— Алаиса, что-то не так? — присев рядом с ней, спросил герцог.

— Вот только не надо притворяться, что вы беспокоитесь, — резко отпрянув от него, немного истерично усмехнулась Алиса. — Вы же сейчас просто в полном восторге от происходящего.

Замерев на несколько мгновений, Максимилиан недоверчиво посмотрел на бледную Алису и тихо выдохнул:

— А сейчас?

Немного наклонив голову набок, словно к чему-то прислушиваясь, девушка потерла лоб рукой, слегка нахмурилась и ответила:

— Ничего не ощущаю. Что это такое?

Оттеснив мага, Мириан внимательно всмотрелась куда-то в область груди Алисы, ахнув:

— Они сами распутываются! Но почему? Что за странная печать?

— Не знаю, но, кажется, тебе придется закончить все прямо сейчас, — как-то глухо проговорил Макс, глядя туда же, куда и целительница.

Не став ничего отвечать, Мириан сосредоточилась на своем занятии. Изредка она бросала осторожные взгляды на Алису, следя за состоянием девушки. И вскоре даже успокоилась, не заметив ничего необычного.

Максимилиан, вновь занявший свой пост, прекрасно видел и печать, и действия Мириан и тоже хмурился. Он беспокоился, как бы эта блокировка не преподнесла им неприятных сюрпризов. Слишком необычной она была. Мало того, что дар не был запечатан наглухо, как они ожидали. Так печать еще и сама стремилась исчезнуть, стоило только начать ее распутывать.

«Словно подарочная упаковка. Потяни за нужный край, и она сама откроется», — пришла ему в голову неожиданная мысль.

Но посмотрев на Алису, маг тут же обо всем забыл.

Девушка то кусала губы, то сжимала их в тонкую линию, делая очень медленные глубокие вдохи. И при этом сильно жмурилась.

— Алаиса, что с тобой? — обойдя целительницу, подскочил к ней маг. — Тебе больно?

— Щ-ш-шекотно, — сквозь плотно сжатые зубы пробормотала Алиса. — Такое чувство… что у меня… пузырится и пенится… все под кожей.

— Терпи, осталось недолго, — приказал Максимилиан, осторожно, но в то же время сильно прижав плечи девушки своими руками.

Еле сдержавшись, чтобы не огрызнуться, Алиса сосредоточилась на ладонях ледяного мага. Его прикосновения странным образом приносили хоть немного успокоения, сглаживая желание потереть кожу, чтобы унять сводящую с ума щекотку.

Откинув голову назад, Алиса глубоко и часто задышала, упрямо оставаясь в одном положении. Но «пузырьки», которые волнами растекались под кожей, словно только этого и ждали, чтобы усилить свой напор. И когда, казалось, девушка больше не выдержит, Макс резко сказал:

— Алаиса, посмотри на меня!

И девушка не смогла не подчиниться этому голосу и открыла глаза. Наткнувшись на сосредоточенный взгляд мага, Алиса в первое мгновение даже задохнулась от такой яркой голубизны. Она, словно завороженная, смотрела в его глаза, не в силах оторваться и обратить внимание на что-то другое.

Эти ледяные омуты притягивали девушку, как магнитом, не давая возможности отвлечься. Неприятная щекотка тут же отошла на второй план, напоминая о себе неприятным зудом где-то там, далеко, на самом краю сознания. И Алиса не видела в этом ничего странного.

Сейчас она вообще не могла рассуждать ни о каких странностях, так как все мысли буквально вымело из головы и там образовалась какая-то звенящая пустота. Мир сузился до этих голубых озер, покрытых тонкой корочкой льда. Больше ничего не имело значения.

— Все!

Это восклицание с трудом пробилось до затуманенного сознания Алисы. Вот только отвести взгляд не было никакой возможности. Глаза мага все так же цепко удерживали ее. И если бы он сам не отвернулся, девушка так бы и продолжала смотреть на него.

— Алаиса, как ты? — обеспокоенно спросила целительница, устало потерев лоб.

— Все хорошо, только щекотно, — выдохнув, заверила ее девушка.

— Не уверена, — немного испуганно пробормотала целительница. — Макс, у нее глаза золотом отливают!

