— Дорогие коллеги, — высокопарно начал Дятел. — Без ложной скромности замечу, что занимал в школе первые места в городских олимпиадах по иностранным языкам. Я знаю много отдельных слов из более чем десятка языков. Но это самое. Я тоже ничего не понял. Совершенно незнакомая семантика.

— Я и говорю, это не земляне. Марсиане, — сказал Трус. — Надо мной все смеются. А я с самого начала знал, что у нас случится подобное. Не зря я все время дома сидел.

— Успокойся, мой мальчик, — сказал Дятел. — Смутные времена пройдут. Меня еще вспомнят, мои бесценные знания и опыт еще пригодятся современному образованию. Жаль, газеты не выпускаются. Я уверен, там есть для меня вакансии. Как думаете, Вова, когда кончится смута?

— Тут все от меня зависит, — пообещал Картазаев. — Надаю вам тумаков, она кончится прямо сейчас. За что? Было бы за что, убил бы. А так вы еле плететесь, до санации пятнадцать минут осталось.

Подельники оценили серьезность момента и прибавили ходу. Дятел еще пытался раскрыть роль личности в истории, но быстро запыхался.

Случилось как в бородатом анекдоте. "Бабушка, что у вас с внуком? Тошнота, понос есть? Нет, доктор. Только блюет и дрищет". После того как они вернулись и накормили остальных бомжиков горохом (естественно, из дырявых мешков), спустя час началось. После того, как бомжиков серьезно пронесло, стали искать виновных. Сначала принялись за Труса, он был самый молодой и дрожал сильнее Дятла. Как всегда случалось в таких случаях, Дятел вступился за Труса, сам трясясь от ужаса:

— Господа, давайте решим наши проблемы дипломатическим способом, — сказал он участливым тоном старого доктора.

Господа: Минька, Лепа и Драник посмотрели на него как на дурака. Тусовка замерла, спектакль начался.

— Отвали, длинноносый, — сказал Минька. — Мы Труса бить не будем. У нас давно не было женщины, отведем сейчас к себе за ширму, ему даже стыдно не будет.

— Я…не позволю, — заикаясь, проговорил Дятел, переводя растерянный взгляд с одного подонка на другого.

— И чего ты сделаешь? — издевательски проговорил Драник. — Отвали, не то пойдешь вместе с Трусом.

— Богдан! — панически взвизгнул Дятел.

Тот зашевелился в своем углу, лениво приподнял голову с кучи грязных подушек.

— А что Богдан? Закон есть отвечать за базар.

Троица продолжила движение, сидящие по краям стока бомжи опасливо втягивали ноги, но Драник специально задевал и пинал их. Никто даже не пикнул. Таким образом бандиты дошли до безучастно сидящего у стены Картазаева. Во рту тот держал спичку.

— Убери шкрабы! — угрожающе сказал Драник.

Картазаев подобрался, но стоило подонку сделать шаг, как он втолкнул ногу поперек. Драник растянулся во весь рост, смачно приложившись лицом.

— Посмотри, Миня, есть ли кровь, — деловито произнес он.

— Сейчас будет, — успокоил Картазаев, пнув его в лицо.

После чего, опершись спиной о стену, встал. Миня стоял справа от него, Лепа зашел слева. Драник скулил на полу, в носу у него словно открыли кран.

— Слабый носяра у вашего дружка, — заметил Картазаев.

— Посмотрим, не слабы ли у тебя кишки? — сказал Миня, доставая нож.

В руках у Лепы появилась гантель килограмма на три с отпиленной одной головкой, чтоб было удобнее людей уродовать.

— Господа! Не надо! Я заслуженный учитель. Если вы оставите в покое этого господина, я бесплатно научу вас писать и считать, — подал голос Дятел.

Картазаев не отвлекся на крик и правильно. Лепа прицельно ударил его гантелей. Полковник наклонил голову, там, где только что было лицо, в стене появилась глубокая вмятина. На секунду торс бандита оказался в зоне прямого удара, и Картазаев с ходу перебил ему дыхание и надолго. После чего успел перехватить тычок Мини, и, захватив руку, продолжил поступательное движение. Лезвие сломалось о стену, а полковник размашисто ударил противника распахнутой, будто окаменевшей кистью в лоб. Бандит со всего маху опрокинулся навзничь и, остался лежать, будто умер.

