Выстрела, однако, не последовало, возможно, что у чифа заело затвор. Не веря удаче, Картазаев прижал девушку к стене и махнул на удачу топором. Вот тут выстрел грянул, расколов лезвие пополам и едва не вырвав топорище из рук. Впрочем, полковник сам избавился от орудия, швырнув в чифа и заставив скрыться в норе, из которой тот вынырнул.

По всем расчетам у них оставалось пара секунд в запасе, прежде чем на шум соберется вся команда странного судна. Картазаев вскочил на перила, направил ботинок на трос и активизировал оставшийся заряд. И почти не промахнулся. Лезвие чиркнула по канату и перерубила его на девяносто процентов, но шлюпка осталась висеть. Картазаев прыгнул на поврежденный строп и стал дергать, надеясь разорвать.

— Вольд!

Нелли протягивала руки, не замечая набегавших со спины матросов. Картазаев понял, что если сейчас она не прыгнет, то останется на судне навсегда. В едином порыве он ухватился за нее, и в этот момент строп лопнул. Шлюпка ухнула вниз, увлекая Картазаева за собой, а он, в свою очередь, вытянул девушку из возникшей кучи — малы. Свалившаяся лодка перевернулась днищем кверху, и они чудом об нее не побились. Борта "Сабары" стремительно пронеслись мимо. Судно даже не затормозило. На корабле не светилось ни огонька, и он сразу растворился в ночи, словно призрак.

Случилось страшное. Картазаев угодил на допрос к тому же самому чудаковатому майору с надутыми щеками под фамилией Штефан. Хотя вполне логично, что спасшие их пограничники передали их в ФСБ. Но чтобы опять к этому уроду, это уже перебор. Допрос проходил в той же самой комнате. Майор торжествующе оглядел его и быстро спросил:

— Фамилия? Имя? С какой целью заброшены в Россию?

Картазаев слегка охладил его пыл, заявив, что пока майор не представиться, разговора не будет.

— Мы с вами раньше не встречались? — подозрительно спросил Штефан.

— Когда? — наигранно удивился Картазаев.

— Так говорите, с какой целью вы были заброшены на территорию России? Чем вызван ваш интерес к международному порту Алги?

Картазаев спокойно и обстоятельно и уже не в первый раз попытался объяснить, что он гражданин России, россиянин, мало того, состоит в яхт-клубе. В сопровождении команды они вышли в море на "Лебеде", который в последствии затонул. Рассказал про "Сабару", которая их подобрала, но, не вдаваясь в детали.

— Вот тут вы врете! — убежденно заявил Штефан. — Согласно оперативной сводке нарушений границ в этот период зарегистрировано не было. Стало быть, судно вас доставившее, легло в дрейф в нейтральных водах. После чего вы надели акваланг и вошли в территориальные воды России в подводном положении. Достигнув таким образом мелководья, вы притопили аквалангическое снаряжение. Скажем, привалили камнями. За дураков нас держали? Признание подписывать будем? Это наилучший выход для вас, гражданин шпион. Максимальный срок за шпионаж 25 лет, но я думаю, вас обменяют раньше. Мы вас в хорошую тюрьму посадим. Подумаем насчет питания. Будете "Морнинг стар" каждый день получать, — после столь многообещающего заявления майор как бы, между прочим, ненавязчиво спросил. — Взрывчатку куда дели? — но, увидев брошенный на него взгляд, поспешил пойти на попятную. — Ладно, обойдемся без взрывчатки. Статью терроризма вам шить не будем. Только нарушение границы, ну и там попытку внедрения в инфраструктуру порта. По рукам?

Картазаев понял, что от этого зануды иначе не отвязаться и обещал подумать насчет признания, но взамен просил отдать часы.

— А там у вас цианистого калия нет? — бдительно пошутил Штефан, но часы велел принести.

Осматривал их майор лично. Во вскрытом корпусе обнаружилась стандартная микросхема с малазийской батарейкой. Мощные процессоры имели размер с песчинку и являлись составной частью самой платы, а режущая кромка имела обыкновение прятаться от чужаков. Ничего не обнаружив, Штефан вернул часы. Картазаева проводили в камеру, откуда он тотчас связался с Гномом.

— Ты? Не утоп? — натужно удивился Гном.

