Я кивнула и попросила его уделить должное внимание своему отдыху.

После ухода помощника я сразу спустилась в холл. Время было рабочее, а там стояло около десяти людей разного пола и возрастов

Мда, не понятно, откуда они вообще взяли баннеры, на которых было написано: «Как не вертись, а с долгами расплатись!».

Все они выглядели так, словно вот-вот устроят тут полнейший переполох. На ресепшене в холле стояло несколько администраторов, что казались очень робкими и явно осмотрительными из-за всего этого, вероятно, боясь, того, что если вдруг они вдруг что-нибудь ляпнут по неосторожности, то их просто побьют.

Глядя на этих людей, я невольно подумала, что как же хорошо, что тело Яны все-таки забрали люди из похоронного агентства в морозильную камеру. Потому что, кажется мне, что если бы это событие произошло в прошлом, то все эти родственнички, взяв гроб, поставили его здесь, а потом бы, оплакивая покойницу, требовали бы деньги.

Охранники стояли у входа в лифт, чтобы те не вторглись в офисную зону, ведь иначе из-за их шума остальные просто не смогут работать.

Я вышла из лифта и увидела, что эта толпа уже несколько устала скандалить, после чего подошла на ресепшен и, посмотрев на администратора, спросила:

— Журналисты не приходили?

Вообще, по логике, сегодня их должно было навалиться как раз таки гораздо больше, чем вчера. Но так почему я даже одного тут не вижу?

Сотрудница, посмотрев на меня, замерла, а потом несколько запоздало отреагировала и вновь взглянула на меня:

— Так еще утро же. Они обычно приходят в полдень или вечером. В это же время как раз самая толкучка начинается, и именно тогда через холл проходит Руслан Артемьевич.

Я обомлела. У меня возникло ощущение, что главной целью всех этих журналюг все-таки стоял именно Руслан, а что касается семьи погибшей, то они просто, наделав фотографии, вернутся и будут выбирать, кто же смог написать самую лживую и грязную статейку.

Посмотрев на людей в холле, я достала из сумки несколько тысяч и сказала администратору:

— Пусть кто-нибудь купит фрукты и какие-нибудь пирожные. Что-нибудь получше. После договорись, чтобы кто-нибудь передал их им, и, кстати, пусть еще купят для детей игрушки и раздадут им прямо здесь. Если сможете поговорить с ними, то будет еще лучше. Будет шанс, то прощупайте почву, посмотрим, почему же они так тут все скандалят. Спросите, не стоит ли за ними кто-нибудь, а еще не забудьте позвать парочку надежных журналистов, чтобы они все тут засняли.

Девушка на мгновение замерла, а затем взяла деньги и закивала. Из-за ее высокой работоспособности уже вскоре начали раздавать фрукты и пирожные тем скандалистам, находящимся в холле. И кроме нескольких охранников, карауливших лифт, другие охранники, раздававшие еду, вполне естественно сидели в толпе и болтали с людьми.

Как раз настало время обеда, и журналисты потихоньку начали появляться один за другим, но из-за прошлой взбучки, те, что пришли сегодня, вели себя довольно сдержанно.

Вскоре девушка с ресепшена воодушевленно подбежала ко мне и несколько возбужденно проговорила:

— Эмилия Андреевна, они не являются родственниками семьи Тарасовой Яны. Им кто-то заплатил, чтобы они пришли сюда реветь и скандалить. День – тысяча рублей. Все эти люди – просто тетки, проводящие свое время на лавочках во дворах, поэтому, услышав, что за день можно заработать тысячу рублей, некоторые из них привели своих внуков, чтобы подзаработать больше.

Я на мгновение обомлела.

Вообще, я думала, что все эти люди хотя бы более или менее, но как-то уж точно будут связаны с Тарасовыми. Но теперь же, похоже, человек, стоящий за всем этим просто лишь хочет наставить «Demigroup» палки в колеса и создать конфликт. После недолгого молчания я произнесла:

— Найди способ все записать, а затем заплати вдвое больше, но заставь их всех уйти. Настоятельно попроси их, чтобы они все говорили, что Яна совершила самоубийство. А что касательно остального, то пусть приукрашивают факты сколько захотят, главное, чтобы это не навредило интересам компании.

