— Дальше только пешком, — пояснил телохранитель Латеи. — Повозку и лошадей отгоним туда, — он махнул в сторону зарослей, начинавшихся возле больших серых камней.

— Башня уже близко? — уточнил я, разминая ноги, затекшие от поездки.

— Да, немного поодаль, за этим леском, — он кивнул по направлению дороги, огибавшей деревья и заросли кизила.

— Вообще-то я их уже слышу, — негромко прошипела Агашимая. — Их там много. Десять, может больше. Есть несколько лошадей. Чем-то довольны, смеются.

— Лошади? — усмехнулась Латея, отпив немного из фляги.

— Латеюшка, не дури. Смеются люди, — Агата тоже усмехнулась. — Давайте так, я сейчас тихонько прокрадусь туда, посмотрю, что к чему. Потом пойдем все вместе.

— Пустая трата времени, — не согласилась Латея. — Мы очень тихо пойдем все вместе через лес. И уже потом, когда будут видны развалины, пустим тебя на разведку, если будет на то надобность.

Ну, что здесь скажешь, хоть Латея и убеждала меня, будто княгиня Славина — это одно, а она — вовсе другое, княжеская привычка повелевать всеми и командовать не всегда разумно, из Латеи никуда не делась. Чтобы избежать лишних споров, я сказал кеошерийке так:

— Кош, ты не спеши. Если их там больше десяти, то работы всем хватит, и даже останется место подвигу. Мы подойдем поближе, а там уже решим.

Только Элиан молчала, стоя от нас шагах в двадцати, закрыв глаза и развернув к небу ладони. Я знал, что такая поза для леадорцев могла означать как молитву, так и разновидность медитации, способной значительно пополнить запас магической энергии. Я тихо подошел к ней, и когда она открыла глаза, обнял и поцеловал ее со словами:

— Дорогая, ты волнуешься? Думаешь, нам будет нелегко одолеть их?

— Немного волнуюсь, — сказала она. — Что-то пойдет не так, говорит богиня. Нам нужно быть осторожными.

— Эй, хватит облизываться! — окликнула нас Латея. — Не время для любезностей.

— Говори тише! — сердитым шепотом сказала ей Агашимая. — У кого хороший слух слышит нас. А если среди них есть кеошериец, то они уже знают, что мы здесь и сколько нас.

— Кошечка, не паникуй, — Латея подошла к Салмату, отвезшему повозку в укрытие и вернувшемуся за ее лошадью. Что-то с минуту негромкого говорила ему, а затем подоспевшему Радигору.

Мы вошли в лесок, тянувшийся длинным языком до горного склона. Впереди шагах в пятидесяти шла Агашимая, идя беззвучно точно тень, исчезая в зарослях и появляясь вновь лишь для того, чтобы мы совсем не теряли ее из вида. За кеошерийкой, несколько правее следовал Радигор. Ну и потом я в обществе двух прекрасных дам, увы, не научившихся ходить тихо, тем более по лесу. Особенно это касалось Элиан, что стало для меня неожиданностью. Неожиданностью потому, что эльфы по всякой придури, навеянной книгами и компьютерными играми, воспринимались мной как лесной народ, исключительно дружный и органичный с природой — этакие светлые духи леса. Но на Флагруме все не так. Здесь эльфы — народ цивилизованный, и более городской, чем народ в славянских княжествах.

Хотя то ветки, то камешки хрустели под ногами Элиан и Латеи, слава богам, мои дамы шли молча, и хотя бы старались соблюдать осторожность.

Когда впереди между деревьев показался просвет, обозначавший край леса, Агашимая предостерегающе подняла лапу и замерла.

Агата замерла, потом вдруг исчезла. Наверное, она быстро наклонилась и скользнула за кусты лещины, тянувшиеся по кромке леса.

Не прошло и минуты, как я увидел мужичка лет сорока, бородатого, в темно-синей добротной одежонке. Как я догадался, он подошел к дереву, чтобы полить его своей мочой. И в самый ответственный момент, когда послышалось журчание могучей струи, Латея подошла ко мне и спросила:

— Что там?

На ее голос мужичок отреагировал сразу, дернул головой и скоро нашел нас взглядом среди редкой зелени. Рот его приоткрылся то ли от удивления, то ли от желания заорать, подать своим сигнал тревоги. Вскрикнуть он не успел. Тут же лапа Агашимаи заткнула его раззявленную дыру, и мужичок, грамотно проткнутый баллоком, плавно сполз к ногам кеошерийки,.