Эти слова послужили спусковым крючком. Алиса только хотела спросить, что все это значит, как ее будто придавило гранитной плитой. Весь воздух вмиг вышибло из легких, а в панически раскрытых глазах заплясали круги. Бушующие волны эмоций стремились поглотить, утопить ее в беснующемся море. Алису охватила крупная дрожь, а тело выгнулось дугой. Но из открытого в беззвучном крике рота, не доносилось ни единого звука.

Страх, боль, радость, испуг, безграничное счастье, злость, веселье…

Все это слилось в один мощный водоворот, разрывая голову несчастной девушки на части. И не было спасения, не было укрытия от них.

— Алаиса, смотри на меня! — сквозь боль послышался чей-то голос. — Маленькая, ну же, посмотри на меня!

С трудом переведя затуманенный болью взгляд на говорившего, Алиса сморгнула выступившие слезы. И вновь ее манили голубые озера. Только теперь она сама изо всех сил стремилась к ним, желая раствориться, отгородиться ото всего. Алиса верила, что только в них ее спасение. И они не подвели, неся успокоение и защиту от враждебных сейчас эмоций.

— Тише, девочка, тише, — шептал Макс, обхватив ладонями заплаканное лицо девушки. — Я помогу, все будет хорошо.

Почувствовав, как боль отступает, а вокруг нее словно вырастает стена, Алиса жалобно всхлипнула, погружаясь во тьму.

Сгустившиеся за окном зимние сумерки окутывали спальню уютной полутьмой. Макс, полулежа расположившись на кровати, бережно прижимал к себе спящую девушку. Осторожно гладя ее по золотоволосой голове, маг рассеянно рассматривал комнату, ни на чем конкретном не останавливаясь. Нет, он был уверен, что его щит не спадет, защищая Алису от проявлений эмпатии. Просто герцогу хотелось лично убедиться, что все будет хорошо. Тем более девушка сама во сне вцепилась в его руку, не желая отпускать. И как только Мириан ушла, Макс сразу же притянул Алису к себе, устроившись на кровати. Сейчас так для него было спокойнее и правильнее.

Максимилиану неожиданно понравилось держать ее в своих объятиях, ощущать, как она доверчиво прижимается к нему, тихо и размеренно дыша. Он сам не заметил, как успел привязаться к ней за эту неделю. Хоть и виделись они не очень часто. Магу доставляло удовольствие дразнить Алису, подшучивая над ней. Нравилось ее любопытство, светившееся в светло-карих глазах, когда она о чем-нибудь спрашивала или слушала его рассказы. А еще ему импонировали ее смелость и упрямство. Пусть Алиса не всегда настаивала на своем, предпочитая отмалчиваться, но Максимилиан прекрасно видел, как в такие моменты ее взгляд наполнялся решимостью.

«Смелая девочка», — улыбнувшись, подумал он.

Это было то качество, которое Макс больше всего ценил в людях. Ведь даже чтобы говорить правду, нужна именно смелость. Каким бы человек честным ни был, без этой черты характера он просто не осмелится высказать свое мнение. И Алиса не разочаровала его. Пусть даже поначалу маг и не стремился узнать ее лучше, видя в девушке только будущую Забирающую. Ту, что сможет подбодрить людей только одним своим существованием.

— Прости, но я не отпущу тебя, — тихо прошептал Максимилиан, медленно накручивая на палец золотистый локон.

Сейчас, когда в этой части Эдеи творилось что-то непонятное с магическим фоном, а вокруг империи зрело недовольство, грозя перерасти в вооруженный конфликт, императору, как и его друзьям, катастрофически не хватало времени, чтобы придумать, как уладить опасную ситуацию. Очень многим не нравилось то влияние, которое приобрела империя Роз. Сильная и большая страна, имеющая не только мощную армию, но и преданных союзников, была как кость в горле любителям власти. На открытый конфликт никто бы не осмелился пойти, а вот исподволь настроить против империи остальные государства, самому оставаясь в тени, это всегда пожалуйста.

Ледяной маг знал, что если те королевства, которые сейчас придерживаются нейтралитета, изменят свою позицию, войны не избежать. Но раньше время играло против них, а сейчас…

Алиса — именно та гарантия передышки, которая нужна была всем.