- Два десятка остаются здесь, обустраиваются, первый десяток едет со мной.

   Солнце стояло еще высоко, поэтому Эйгель рассчитывал найти следы пиренцев еще засветло. Трех оседланных коней обнаружили рядом с входом в пещеру, где Эйгель с Серри и Эрником временно хранили собранные листья хачху. В пещере никого не нашли, зато увидели, что она почти вся перекопана. Вот для чего солдаты взяли с собой кирки. Что-то искали. Но что? И нашли ли искомое? Скорее всего, нет. Иначе, зачем изо дня в день подниматься наверх?

   Пиренйцев искали несколько дней, обойдя все плоскогорье, но те исчезли, как будто испарились. Эйгель сделал вывод, что пиренцы, заметив бой и видя, что напавшие на форт дикари имеют явное превосходство и скоро перебьют в долине всех пиренцев, решили, не дожидаясь появления дикарей в горах, уйти из опасного места. Оседлали коней, но поняли, что конными выбраться не удастся. Поэтому оставили рядом с пещерой лошадей и уходили либо по горам, либо пользуясь тем, что в горячке боя нападающие не смотрели в сторону гор, ушли, спустившись вниз и минуя район форта.

   Но что пиренцы искали в пещере, Эйгель так и не узнал. Откуда ему было знать, что Черный Герцог с помощью черного магического шара смог вызвать картинку, где находится разыскиваемый им череп. Картинка вначале показала черноту пещеры, а когда сместилась к выходу, изображение стало немного светлеть. Наконец, картинка выплыла наружу, показав вход в пещеру, затем стала подниматься вверх, и с высоты птичьего полета Черный Герцог увидел развалины форта, о котором ему сообщил его лучший оперативник Зорг.

   Баронет Павчун безуспешно потратил целую седмицу времени на перекапывание земли в пещере. В день, когда оставался не раскопанным дальний угол пещеры, на пиренский лагерь как раз и напали дикари. В тот самый момент, когда в не ожидавших нападения солдат полетели стрелы, кирка Парфана глухо обо что-то звякнула. Баронет, помня инструкции своего герцога, выгнал из пещеры обоих солдат и дрожащими от нетерпения руками, вытащил спрятанный предмет. В свете факела показался странный серебряный череп - как раз то, зачем Черный Герцог его посылал.

   Павчун еле успел спрятать драгоценную находку в припасенный кожаный мешок, как на пороге пещеры показался солдат.

   - Милорд! На наш лагерь кто-то напал...

   Первым желанием баронета было броситься вниз в долину на помощь своим солдатам. Но он опомнился.

   - Жизнь твоих солдат и твоя тоже ничего не стоят по сравнению с тем, что вы будете искать, - слова Черного Герцога намертво впились в его мозг.

   Баронет посмотрел на уже оседланных коней и приказал солдатам.

   - Уходим горами. Без коней...

   Этой весной Сашка решил любой ценой взять, наконец, Лоэрн. Даже если кто-то вновь начнет его отвлекать от этой цели - Пирен, жрецы или еще кто-нибудь, он выделит часть войск на новую, отвлекающую от главной цели силу, а сам все равно пойдет на Лоэрн. Давно пора! Да и Дар, вон как извелся! Эльзина прошлой осенью прислала письмо, где сообщала, что вернется с Винтольдом только тогда, когда Дарберн коронуется. Брат собрался ехать в Гендован, но Сашка, только что вернувшийся из покоренного Эймуда, его отговорил.

   - Дар, я тебя понимаю. Но подумай вот о чем. Ты хочешь ехать в Гендован, а он не тот, что был несколько лет назад. Тогда союзник, а сейчас? Непонятно, кто. То ли все еще союзник, то ли конкурент, имеющий свои виды на Лоэрн.

   - Считаешь, что там мне что-то грозит?

   - Считаю, не считаю... Но герцог на союз с Эймудом пошел.

   - Против Лоэрна.

   - Да, против Лоэрна. Но в чью пользу? Тебя или Ласкария?

   - Эльзина написала, что ее отец вынужден был это сделать, потому что ты...

   - Не решаюсь сам пойти на Лоэрн?

   Дар кивнул.

   - Может быть, и так. А может старый герцог лукавит.

   - Но зачем ему это? Ведь после меня все достанется его внуку.

   - Внуку... А у него есть младший сын, без земли, без перспектив. Всю жизнь так и останется маркизом?

