— Ты уже все?

— Сейчас, – послышался его низкий голос.

Я потеряла дар речи.

Спустя какое-то время он отпустил меня, перевернулся и лег на кровать, прерывисто дыша. Я встала, мне не хотелось оставаться дольше. Приведя в порядок свою одежду, вышла из палаты.

Так совпало, что, когда я наткнулась на Александру в дверях, румянец на моем лице все еще был слишком заметен. Она все поняла.

— Эмилия, ты бесстыдница!

Я кивнула:

— Ты подглядывала за нами, так делать низко и подло! Если тебе настолько любопытно, зайди сама, может он и с тобой это сделает. Он очень силен в этом, не так ли? – сказав это, я прошла мимо нее и ушла.

Мои руки устали, я нашла ванную и долго их мыла. Когда я вышла из палаты, уже стемнело.

Давид как всегда был несговорчивым! Увидев его машину, припаркованную около особняка, я остановилась подальше и приготовилась ехать в ЖК «Аквармарин». Однако, он поставил машину передо мной, сказал с холодными глазами и сдержанной улыбкой:

— Что прячешься, от меня не уйдешь! Я уже давно сказал, мы уже не брат и сестра, если мы встретимся снова, значит, суждено нам быть вместе!

Я сидела в машине, смотрела, как Давид выходит, затем лениво подошел ко мне, неторопливо прислонился к окну моей машины.

Вот так! От судьбы не уйдешь!

Я вышла из машины и посмотрела на него чуть более холодно:

— Чего ты добиваешься?

Он слегка улыбнулся, немного высокомерно ответил:

— Пойдем со мной, дорогая, я так скучал по тебе все эти годы!

Я улыбнулась, мои глаза увлажнились:

— Почему ты скучал? Как хочешь меня мучить? Ты ждешь, чтобы я смотрела, как ты убиваешь людей? Желаешь, чтобы я жила унынии каждый день?

Брат закрыл глаза, а затем долго не открывал их, серьёзно ответил:

— Вы с Русланом несчастливы, верно?

Я покачала головой:

— У нас все прекрасно!

Он усмехнулся:

— Ты отбила парня у дочери Алешина, как долго, по-твоему, продлятся ваши отношения?

Не желая говорить о таких скучных вещах, я посмотрела на него:

— Ты здесь, чтобы сказать это?

Давид сразу перешел к теме:

— Возвращайся со мной обратно в Тулу. Я купил старый дом и отремонтировал его, теперь все как раньше, тебе точно понравится.

Я улыбнулась:

— Возвращаться и продолжать жить с болью в сердце?

Он нахмурился, холодность на его лице сменилась серьезностью:

— Эмилия, я никогда не хотел ранить тебя!

Я засмеялась:

— Итак, я сама себе навредила?

— Эмилия, нехорошо быть такой упрямой, – нетерпеливо проговорил мужчина, — Герман и Татьяна не такие хорошие, как ты думаешь. Ваш последний разговор закончился печально. Ты надеялась, что они оставят все как есть? Сейчас можно не бояться их, но ты когда-нибудь думала о будущем ребенке?

Я удивилась и недоверчиво посмотрела на него:

— Ты следишь за мной?

Брат поднял брови:

— Это для того, чтобы защитить тебя.

Я язвительно засмеялась:

— Спасибо тебе за заботу!

Машина не может проехать, я пойду сама

Однако он схватил меня за руку.

— Ты такая упрямая, когда-нибудь это тебя погубит!

Я и до этого была в плохом настроении, а Давид еще больше меня расстроил, я оглянулась на него, резко обронила:

— Лучше мне уничтожить себя самой, чем дать тебе шанс это сделать, верно? Почему ты не можешь отпустить меня? Я наконец-то стала немного позитивнее, почему ты хочешь все испортить? Давид, почему тебе так хочется тащить меня в ад?

У меня стерлись некоторые воспоминания, и я совсем забыла о прошлом, но с его появлением образы начали всплывать перед глазами. Со всеми подробностями, заставляя меня поежиться от ужаса.

Двадцать пять лет назад на улице Тулы овдовевшая женщина подобрала маленькую девочку. Ей было всего два месяца, ее давно оставили одну, голодная, она громко плакала, но никто ей не помогал. Пожилая женщина – добрый и жалостливый человек. Когда она увидела бедную малышку, то сжалилась над ней и отнесла домой, напоила водой с сахаром и завернула в новое одеяло.

Затем она решила отнести ребенка в полицейский участок. Но в полиции сказали, что детские дома переполнены, а у себя в кабинете они ее не могут оставить. Бабушке оставалось только воспитать малышку самой. Она выращивала овощи на продажу и не имела большого дохода. Ей уже было трудно содержать себя, а маленького ребенка тем более.

К счастью, недалеко от их дома открыли крупную фабрику.

Рабочих требовалось много, поэтому приглашались все, независимо от возраста. Пожилая женщина, которой уже исполнилось шестьдесят, тоже поступила туда на работу. Она проработала там пятнадцать лет. Через пятнадцать девочка выросла и смогла помогать ей. Но в то время бабушке уже стукнуло семьдесят пять. В течение пятнадцати лет она работала не покладая рук, и ее здоровье значительно ухудшилось.

Девочка уже стала подростком и училась в средней школе. Чтобы иметь возможность обеспечить ее, старушка взяла на воспитание внебрачного сына крупного инвестора, таким образом им удалось свести концы с концами. Инвестор дал старушке большую сумму денег и обещал помогать и дальше. Та девчушка – это я, а незаконнорожденный ребенок инвестора – Давид. .

Сначала я не знала его настоящего имени, но потом, когда бабушка привезла его домой, она назвала его Давидом.

Его появление нарушило гармонию нашего обиталища. Он вел себя как безжалостный варвар. Он не только крушил дом, но и донимал меня: то исподтишка закроет в подвале, то толкнет в пруд. И вроде бы ничего такого, однако, каждый раз, когда он калечил меня, он потом говорил бабушке, что я сама напросилась. Какую бы гадость он ни совершил, бабушка все спускала ему с рук.

В тот год, когда я сдавала экзамены для поступления, над одним инвестором местного завода проходило расследование по делу причинения внушительного ущерба окружающей среде. Поскольку тот боялся ответственности, он в порыве отчаяния решил подорвать главный блок управления всего производства и улизнуть.

Когда тогдашний заведующий производства Богдан Белов услышал об этом, он был категорически против, ведь если взорвать главный блок управления, система вывода загрязняющих веществ выйдет из строя, и те люди, что живут вблизи завода, получат серьезный урон от загрязнения воды, воздуха и почвы.