— Ведь, как встретишь его, так и проведешь, — улыбнувшись, сказала она.

Дядя Чен, усмехнулся, и после недолгого разговора с моей мамой, согласился. Тем более что у Игоря должны были собраться в основном взрослые, и Вике там было бы не очень интересно. А, здесь. Здесь мы почти семья. И даже мама иногда называет ее дочкой.

Перед самыми праздниками мы купили большую елку, я установил ее в зале, укрепив в заранее припасенное ведро с песком, а после мы принялись ее наряжать. Начали мы все вместе, но заканчивать пришлось им вдвоем с Машкой. У меня просто нервы не выдержали, каждую игрушку, перевешивать по нескольку раз. Причем все это под бесконечные споры и советы обеих девчонок. Причем обе тихо ухмылялись и перешептывались между собой, когда им казалось, что я этого не вижу. Похоже, они просто издевались надо мною, потому, что когда я бросил все и сказал, наряжайте как хотите, они закончили ее наряд, за каких-то пять минут. Хотя до этого мы возились с ней больше полутора часов.

После этого, мне осталось только подвесить гирлянду и подключить ее. Елка зажглась. Вернее лампочки на ней. Но все были очень довольны.

Мама, наготовила много всякой вкуснятины и даже испекла праздничный «Наполеон». Почти весь предпраздничный день, мы провели у телевизора. Тем более, что было очень много интересных программ. На улице делать было совершенно нечего. Температура упала до -5*С, снега не было, вчера и всю ночь моросил противный дождь, от которого не было никакого удовольствия. Ночью вода, падающая с неба, замерзала, а к обеду все это превращалось в сырость. Поэтому, самыми большими нашими прогулками, были походы в магазин.

Вечером, мы дружно сели за стол, открыли две бутылки шампанского. Маме досталась «Советское», а нам троим «Детское шампанское» и в полночь встретили новый год.

А я перецеловал всех своих девчонок, как бы там Машка не уворачивалась от меня! После мы долго смотрели голубой огонек, пока мама не разбудила нас и не разослала по комнатам. Вике досталась моя комната, этой ночью она спала на моей постели. А мне постелили в зале на диване. Зато находясь там, я смог еще немного посмотреть телевизор вместе с мамой, правда очень негромко, и недолго. Все же день был немного суматошным, и я быстро уснул.

Зато следующий день нас очень сильно обрадовал. Оказалось, что только мы уснули, как пошел снег. Как сказала мама, разыгралась целая метель, и к утру навалило огромные сугробы, но снег так и продолжал идти. Правда, теперь уже без ветра, но крупными хлопьями.

Мы очень обрадовались, и не только мы, ведь снег в Ташкенте огромная редкость. Редко он лежит долго, чаще то, что нападает за ночь, к обеду следующего дня превращается в слякоть.

Поэтому, несмотря на снегопад, вся улица была заполнена детьми и взрослыми. Правда если дети использовали его для катания на санках, или игры в снежки, то взрослые были заняты уборкой дорожек, засыпанных им.

Впрочем, иногда и они вступали в наши игры, было весело и шумно.

Дядя Чен вернулся уже к вечеру. Вика с неохотой пошла домой, видимо ей понравилось спать на моем диване. Во всяком случае, утром ее еле подняли. Правда, на тренировку мы не бегали. Но скорее из-за того, что выпал снег.

Через пять минут после ее ухода раздался телефонный звонок. Это была моя подруга. Оказывается дядя Чен взял три путевки в горнолыжную базу «Чимган». И Вика спешила меня обрадовать тем, что я поеду вместе с ними. Судя по виду мамы, которая стояла неподалеку от меня, она об этом уже знала.

Спать я лег, в самом радужном настроении, в предвкушении будущей поездки.

Честно говоря, база меня немного разочаровала. Возможно, я ожидал чего-то большего, более комфортабельного.

Все оказалось очень скромным. Имелось небольшое двухэтажное здание, построенное из дикого камня, на первом этаже которого находилась столовая и несколько помещений персонала, базы. На втором с десяток двухместных номеров.