   - Может быть, стоит отдать ему Эймуд? Только не шуми, пожалуйста.

   - Тебе решать.

   - А как ты?

   - Я всё так же. И... это не из-за Акси. Хотя она тоже не может простить Ильсану смерть брата. Если Ильсан получит графство, проблем будет много. За всё, что он берется, везде ошибки и поражения. В Каркеле, я думал, он исправился, за ум взялся. Стал баронов местных примирять. Примирил, называется. Все они оказались активными мятежниками, а Зардог и вовсе встал во главе мятежа. Я тоже хорош, думал, что плохой мир лучше доброй войны. Радовался, что недовольных можно мирным путем приструнить. А они мятеж подняли. А надо было Ильсана не слушать, орудиями стены замков разбивать и замки эти брать штурмом. Пять-десять замков самых непримиримых, того же Зардога, Сетурса, Урфиты. И мятежа не было бы. И людей не потеряли бы, и время могли сэкономить.

   - Тебе видней. Я в военных делах плохо смыслю.

   - Это не военные дела. А в Гендован тебе лучше не ездить. Лоэрн я возьму на следующий год. Обещаю. Потерпи чуток, а?

   - Ладно. Винтольду уже семь лет. Какой он? Хоть глазком увидеть...

   Помня о том разговоре, Сашка сразу же, как подсохли дороги, вышел из Каркела в поход на Лоэрн. У него было почти пять тысяч войска, тридцать каноне с большим запасом ядер. Солдат можно было еще добавить, но Сашка не рискнул оголять недавно присоединенные к Ларску земли - Снури и Эймуд.

   Благодаря хорошей подготовке к походу, когда были заранее выдвинуты к границам Лоэрна запасы фуража и продовольствия, двигались быстро. На этот раз даже у пехоты были свои собственные подводы. За десять дней удалось дойти до лоэрнской границы.

   Первой ехала тысяча барона Тристока. Передовые всадники решительно пересекли границу, а за ними следом двинулись и все остальные. Сашка ехал в середине колонны рядом с бароном, обсуждая с ним перспективы пребывания первого дня на неприятельской территории. Неожиданно раздался протяжный предупреждающий звук из небольшой сумки, висящей на Сашкином поясе. Он уже давно не слышал голоса своего рогача и вот он раздался.

   - Стоять. Всем стоять!

   Звук продолжался, правда, не так сильно, как в случаях, когда появлялась непосредственная опасность.

   - Что это, ваша светлость?

   - Опасность. Где-то невдалеке. Или магия или орки. Барон, велите солдатам, ушедшим вперед, незамедлительно вернуться. Да и нам следует отъехать на пару сотен шагов назад.

   Пока барон Тристок отдавал команды, Сашка напряженно думал. Что же такое придумали против него. Орки? Вряд ли. Они теперь не скоро оправятся. Тогда жрецы со своей магией? Это вернее. Сговорились с самозванцем? И где эта опасность? Сашка еще раз внимательно огляделся. Довольно широкая дорога. Основательно разбитая, как и все дороги в Лоэрне. Говорят, Тарен выделяет большие деньги на их ремонт, но они словно вода просачиваются мимо цели, оседая в карманах его приближенных.

   Сашка вспомнил, что четыре года назад, когда поднял мятеж барон Зардог, самозванец выделил просто громадную сумму денег на ремонт как раз этой дороги. От Лоэрна до границы с Каркелом. Невиданное дело: дорогу решили замостить гранитом! Соответственно и деньги на это даны небывалые. Сколько рабов загубили! И где же хваленый гранит, привезенный за шестьсот верст отсюда? Обычный камень, который брали с карьера в соседнем баронстве. Зато главный дорожник королевства барон Якунер получил из казны внушительную сумму денег.

   Купцы рассказывали, что небольшой участок дороги, начинающийся от стен Лоэрна, все-таки выложили гранитом. Специально для Тарена. Самозванец с помпой проехал пару верст и вернулся к себе во дворец. А на следующий год от гранита мало что осталось. Часть украли для своих целей, выдрав прямо из дороги. А остальное украсть не успели. Гранит-то, при его укладке, при спрямлении участков дороги кидали прямо на болотистую землю. К следующей весне гранитные плиты основательно засосала вязкая грязь. После этого путники снова стали пользоваться старыми извилистыми участками, вместо новых прямых, где вполне можно остаться без сапог, которые легко увязнут, а затем исчезнут в болотистой земле.