— Орудия исправны! — Артур встал с кресла. — Кто хочет первый? Оценка пойдёт в зачёт.

— Можно я? — Валентин дёрнулся вперёд, и с него слетели наушники, всё ещё подключённые к выходу в задней части кабины. — Вот же…

— Давай ты. Но пока без главного калибра. Главный калибр только для тех, кто покажет хорошие результаты.

Пока Валь стрелял, мы начали обсуждать будущие игры.

— Да я думаю, там, где соревнования на риггах, победим без проблем, — Ян быстро тараторил. А совсем недавно не хотел участвовать. — Но надо ещё одну-две победы в других соревнованиях. Лишь бы хватило людей.

— Вот, победишь в рукопашке, и нам хватит, — сказал я, разглядывая окрестности в перископ. — Там же всего четыре участника записалось, включая тебя.

— Понимают, что Янека не пересилят, — Артур усмехнулся. — Но да, рукопашка всегда менее популярна остального.

Валь тем временем начал стрелять из соток. Ну, из пушек у него получается лучше, чем из пистолета. Намного лучше. Парень мечтал стать пилотом Исполина, так что к этому готовился обстоятельно.

— А вы не хотите попробовать стрельбу из револьверов? — спросил Артур. — Баллов даст мало, но у вас есть хорошие стрелки. А, ещё я знаю! — он усмехнулся. — У вашего Валентина такое своеобразное чувство юмора, что он наверняка умеет очень быстро бегать. Чтобы не догнали.

Он засмеялся, следом, через секунду, захохотал Ян.

— Я его запишу, — сказал он.

— Куда ты там собрался меня записывать? — возмутился Валь.

— Ян, твоя очередь! — Артур сделал пару отметок в журнале с кожаной обложкой.

— Давай попробуем на раскачке, Янек, — предложил Марк. — Это несложно, покажу раз и нормально.

Пока ригга разворачивалась, девушки из класса стояли у задней стены кабины. Анита Сантек закрывала уши руками поверх наушников. А Громова, заметив мой взгляд, сняла наушники с микрофоном и подошла ко мне. Я тоже снял.

— Мне вот интересно, — тихо сказала она, глядя на меня своими серыми глазами. — Когда я попаду во дворец… вся знать тоже будет обсуждать турниры, шагоходы и тому подобное?

Амулет, висящий на её шее, светился ярко, огонёк внутри него колебался во все стороны. Хорошо, что ещё никто не понял, отчего это зависит.

— Откуда я знаю? — я усмехнулся. — Я не был императором. Но что будут говорить — это зависит уже от тебя, конечно же. Там сейчас наверняка одни старики, но у тебя свита помоложе. Будут обсуждать то, что интересно тебе.

— А что мой дед пообещал за твою помощь? Армия и восстановление Дома?

— Да. Ты же знаешь это. Но до этого ещё долго. Ты же понимаешь, что… — Ян готовился выстрелить из пушек, я немного подождал, пока они перестанут шуметь. —… как только всё станет известно, у нас будет много работы. Но ты действительно смирилась с этим? Или так и планируешь убежать? Только честно.

Не самое подходящее время для вопроса. Но мы в кабине ригги, все следят, как стреляет Ян, и нас никто не слышит. Просто болтаем, не привлекая внимания.

— Хорошо, отвечу честно, — тихо сказала Катерина. — Не смирилась. И не хочу туда. Но никуда от этого не деться. Меня же везде найдут. А ещё я хочу… — она посмотрела на меня и шепнула. — Потом скажу. Как придёт время. Только если не будешь смеяться.

— Не буду. Но потом так потом. Хочешь пострелять?

— Я? — она приоткрыла рот. — Точно?

— Ну я слышал, что твой отец был хорошим канониром. Постреляй сама, снарядов много, а урок ещё будет идти долго. Артур, — я надел микрофон. — Давай сейчас мы после Яна?

— Да не вопрос, Роман. Давайте вы! А я посмотрю.

Когда вернули риггу в ангар, уже стало темно. Обрадованные стрельбой парни пошли вперёд гурьбой, девушки с ними. Только Громова зачем-то осталась ждать, стоя снизу у ног шагохода.

— Нет фонарика? — спросил я.

— Есть, — отозвалась она и достала его из кармана. — Просто стою. Ты каждый вечер всё так осматриваешь?

— Ещё и по утрам.