— Не смешно. Мне шьют статью за шпионаж.

— В пользу родной страны? Дожили!

Картазаев попросил Гнома прекратить паясничать. Если можно назвать это "попросил".

— Никогда не слышал столько грубых слов сразу. Чувствуется влияние морских кабаков.

Они перешли к делу, и Картазаев сообщил, где он находится, а также просил узнать, что известно о сухогрузе "Сабара" под регистрационным номером МФ300.Рассказывая о подслушанном разговоре капитана "Сабары" с неизвестным, он вдруг почувствовал смутное томление. Голос незнакомца показался ему по прошествии нескольких часов не настолько уж незнакомым. Возможно, что он даже слышал его раньше. Хоть память и не выдала прямого ответа, Картазаев знал по опыту, что вопрос прочно засел там, будет неспешно перевариваться, без каких-либо специальных потуг с его стороны, и пройдет какое-то время, обязательно всплывет и ответ. Гном исправно записал имя Мозгера, переспросил про личинок.

— Он точно упомянул о личинках? Что бы это значило? Это может касаться биологического оружия. О таких вещах я обязан сразу докладывать в Москву.

— Меня отсюда вытащат? — запоздало спросил Картазаев.

Гном уже отключился, и беспокоить его он не стал. Агент как раз связывался с Москвой, зачем на грубость нарываться. Полковник устроился на нарах и стал изучать этикетку, позаимствованную с бутылки. Надписи были выполнены кириллицей, место и дата изготовления отсутствовали. Арака паленая, понял Картазаев. Он хотел выкинуть бумажку, но в этот момент вернулся охранник и велел собираться на допрос.

Его встретил злой Штефан.

— Мне сейчас звонили насчет вас из Главка. Вы оказывается родственник замначальника, но это вас не оправдывает! — жирные хомячьи щеки майора тряслись от возмущения словно студень. — Я прямо не знаю, что с вами делать. Эти идиоты из главного управления меня с ума сведут. Знают же мой железный характер, и все равно звонят. Меня подмывает перевести вас под усиленной охраной в центральный изолятор. На меня давить не рекомендуется, в таком случае я все делаю назло.

Картазаев был в курсе.

— Посажу вас в камеру к уголовничкам. Пока разберутся, пока найдут вас там, сутки успеете с ними потусоваться. Как вам такой расклад? Я могу вас к голубым посадить. Представляете, целая камера голубых! Они вам свадьбу на всю ночь устроят, — и Штефан заорал, уже не сдерживая переполнявшие его эмоции. — Ненавижу вас, богатеньких миллионщиков, сынков влиятельных козлов. Вы как сыр в масле катаетесь, пока я тут в гавне мараюсь. Чем я хуже вас? Ты признаешься или нет?

— В чем? — удивился Картазаев.

— В том, что хотел незаконно пересечь государственную границу и скрыться в сопредельной стране. Официальным путем ты не мог выехать, потому что имел с собой большие незадекларированные ценности, которые при захвате тебя патрулем утопил.

— Что за бред? Вы допросили Лапицкую? Она все объяснит.

— Господи, если бы я мог ее допросить! — издал крик души майор. — Ее папаша нас за людей не считает! Весь город его личная собственность. То еще говно, хоть и капитан порта. Дочурку сразу забрали, а тебя говнюка я расколю! Назло всем этим прогнившим устоям, которые устанавливают эти богатые придурки!

Осуществить задуманную грандиозную затею, расколоть оперативного резидента, работающего под прикрытием, Штефану не позволили. К зданию управления подъехало транспортное средство, судя по тени упавшей на окно, довольно громоздкое. Со словами "Что еще за ерунда? Они точно хотят побудить во мне зверя!" Штефан нервно тыкал пальцами в мобильный, все время ошибаясь клавишами. Аппарат нервно мяукал.

Дверь распахнулась, открывая вид на бойца в камуфляже без знаков различия.

— У меня письменный приказ начальника Главка. Вы должны немедленно передать задержанного нам.

Получив по рации подтверждение, что снаружи все чисто, Картазаева вывели и усадили в БМД с расчехленным орудием и наствольной ракетой, полностью изготовленной к пуску. Уже в машине ему передали комплект одежды его размера, пару спецботинок и включенный мобильник. На связи оказался Кармалыга.