— Почему ты решила подарить мне конфетку? – спросил он.

Люба задумалась, а затем сказала:

— Это – не обычная конфетка, это свадебная конфетка. Мальчик в садике, Дима, сказал, что ему ее дала невеста его дяди. Он сказал, что если съесть ее, можно пожениться. Значит, когда ты съешь ее, ты поженишься на маме, и у меня будет папа. Я как раз пошла на кухню, когда до меня внезапно донеслись слова Любочки

Я встала как вкопанная и, обернувшись, поглядела на них.

Этот взрослый мужчина и маленький ребенок выглядели очень гармонично.

Руслан сжал конфету в кулаке, и его черные, как смоль, глаза с необъяснимо мрачным выражением обратились на ребенка, а потом на меня.

— Ну, хорошо! – обратился он к Любе.

Это «хорошо» прозвучало непостижимым для меня образом. Когда я вошла в кухню, меня одолели неописуемые эмоции.

Четыре года назад я подписала согласие на развод и уехала, не взяв свидетельство о разводе с собой. Руслан же сказал, что не подписывал его, что для меня, в общем-то, не имело никакого значения. Он постоянно увиливал от этого, поэтому в тот раз мне просто стало наплевать.

***

Ночью.

Из-за усталости я рано провалилась в сон. Но тут до меня смутно донесся телефонный звонок. Когда я открыла глаза, я увидела, что Руслан взял трубку. Он, кажется, пришел из кабинета, так как в его руках были какие-то документы.

Увидев, что я проснулась, он протянул мне телефон и тихо сказал:

— Это Жанна!

Я растерялась, взглянула на часы, а было уже двенадцать, и машинально выхватила у Руслана телефон.

Не успела я заговорить, как на том конце провода раздался бьющийся в агонии голос:

— Эмилия, у меня живот разрывается! Ты можешь приехать? Кажется, я вот-вот рожу!

У меня застучало в висках. Я так резко поднялась с кровати, что чуть не грохнулась. Руслан успел среагировать и поймал меня.

— Осторожнее! – обессилено кинул он.

Я кивнула, немного отдышалась и сказала в трубку:

— Где ты сейчас? Отправь мне адрес, я скоро приеду.

— Хорошо!

Когда разговор был окончен, Руслан, скорчившись, посмотрел на меня.

— Что случилось?

— Кажется, Жанна вот-вот родит, но рядом никого нет. Я должна поехать к ней.

Договорив, я кинулась в гардеробную и стала переодеваться. Выйдя оттуда, я увидела, что Руслан ждет меня в дверном проеме с ключами от машины в руках. Я слегка растерялась, но не стала ничего говорить. Мы быстро вышли из дома и уселись в машину, после чего я назвала ему адрес.

Затем я стала звонить Давиду, но ни одна из попыток не увенчалась успехом. Меня это, само собой, взбесило.

— Почему он не берет?

Руслан угрюмо наблюдал за дорогой.

— Не нужно так переживать.

Я понимала, что не стоит поддаваться панике, но никак не могла унять дрожи в руках. Жанна только на восьмом месяце, какие еще роды? Вероятно, случилось что-то другое. И в такой момент Давид не выходит на связь!

Пораскинув мозгами, я решила позвонить Владимиру Ивановичу. После того, как он принял звонок, я сначала ничего не услышала, а затем тишину прорезал его звучный, немолодой голос:

— Эмилия, что-то случилось?

— Дядя Вова, где Давид? Кажется, Жанна рожает. Ты можешь как-то достучаться до него?

Владимир Иванович некоторое время помолчал, а затем добавил:

— Я попробую. Как она там?

Я слегка помотала головой.

— Я еще в пути, не могу точно сказать.

— Ладно, дитя мое, не паникуй. Я попробую связаться с Давидом. А ты постарайся как можно быстрее отправить ее в больницу. Все будет хорошо!

Я кивнула.

Руслан гнал машину на всех порах. Я сбросила звонок и поглядела на его насупленное лицо. Он выглядел так, будто крупно влип.

Совершенно неосознанно я спросила:

— Что случилось?

— Навигатор показывает какой-то закоулок, машине туда не проехать. Нам придется вылезти.