В каждом из них стояли по две полутороспальные кровати, пара тумбочек и платяной шкаф для одежды. Все удобства располагались, в торце коридора. На весь этаж имелся всего один телевизор, черно-белого изображения, стоящий в небольшом холле возле лестницы, соединяющей оба этажа. Там же стояли с десяток продавленных кресел и пара кадушек с пальмами. Телевизор, большую часть дня не работал, вернее включить его было можно, но помехи были настолько сильны, что был слышен в основном звук, без какого либо изображения. Лишь под вечер, и то при хорошей погоде, что-то прорывалось на экран, но смотреть такое, означало портить себе зрение. Впрочем, тут мало кто включал его, большую часть времени отдавая развлечениям на свежем воздухе.

В комнатах, было довольно прохладно, даже несмотря на горячие батареи, занимавшие большую часть стены под окнами. Когда я поднес руку к окну, заметил, что между створок, да и из-под стекол ощутимо дуло. Из-за этого температура и не поднималась выше 15–17*С, как показывал термометр, висевший возле окна.

Самой большой проблемой, оказалось наше расселение. Номера были рассчитаны на двоих, и были до того малы, что втиснуть между кроватями раскладушку, не было никакой возможности. Нужно было или делиться, чтобы кому-то из нас ночевать в другом номере или же спать вдвоем на одной кровати. После некоторых раздумий, дядя Чен выбрал все же второй вариант. Во-первых, потому, что компании, заселяющие соседние номера, были уж очень веселыми. То есть их «веселье» с возлияниями не прекращалась ни на минуту. Отдохнуть они бы не дали никому. Даже, несмотря на то, что сильного шума не допускалось. А во-вторых, в комнатах было ощутимо прохладно, и спать все равно пришлось одетым. Конечно, в качестве ночной одежды использовались тренировочные костюмы, но все равно, разница есть. Поэтому, строго посмотрев на нас, дядя Чен сказал, что надеется на наше благоразумие, и мы поселились в одном номере. Мы же были этому только рады. С другой стороны, если бы у нас было такое желание, то оно давно бы осуществилось. Мы ведь постоянно были вместе, и было немало времени, когда находились совсем одни. Но пока нам хватало и этого.

День начинался с легкого завтрака. Вернее сказать, первый день для нас начался как обычно. Вскочив ни свет ни заря, мы выскочили из дома, и вдруг обнаружили, что пробежку здесь совершать абсолютно негде.

Турбаза или гостиница «Чимган» как значилось на ее вывеске, располагалась в нешироком явно рукотворном плато, вырубленном на склоне горы. Перед ней, была небольшая заасфальтированная площадка, почти сплошь заставленная автомобилями обслуживающими гостиницу, и машинами приехавших сюда отдыхающих. Площадку и само здание окружал невысокий заборчик, сваренный из прутков арматуры. Сразу за воротами находилась дорога, по которой мы сюда и приехали, но она была довольно узкая не очень удобная для пробежек. К тому же она серпантином вела вниз, и мы просто не рискнули воспользоваться ею. Справа от дороги и турбазы, находилась станция, канатно-кресельной дороги, которая поднималась выше до лыжных трасс. Места оставалось ровно столько, чтобы пройти от турбазы до подвесной дороги, автобусной остановки или стоянки автомобилей. Больше ровных площадок не обнаружилось. В общем, помахав немного руками и ногами, больше для того, чтобы согреться, мы вернулись обратно, тут же забравшись под одеяло, потому, что на часах было еще довольно рано, и даже столовая была еще закрыта. Прижавшись, друг к дружке мы согрелись и вновь уснули.

Дядя Чен разбудил нас примерно через час, спросив с улыбкой:

— Ну, как утренняя пробежка?

— Да негде здесь, — почти хором ответили мы. — придется пока отказаться от нее.

— Ничего страшного я думаю, не будет. Сейчас позавтракаем и поедем вверх, а там вам будет и пробежка и тренировка больше чем нужно.

В общем, так и произошло. Выпив по стакану чая с булочками, мы собрались и вышли из гостиницы. Дядя Чен прихватил с собою термос, заполненный горячим чаем и несколько булочек, чтобы было чем перекусить наверху, хотя нам и сказали, что там будет работать буфет.