В ответ от стены отделилось еще пятеро, кореша побитых дружков. Картазаев не сделал попытки убежать, продолжая стоять, прижимаясь спиной к стене.

— Ша, побазарили и будя! — решил Богдан. — Отстаньте от хмыря.

Этого хватило, чтобы прекратить драку. Дятел присел рядом и благодарно протянул горсть гороха.

— Вы благородный человек. Не знаю, что мы для вас с сыном можем сделать?

Картазаев внимательно посмотрел на собеседника и поманил пальцем. Старик наклонился, и полковник прошептал ему в ухо:

— Кто нибудь из вас двоих работает на компьютере?

— Миша царь и бог среди программистов! Он может все.

— Я знаю место, где еще уцелела аппаратура. Это рядом с Ремонтной гаванью. Мы можем здорово поживиться.

Олег Олегович смотрел с сомнением.

— Это далеко. Придется покинуть обжитое место. Мы тут уже привыкли. Я не могу вам всего рассказать, милейший, но нас ищут.

— Как хотите! — пренебрежительно сказал Картазаев. — Тут нам все равно больше спокойного житься не дадут, прирежут ночью.

Бзилковский сказал, что ему надо посоветоваться с сыном. Картазаев милостиво разрешил, а сам пошел отлить. Когда удалился от стойбища, сзади послышались шаги и из тени выступили физиономии только что побитых бандитов. Картазаев даже не дернулся.

— Договора не было со всей дури мочить! — вспылил Дранник. — И по носу совсем необязательно было бить. Я бы и так упал.

— Насиловать парня тоже уговора не было, — резонно возразил Картазаев. — Дали бы ему подзатыльник, хватило бы.

— Да мы ж для натуральности! — примирительно сказал Миня. — Добавить бы надо двадцатку.

Но Картазаев проявил принципиальность, и дал только полтинник, как договаривались. Когда он вернулся, Олег Олегович подсел и заговорщицки сказал:

— Мы согласны.

Куда ж вы денетесь, благодушно подумал Картазаев. Не зря же он все гадюшники порта облазил в поисках Бзилковских. Рисковал, между прочим. Да и противно. Олег Олегович тем временем продолжил:

— Мише приходилось работать в подземной лаборатории рядом с Ремонтной гаванью, и если вы доставите нас на место, он сказал, что сможет кое-что выжать из всей этой аппаратуры. Вы и представить себе не можете, насколько умный мой сын.

Картазаев согласился. С дураками он не стал бы связываться.

После окончания комендантского часа в 8 часов утра, Картазаев и чета Бзилковских вместе с остальными обитателями трубы выбрались в порт. Он производил удручающее впечатление. Застывшие краны с раскачивающимися тросами, застывшие в разных ракурсах погрузчики и козловые краны, контейнера с выломанными дверцами. Причалы пусты, лишь на внешнем рейде неясный контур "Метки" с взмывающими и садящимися вертолетами. И опять полковник отсиживается в канализации вместе с бомжами, вместо того чтобы быть в центре событий и как-то влиять на них. Ведь именно за это ему и платят. Хотя с другой стороны, еще неизвестно откуда больше влияние: с капитанского мостика "Метки" или со дна канализационного колодца.

Картазаев поторопил своих попутчиков. Направление он знал лишь приблизительно. Феликс оказался не только Аферистом, но вдобавок полным болваном, и смог указать место входа в хранилище терминалов лишь приблизительно. По его словам за Ремонтной гаванью, после того как кончится остов старой подлодки, на пирсе находилась будка, скрывающая внутри винтовую лестницу, ведущую глубоко под землю. Чтобы облегчить задачу, с ночи Картазаев провел подготовительную фазу. Он вспомнил, что Аферист рассказывал, как они с братцем вывели из строя хакера с помощью галюцигенной потравы. Грибов не было по вполне понятным причинам, но полковник вытряс у Михаила список таблеток, способных отравить человека не хуже грибов и отдал его Мине, и всего за двадцатку тот предоставил весь спектр, честно предупредив, что часть таблеток просрочена. Года на два. Картазаев успокоил, что это даже лучше. Сильнее эффект будет.