— Кирилл, где твой телефон? Я звонила тебе уже раз сто, наверное.

Телефоны я наказал сдавать перед совещаниями, и, видимо, сам забыл забрать его назад. Чего переживать о проблемах, если я в родном квартале.

— Светлана Александровна, бесспорно, рад вас видеть, но в чем причина неожиданного визита?

— Кирилл, ты все еще дуешься на меня? Прости, иногда невозможно идти против себя. Мне довольно трудно подчиняться мужчине, особенно, который младше меня.

— Светлана Александровна, наши личные и деловые отношения не стоит переплетать. Ты знаешь причину моего отношения к тебе.

Хотя сам знаю, что себе противоречу. С женщинами всегда так, они намного эмоциональнее нас, и деловые отношения часто страдают из-за личной неприязни или прерванных любовных связей. Чем часто и пользуются мошенники и мошенницы.

— Я честно пыталась, Кирилл! Одного слова Сакмышева хватит, чтобы выгнать меня из гимназии. А это дело всей моей жизни, что мне надо было из-за пары встреч с тобой пожертвовать карьерой? — снова разгорячилась женщина.

Грудь поднималась слишком часто, алые щеки и блестящие глаза после достаточной дозы алкоголя говорили о том, что ей нужно было принять для храбрости, чтобы приехать ко мне.

— Нет, но признайся, ты ведь и не старалась особо. Ты хорошая женщина, Светлана, но тебе нужно определиться, за кого ты держишься. За боярича Холмского или дворянина Сакмышева, — встал я со своего кресла, показывая, что разговор окончен.

Светлана некоторое время стояла и с яростью смотрела на меня. Вулкан эмоций, кипящих в ней, она сдерживала с трудом и, в конце концов, не выдержала, заплакала. Ну как же так?! Ненавижу, когда сильные женщины плачут, я задумывал совсем другую месть с ее помощницей Анастасией.

Подняв полные глаза слез, она сделала шаг вперед и упала на колени передо мной.

— Я выбираю боярича Холмского.

Ночь обещает быть запоминающейся, главное, вопрос с директором гимназии решен или будет решен под утро.

Здание школы фехтования несло следы быстрого ремонта. Георгий Борисов с удовольствием отмечал, что действия людей Холмского серьезно изменили подход к главному детищу рода Борисовых. Хорошая реклама, известные в городе преподаватели занимались по часовой оплате и резко увеличили поток учеников. Но Холмский не был бы Холмским, если не навесил на него дополнительные обязанности.

— Георгий Геннадьевич, а покажите еще раз удар.

— И мне тоже.

— А Миша врет, что победит меня.

— Гришка саблю хотел стащить.

— Ах, ты…

Постоянный гул от десятков кричащих детей мог свести с ума любого, но отец говорил, фехтовальщик всегда должен быть с холодной головой. Да и разве можно было ожидать от боярича иного.

Зачем ему эти бесполезные дети, отправил бы их в детский сад, а не в лучшую школу фехтования Твери, по крайней мере, Георгий так считал. Но старый слуга отца открыл ему глаза.

— Ты, Георгий, неправильно думаешь. Боярич, как в старину делает, сначала отроки, потом младшая дружина, а если у кого Сила будет, то и в дружину пойдет. Он кует будущее уже сейчас. Холмский для них непререкаемый авторитет, и через семь-восемь лет подросшие дети с радостью будут резать врагов боярича. Вот увидишь! — поднимал кулак Потап.

— Сомневаюсь, что из них чего путное получится. Против дворян они не противники. Наши тела проводят больше энергии через себя и плотнее насыщены стихией. Я просто физически сильнее, моя реакция лучше, а удары точнее, ты понимаешь?

Старый слуга лишь качал головой, смотря на него.

— Вот мало тебя отец покойный лупил. Пусть земля ему будет пухом. Войны не дворяне выигрывают, а дружины. Через десять лет эти дружинники будут на голову выше остальных. В кланах такая же система, общался я как-то с воеводой одним, он говорит, детей с детства забирают и начинают обучать, прививая верность клану в первую очередь. Жесткая система, говорят с востока пришла. Боярич же по-нашему делает, лаской.

