Он цокнул и отпил чаю, а затем задержал на мне взгляд. Его голос прозвучал саркастично.

— Ты слишком самоуверенна, что меня удивляет. Я только вчера вернулся из столицы. Среди московских богачей ходят слухи, что господин Алешин и госпожа Сорокина нашли для своей дочери превосходную партию, и, кажется, его фамилия – Демидов.

Объявив это, мужчина невольно заулыбался.

— Ты, кстати, не в курсе, где сейчас Руслан?

Давид намеревался вызвать у меня отторжение, но я пропустила мимо ушей его слова и безразлично ответила:

— Если у господина Афанасьева нет других дел, я, пожалуй, пойду.

Он холодно усмехнулся и, взглянув на девушку в зеленом, сказал:

— Жанна, расскажи моей дорогой сестре, как обстоят дела в столице!

Я поморщилась и нетерпеливо кинула:

— Не нужно! Уже поздно, мне пора идти!

— Госпожа Афанасьева, не торопитесь. Вы ведь не зря пришли. Чем так торопиться, лучше послушайте хорошую историю! – сказала Жанна все с тем же безучастным взглядом.

Удивительное дело: по темпераменту эта девушка совсем не походила на публичную девку.

— Ну, послушаешь? – спросил Давид и взглянул на меня, подперев подбородок.

Пришлось молча согласиться. Я наслушалась всяких историй, не хватало еще одной!

Жанна мягко улыбнулась и, налив мне еще чаю, начала:

— Мы с господином Афанасьевым пробыли в столице несколько дней и ненароком услышали несколько вестей, и все – о господине Демидове. – Сделав паузу, она продолжила: — Вероятно, не все из этого правда, но Вам стоит это услышать.

— Премного благодарна, – сказала я, и в голову закралось несколько догадок.

Руслан находился в столице более полумесяца, за это время я не получила ни одного сообщения, ни одного звонка, даже будучи в отделении скорой помощи и в те дни, когда должна была выписаться. Прозвучит забавно, но изо всех сил жалела о принятом решении, не понимая, почему именно я не могу отпустить его.

— Алешины – семья трех поколений столичных чиновников, поэтому она так известна в Москве. Алешин Герман Леонидович – Мистер Счастливчик этой семьи. Много лет назад он полюбил Татьяну Сорокину – женщину из простой семьи. Семья Алешиных была против этого союза, поэтому Татьяне, будучи в положении, пришлось покинуть столицу.

Затем она неудачно вышла замуж и лишилась дочери. Долгие годы она и ее муж находились в токсичных отношениях. Лишь опираясь на благосклонность главы совета директоров компании «Ultima», Татьяна Валерьевна пришла к тому, что имеет сейчас: ее жизнь изменилась, она вновь добилась любви Германа Леонидовича и нашла потерянную дочь.

Закончив на этом моменте, девушка инстинктивно взглянула на меня, а потом на Давида. Взгляд мужчины стал мрачнее, но он продолжал молчать, и тогда она продолжила:

— Госпожа Афанасьева, Вы также знаете, что Александра – потерянная и вновь обретенная дочь этих двоих. Семья Алешиных, скрепя сердце, признала статус Татьяны Валерьевны и приняла в лоно семьи Александру. Ей даже хотели сменить фамилию на Алешину. Говорят, вся семья души в ней не чает. Родственники намерены в середине следующего месяца устроить шикарное пиршество в ее честь. А еще, поскольку Александре нравится играть на скрипке, Алешины приглашают для нее первоклассных наставников со всего мира.

Я выслушала ее до этого момента, и мое терпение лопнуло.

— Кто бы мог подумать?! Все, что Вы рассказываете мне, меня совершенно не касается. Лучше скажите, чего Вы добиваетесь?

Она слегка улыбнулась и очень спокойно промолвила:

— Да, госпожа Афанасьева, Вам нет дела до чужого человека, однако Вы, по крайней мере, должны беспокоиться за своего мужа, верно?

Мне вдруг стало смешно.

— Поэтому я должна узнать что-то о своем муже из чужих уст? – я вздохнула. – Вы двое многое на себя берете, но спасибо, что пытаетесь разобраться в моей личной жизни. Что бы с ним не происходило, я должна доверять ему, а не выслушивать всякую ерунду от других людей.

«Бам!» – Давид с грохотом опустил на стол стакан с водой.

— Если бы тебе было действительно все равно, то ты не ходила бы такая мрачная после увольнения из «Demigroup». Но даже если это так, Эмилия, разведись с Русланом хотя бы ради чувства собственного достоинства.

— Я не буду разводиться! И вообще, разводиться мне или нет – это не твоего ума дело. Давид, спасибо, конечно, за заботу, но дальше благодарности не зайдет. Пожалуйста, больше не лезь в мои дела. Прошу тебя на правах того, что мы были когда-то братом и сестрой!

Договорив, я встала и добавила:

— Спасибо Вам за чай. Время позднее, мне пора домой!

Не дождавшись, пока он заговорит, я вышла из комнаты.

Стоило мне выйти за порог, как за спиной послышался треск разбиваемого стекла. Но я, не останавливалась, пошла дальше по коридору и спустилась на первый этаж.

Маша ждала меня в зале заведения. Увидев меня, она встала и засеменила ко мне, с тревогой спросив:

— С тобой все в порядке? Он не обижал тебя?

Я взяла ее напряженную руку и помотала головой.

— Нет. Поехали домой, уже поздно!

Она взволнованно подняла глаза на второй этаж, так как там появился Давид с озлобленным лицом. Он стоял на галерее второго этажа и молча наблюдал за нами.

Маша стиснула мою руку и закивала головой.

— Да, поехали!

Держась друг за друга, мы без оглядки покинули кафе.

Когда мы вернулись в наш микрорайон, было уже за полночь. Быстренько умывшись и почистив зубы, мы легли на кровать. Меня в последнее время одолевал непонятный страх, так что я не могла уснуть в одиночку. Благо, Маша была рядом. Я легла ближе к ней, и смогла проспать всю ночь.

***

На следующий день.

Иркутская погода оказалась на удивление хороша. Уже в семь часов утра лучики солнца стали пробиваться сквозь просветы штор, заливая комнату красивым, расплывчатым светом.

Проснувшись, я некоторое время лежала, уставившись в потолок. Внезапно телефон на прикроватной тумбочке завибрировал. Я потянулась за ним, посмотрела на номер на экране, и он показался мне каким-то знакомым.

Внезапно до меня дошло, кто звонит, и я ответила.

— Привет!

— Где ты? – в трубке раздался холодный, знакомый голос. Но я вдруг оцепенела, так как признала в говорящем Виктора. Из моих уст невольно раздалось:

— Доктор Коновалов?

Он всегда говорил со мной мягко. Почему сегодня он так холоден? Я была несколько шокирована.

На том конце провода воцарилось краткое молчание, после чего уже ласковее он спросил:

— Эмилия? Вы с Машей вместе?

Только тогда до меня дошло. Я внимательнее посмотрела на телефон и поняла, что он – Машин

Опешив, я ответила своему собеседнику:

— Ага. У тебя все в порядке?

Филипп сказал, что Виктор все время проводит в отделении интенсивной терапии. Кажется, он только сейчас вышел оттуда. Подумав о Руслане, я зашевелила ртом, но слова не шли с губ.

— Да, не вылезаю из операционной. Олег рассказал мне о случившемся в корпорации. Ты не бери в голову. Завтра я возвращаюсь в Питер, можем встретиться и поболтать.