бою. А нас наверняка слышали даже в академии.

— Ян! Наводись перед ними! Одиночные! На два часа, где дорога между деревьями!

Я встал у обочины дороги, а сигнал продолжал орать. Водители уж должны понять, что я собираюсь перейти шоссе. Такому пешеходу высотой в десять метров лучше уступить дорогу.

Повезло, что с одной стороны ехали военные. Грузовики и вездеходы остановились, задерживая остальной транспорт.

Я прошёл по дорожному полотну, случайно снеся ограждения. Там, где я прошёл, наверняка остались трещины.

— Ну что там? — спросил я.

Ян крутанул рычаги наводки и на глаз приподнял орудия. Потом перещёлкнул ещё пару рычажков, доводя автопушку. Я глянул в оптику. Никого из посторонних там нет, а фугас слабенький, осколки далеко не улетят.

Мотоповозка мчалась к посёлку, до него осталось уже немного. Ещё немного, и мы не сможем стрелять.

— Огонь, — скомандовал я. — Три выстрела!

Наверняка Ян хотел пустить целую очередь. Но сделал столько, сколько я сказал.

Выстрелы в кабине даже не слышно, настолько они тихие. Снаряды взорвались прямо перед несущейся чёрной машиной. Взрывы небольшие, но их достаточных, чтобы напугать. Водитель резко и очень сильно вывернул руль…

И слетел с дороги!

Машина перевернулась вверх дном. Стёкла разбились. Колёса продолжали крутиться. Из стальных труб на капоте пошёл дым. Попались!

— Хороший выстрел! Идём ближе.

Я прошагал к ним и остановил риггу почти вплотную. А посёлок ещё неплохой, сказывалась близость к столице. Даже есть электричество и телефон, судя по столбам с проводами. Есть даже собственные машины. Но как и везде, наверняка почти нет взрослых мужиков, только старики и подростки.

В нижнюю оптику видно, как через дыры в окнах выползал человек. Тот, который был во второй ригге перед пожаром. А водителю, похоже, пришёл конец.

Мужик в окровавленной спецовке побежал в сторону посёлка, сильно прихрамывая. На окраине уже показались любопытные жители, удивлённые прибытием ригги и аварией.