Холмский то лаской?! У него руки по локоть в крови, но он, его глава и Борисов будут служить честно. И детей этих подготовит, как отец учил.

— Григорий Геннадьевич, можно вас отвлечь, — обратился к парню высокий мужчина.

— Да, извините…

— Збруев Павел Леонидович, — протянул руку мужчина.

— Приятно познакомиться, Павел Леонидович. Какой вопрос у вас ко мне?

Борисов не особо любил ходить по дворянским праздникам и собраниям, поэтому этого мужчину видел впервые, либо Збруев тоже не любил шумные вечера.

— Мы раньше не виделись. Я не публичное лицо. Собственно, у меня к вам просьба. Не могли ли вы поспособствовать моему знакомству с бояричем Холмским? — спросил Збруев.

— Вы легко можете пройти к нему на встречу через гимназию или, обратившись, к его секретарю…

— Дело в том, что я, как и вы, хочу попроситься на службу к Холмскому. Думаю, если сделать это через вас, то процесс будет быстрее, — улыбнулся мужчина.

— Это, конечно, ваше дело, Павел Леонидович, но если вы объясните причину…

— Все просто, Григорий Геннадьевич. Я не в состоянии сейчас один защитить свою семью. Мне нужен сильный покровитель, а боярич доказал всем, что с ним стоит считаться, — твердо смотря в глаза Борисову, ответил дворянин.

Борисов всякое ожидал, когда встал на службу к бояричу. Презрение, ненависть, осуждение окружающих, но никак не того, что теперь через него будут проситься на службу к Холмскому.

Выгонять посреди ночи женщину не по моим правилам, поэтому поспать мне практически не удалось. Светлана еще долго доказывала свою преданность, и с утра даже Гром стыдливо отвернул голову, увидев нас выходящими из спальни. Сдерживаться она так и не научилась.

— Это что за существо? — Светлана накинула на себя щит Силы, увидев Грома.

Черная чешуя, мощные когти и изумрудный блеск глаз, мало кого оставят без внимания.

— Мой пес, подарок от неравнодушных людей. Он обычно добрый, если не голоден.

Костя начал откровенно побаиваться пса, и мне пришлось стать настоящим хозяином Грому, а мальчику родители подарили милого щенка. Сомневаюсь, что он еще раз решится принести мне кого-либо на лечение.

— Он больше похож на измененное существо из нестабильных земель. Ничего не хочешь мне рассказать? — не унималась женщина, делая шаг за мою спину.

— Обычный пес, чего волноваться. Экспериментальная броня, выполненная по спецзаказу. Да, Гром?

Гром клацнул зубами и высунул язык, внимательно рассматривая владеющую.

— Почему мне кажется, что он смотрит на меня, как на еду?

— Тебе показалось. Нам надо поспешить, если я опоздаю на урок Зимина, то ты сама будешь объяснять ему причину!

Посмотреть на эту картину, как Светлана объясняет классному руководителю причину моего опоздания, я бы не отказался. Перед тем, как сесть в машину, она захотела поднять серьезную тему, честно, иногда совсем не понимаю женщин.

— Кирилл, я уже взрослая женщина, и мне нужно думать о будущем…

С одной стороны на такой ноте неплохо закончить наши любовные отношения, с другой стороны отпускать ее совсем не хотелось.

— Да? А я не заметил сегодня ночью, не каждая молодая так сможет, — пытался перевести в шутку, но Светлана была серьезна. — Не выставляй меня чудовищем, препятствий чинить не буду, но и делить с другим мужчиной тоже.

Последние слова вызвали легкий смех женщины, и она довольная села в машину. Неужели она думала, что я не дам ей строить личную жизнь, как обиженный подросток, для меня главное, чтобы Светлана оставалась директором гимназии и выполняла наши договоренности. Нечего молодым владеющим ехать в Москву в поисках счастья, я всем найду применение.

Подошедшие боярские дети были какие-то напряженные и явно готовились к разговору.

— Боярич, нам родичи позвонили и сказали, что помогут с воинами. Твое предложение о земле в силе? — спросил Иван.