Он остановил машину, еще раз пристально взглянул на навигатор, а затем мы двинулись вдоль по улице. Когда мы нашли ее, она лежала во дворе на последнем издыхании. Под ней образовалась лужа крови. Увидев нас, она облегченно вздохнула, но не успела и слова сказать, как потеряла сознание. Мы смогли унести ее в машину и отвезли в больницу.

Когда ее забрали в реанимацию, я смогла хоть немного перевести дух. Придя в себя, я увидела, что у Руслана одежда и руки в крови.

Заметив, что я поуспокоилась, он осмотрел себя, всего окровавленного, и утешительно сказал:

— Ничего, это можно потом отстирать.

Меня ноги не держали, как я перепугалась. Мы сели на скамью в коридоре, чтобы передохнуть, и тогда я крепко обняла Руслана. Я испытала такое на себе и знаю, как это ужасно, поэтому меня раздирали беспорядочные чувства. Руслан прижал меня к себе и стал успокаивать:

— Не переживай, все будет хорошо.

Не сразу опомнившись, я достала телефон и набрала Давида. Гудки все шли и шли, пока, наконец, на звонок не ответили. Внезапно я услышала женский голос:

— Привет. Давид в душе, позвони, пожалуйста, позже.

Копылова Наташа?

Да, этот голос был мне знаком.

— Дай трубку Давиду,— холодно вымолвила я.

На том конце повисло короткое молчание, после чего девушка спросила:

— Это Эмилия?

Я сжала губы, во мне стало вскипать недовольство.

— Дай Давиду трубку!

Видимо, почувствовав мой гнев, она растерянно сказала:

— Эмилия, Давид сейчас в ванной. Я передам ему, чтобы он перезвонил тебе, ладно?

У меня дух перехватило. Не потрудившись сбросить звонок, я швырнула телефон об пол. Ударившись о бетон, телефон подпрыгнул на месте. Корпус был удароустойчивым, а вот экран разбился вдребезги.

Руслан не проронил ни слова. Он поднял телефон, осмотрел его, вытащил сим-карту, а сам аппарат отправил в мусорку. Он позвонил со своего телефона Захару, и вскоре тот примчался в больницу с новым телефоном.

Я вновь села на скамью в коридоре, отдышалась и попыталась привести в порядок свои нервы.

Руслан протянул мне телефон, поднял глаза на двери реанимационного отделения и сказал:

— Утомилась?

Был час ночи.

Я замотала головой.

— Нет!

Он замолчал, потянул меня к себе и сказал:

— Не нужно из-за других людей расшатывать свою психику. Обещай мне так не делать, ладно?

Я итак знаю, что не нужно кипятиться из-за других людей, но…

— Я не могу сдержать себя в руках. Какой бы неблагонадежной казалась Жанна, Давид совратил ее, и она забеременела. Это его ребенок. И в такой момент он спокойно развлекается с другой девушкой! Я…

Тут к нам спешно подошел Владимир Иванович. Видя, что мы с Русланом — здесь, а Давида нет, он насупился.

— Где твой брат?

— Чтоб он сдох! – со злости кинула я.

Я впервые так эмоционально ответила дяде Вове, поэтому, когда гнев потихоньку отступил, мне вдруг стало очень стыдно за свое безрассудство. Я подняла глаза на старика и увидела, что он пристально смотрит на меня. Мне показалось, что он сейчас выругает меня. Но к моему глубокому удивлению он улыбнулся и сказал:

— Дитя мое, да хватит тебе чертыхаться.

Я обомлела…

Глубоко вздохнув, я уставилась на него и ровным тоном объявила:

— Я полагаю, что Давид еще нескоро придет.

Сделав паузу, я невольно добавила:

— Дядя Вова, когда Жанна сказала о том, что забеременела, Давид заскандалил и отказался принять на себя ответственность, а как же ты? Ты ведь глава семьи. Если ребенок родится вот так, по глупости, как другие люди будут смотреть на семью Афанасьевых?

Как человек выдающегося ума, Владимир Иванович сразу понял, к чему я клоню.

Глядя на меня, он вздохнул и сказал:

— Я много думал об этом, но Жанна – девушка из неблагополучной среды. Ее родители были наркоторговцами, у нее самой были судимости. Если она станет частью нашей семьи, она станет публичной личностью. Боюсь, случись что-то, даже я, как чиновник, не смогу помочь, и мы лишь вовлечем в неприятности всю семью.