Вообще-то, все армейские инструкции предписывали делать именно так, проверять дважды в день, и перед походом. Чтобы никто ничего не сковырнул, не сломал и не украл, я осматривал и опечатывал всё, что мог.

Перед уходом закрыть все лючки изнутри, нижние надёжно запереть. Замки мы поменяли, ключ только у меня, охране я подсунул неправильный. Придётся им срезать петли, но это я уже увижу утром.

Приходится тратить время, ведь если что случится, эта ригга будет нашим самым надёжным убежищем.

— Столько охраны, — сказала Катерина, когда я вылез и запер нижний люк. — И ты всё равно им не веришь.

— Дело не в этом, кому я верю или нет. Некоторые вещи должен делать я сам. Так надёжнее.

— Я вот подумала, — она поправила воротник куртки. — Когда всё случится. Если всё пойдёт не так. Вдруг все откажутся тебе подчиняться? Ты же молод.

— Без разницы, — я опечатал нижний люк и достал фонарик, потому что идти придётся по темноте. — Никуда они не денутся, можешь мне поверить.

Раньше с этим тоже были проблемы, но в итоге они всё равно меня слушались, хотели они того или нет. Опыт, как убедить строптивых, у меня был.

— Давай лучше пойдём на ужин, — сказал я. — Есть уже хочу.

— Я тоже, — она потёрла ухо и пошла рядом со мной, светя фонариком. — Всё равно не понимаю, почему дед отправил меня сюда. Просто для того, чтобы они меня все узнали заранее?

— Причин много. И главное… если что, то беги, — я услышал чей-то бег и расстегнул рукав куртки.

Она напряглась и повернулась, посветив фонариком на приближающегося к нам человека.

— Не хотел вас пугать, — раздался голос Келвина Рэгварда. — Но мне надо прям очень срочно поговорить с тобой, Роман.

— Несколько минут, — сказал я. — Проводим девушку до столовой.

У меня возникло ощущение, что сегодня поужинать не удастся.

— Само собой, — согласился Келвин. — Проводим и поговорим.

Довели Катерину до столовой. Рэгвард был чем-то встревожен, и даже не был болтлив, как обычно.

— Тебя ждать? — спросила Громова. — А то чувствую запах чего-то печёного.

— Я тоже. Ужинай без меня.

Она вошла внутрь, посмотрев напоследок перед тем, как закрыть дверь. Теперь будет спокойно, она не одна. А после Ян всегда провожает Аниту и Марию до женского общежития по темноте, Громова пойдёт с ними. И под присмотром охраны.

— Ну и о чём ты хотел поговорить? — тихо спросил я.

— Та лестница сегодня, помнишь? — быстро заговорил Келвин. — Она не просто так оторвалась. Лина из моего класса видела вчера вечером человека, который по ней забирался и что-то с ней делал. Вроде даже пилил. Но сказала только сейчас, когда никого не было.

— И что дальше?

— Я думаю, это может быть связано с той нашей поездкой, — он начал очень тихо шептать. — И с тем, что недавно произошло с Косом, до меня доносились слухи. И что ты преследовал неудавшегося убийцу Антония.

Я ждал, не подтверждая и не опровергая.

— Так вот, — сказал Келвин. — Я думаю, они хотели, чтобы я с этой лестницы сорвался и убился. И хочу попросить тебя о помощи. Потому что не знаю, что там будет и кого попросить ещё, но ты явно справишься, если там действительно убийца.

Он посмотрел на мои руки с расстёгнутыми рукавами.

— Знаешь, кто этот человек? — спросил я.

— Да, — он огляделся по сторонам и зашептал. — И я даже знаю, где он сейчас находится.

— Показывай.

Келвин вёл меня вперёд, к ангару, где стояли ригги. Массивное здание виднелось в темноте.

— Это кто-то из охраны? — шёпотом спросил я.

— Нет. Это уборщик.

— Уборщик? — я остановился. — Кто именно?

— Он убирает подсобки и там, где хозяйство, — Келвин показал на юг. — Там, где держат курочек и всякую прочую живность, который мы питаемся…

— Говори по сути, Рэгвард.

— Понял. Может, ты помнишь, это тот толстяк, у которого нет переднего зуба. Валентин тогда при всех сказал, что ему этот зуб жена выпер… выбила, в общем, и Валь до сих пор держится от него подальше.