Администратор, кивнув, ушла, а я невольно задалась вопросом, кто же, в конце концов, потратил так много усилий, чтобы осрамить и покрыть грязью компанию? Чего же этот человек добивается?

«Родственники» в зале постепенно разошлись, а девушка с ресепшена передала мне видеозапись и сказала:

— Эмилия Андреевна, они все ушли, остались только родители Яны. Вы такая умная! Вот так взяли и утихомирили их всех. Получается, что вынашивающие злые намерения журналисты, сегодня пришли напрасно, так еще и сделали на нашу компанию пропаганду!

Я слегка улыбнулась, а после мой взгляд переместился на четырехлетнего ребенка Яны, что находился на данный момент в холле, и выглядел немного изможденным. Не знаю, показалось мне или же нет, но вдруг меня накрыло ощущение того, что эта девочка как-то не была похожа на нормального ребенка. Отведя взгляд, я посмотрела на администратора:

— Спасибо за сегодня. Добавь меня в VK, а после отправь мне видео. Кстати, как тебя зовут?

Девушка на вид казалась немного простоватой и искренней. Зардевшись румянцем, она добавила меня в социальную сеть, а после взволнованно сказала:

— Эмилия Андреевна, меня зовут Екатерина Луганова. Но зовите меня просто Катей. Для меня большая честь работать на Вас.

Улыбнувшись, я добавила ее в друзья, и вскоре она прислала видео.

— Беда! Беда! – вдруг в тихом холле внезапно раздался шум.

Подняв глава, я увидела, что родители Яны душераздирающе кричат. Посмотрев на Катю, я сказала ей:

— Иди и проверь, что там случилось.

Девушка подбежала туда трусцой и растолкала людей, окружавших родителей Тарасовой. Я же последовала за ней.

Девочка, что буквально только что играла в холле на диване, на данный момент была без сознания и до ужаса бледной. Из ее носа текла кровь, но не было похоже, что она была как-то травмирована.

.

Два человека в годах, будучи морально сокрушенными, обнимали ребенка и плакали навзрыд. Екатерина посмотрела на меня и на некоторое время даже как-то пришла в замешательство.

Никто толком даже и не знал, что же произошло с ребенком. Они целый день торчат тут, а я же только что попросила персонал дать им поесть... Если с девочкой что-то случится, то по итогу к этой всей истории приплетут компанию. И эти вопросы крутились не только в моей голове, но и у других сотрудников. Катя еще сильнее впала в панику, все-таки именно она собственноручно купила все эти продукты сюда.

Девушка, будучи на грани слез, посмотрела на меня. Ее глаза казались красными и опухшими, а в голосе четко слышались всхлипы:

— Эмилия Андреевна, что делать?

Вздохнув, я успокоилась и посмотрела на родителей Яны:

— Здравствуйте. Я – жена гендиректора «Demigroup». Если Вы мне доверяете, то не могли бы выслушать меня?

Старики до ужаса испугались обмороком ребенка, не зная, как им поступить, поэтому, когда увидели меня, они, словно ухватившись за спасительную соломинку, накрепко вцепились в меня:

— Пожалуйста, спасите девочку! Спасите ее!

Я кивнула и постаралась максимально успокоить их:

— Послушайте, самое главное сейчас – это жизнь ребенка. Мы вызовем скорую помощь и доставим девочку в больницу на осмотр, хорошо? Что касается других вопросов, мы можем повременить и сначала убедиться, что она в полной безопасности, а потом уже продолжать все обсуждения. Ладно?

Супруги средних лет на какое-то мгновение замерли и посмотрели друг на друга. После секундного колебания они взглянули на меня и сказали:

— Ладно. Мы верим Вам. Но не пытайтесь выкинуть какие-нибудь фокусы! Наша дочь погибла, и ваша компания обязана заплатить за это.

Я кивнула, не став долго обо всем раздумывать. После я бросила взгляд на Катю, и девушка тут же набрала 103. Но вот только ждать скорую на данный момент оказалось слишком большой тратой времени, поэтому, пребывая в безысходности, я решила отвезти ее в больницу сама.