— Что там, что там? — сердитым шепотом передразнил я Латею. — Мужик там ссал. Уже отоссался.

И сам себя мысленно выругал, что не удержался от ненужных комментариев.

Агата снова исчезла на пару минут, потом явила себя и махнула лапой, призывая следовать за ней. Шагов через пятьдесят мы остановились у края леса, прячась за кустами лещины. Впереди вставала каменная кладка, разрушенная в трех местах и тянувшаяся почти до дороги, за ней по бревенчатым останкам кровли угадывалось какое-то строение. К нему примыкала сама башня, невысокая, этак в три яруса, с разрушенным верхом. Особо заметные разрушения имелись с западной стороны. Самое забавное, что из средней бойницы по северной стороне торчало древко с флагом — черное полотнище. На нем лунный серп и сова, расправившая крылья над расходящимися молниями. Ниже какая-то надпись, но разглядеть довелось лишь последние буквы, что ближе к древку: «…м бог с нами!». Ну чудят Сыны Велеса! Неужели, всерьез думают, что Велес им покровительствует?

Ладно, их дурь нас мало касается. Я так прикинул: если сотворить «Существо Ветра» и пустить его в ближний пролом стены, может получиться интересно. Пару часов назад, когда мы ехали в повозке, Элиан объясняла, как сделать, чтобы глаза Существа стали одновременно моим зрением. Да, это не слишком просто: требуется высокая концентрация и какой-никакой опыт. И попробовать сейчас соблазн был велик, но здравый смысл во мне победил. Слишком велик риск провалить начатое, и сейчас не самое подходящее время, чтобы ставить эксперименты.

— Лучше будет если сначала я сама… — начала было Агата и тут же прервала шелестящий шепот, услышав движение за стеной.

Чуть позже и я услышал шаги возле пролома, затем оклик:

— Эй, Ванча! Давай, ждем тебя!

В ответ тишина… И я почему-то подумал, что Ванча — это тот самый, который неосторожно писал под деревом. Значит уже не ответит.

— Ванча! — громче позвал хрипловатый голос.

Вслед за этим, из ближнего пролома в стене появился мужик в черной футболке со знаком Сынов Велеса. Только я был уверен, что он не гаяец, а местный, славвратский. Рядом с ним возникла еще одна небритая рожа, красноносая, патлатая.

— Усрался что ли? — спросил тот.

— А знаешь, Егорка там следы тролля видел, — ответил другой с шуткой в голосе.

Мужик в черной футболке с полминуты смотрел на тропу, разрезавшую кусты лещины недалеко от нас, потом озабоченно уставился прямиком в нашу сторону.

— Ванча! — громко крикнул он, и не дождавшись ответа, повернулся и позвал: — Дэн, Егор, неладно здесь!

Я активировал в левую руку «щит», правая потянулась к ПМ, но возникло секундное раздумье: «Пистолет — штука громкая. Если все завертится прямо сейчас, то не стоит выдавать свою позицию в кустах грохотом выстрелов. Лучше использовать 'Кинетический удар» или «Громовой разряд» — они тоже шумные, но не настолько. Краем глаза заметил, как Агата бесшумно начала смещаться вправо, к дальнему пролому, к которому ближе всего подступали заросли. Латея к моему сожалению вместо магии призыва выбрала ПМ, и возражать ей не было ни времени, ни возможности.

За стеной послышались голоса, шаги по хрустящей каменной крошке. Кто-то окликнул кого-то по имени со второго яруса башни. И все складывалось не очень хорошо, потому как терялся эффект неожиданности, а народа у них намного больше. Мужик в черной футболке отступил в сторону, пропуская вперед троих, один из которых точно был гаянцем судя по прическе: русым вихрастым чубом, подбритым затылком и висками. Правее его расположился парень лет тридцати в грязных джинсах, неторопливо вытянул из кобуры ПМ, вглядываясь в заросли орешника.

И вот теперь медлить было нельзя. Я мигом развернул «Магический Щит» — увы, громко, с характерным хлопком. Одновременно пустил в правую руку «Громовой разряд», поморщившись от неприятных ощущений в мышцах. Элиан — умная девочка, она помнила мои наставления, что недругов с пистолетами нужно сносить в первую очередь. Ее «кинетический удар» на миг опередил мой спелл: парня с ПМом снесло так, словно на него налетел невидимый автомобиль. В место, где он недавно стоял, ударил мой запоздалый электрический разряд.