Мужчина был одет в черный костюм, его фигура была очень стройна и привлекательна. Если бы он сейчас оказался на оживленной улице, он бесспорно привлек бы к себе множество взглядов. Тимур встал перед моей машиной и молча устремил на меня взор своих ясных черных глаз.

Мы смотрели друг на друга, отделенные оконным стеклом. Казалось, он похудел, а лицо стало еще более холодным и суровым.

Я была в тупике, сопротивляться было бесполезно. Вздохнув, я вышла из машины.

— Извини за те деньги! – Сказала я. Я не думала, что дойдет до такого, поэтому это была моя вина.

Тимур посмотрел на меня так, словно ему было все равно, а затем тихим голосом произнес:

— Руслан был прав, неважно, что насильно мил не будешь, главное – удовлетворить свои желания.

Я остолбенела, никак не отреагировав на его слова. Вдруг он потянул меня в свои объятия, и я растерялась, ощутив незнакомый запах. Я подняла руку, чтобы отстранить его, но он крепко прижимал меня к себе.

В его голосе слышался лед:

— Мне еще так долго жить, почему я должен отступать? Это же тоже любовь, ведь я могу дать тебе вдвое больше, чем может дать Руслан. Эмилия, я не отступлю!

— Тимур! – Я изо всех сил пыталась вырваться из его хватки, мое дыхание слегка сбилось, — Тебе обязательно ставить всех нас в безвыходное положение?

Он холодно улыбнулся:

— И что с того? Почему в конце концов я должен оставаться без любви? Почему я должен довольствоваться малым? Почему я не могу получить то, что люблю? А?

Сумасшедший! Я перестала сопротивляться и посмотрела на него:

— Ты можешь стремиться к тому, что ты любишь, ты можешь усердно работать, чтобы получить то, что ты хочешь, но, Тимур, я человек, я не вещь. У меня есть право выбирать мою собственную жизнь и любовь.

— Тогда почему ты не можешь выбрать меня? Разве я не заслуживаю любви? Что такого хорошего в Руслане? Он жестокий, злобный, кровожадный, что тебе в нем нравится?

Я не знаю, что в эти дни пережил Тимур, но сейчас он вел себя как злобный демон, вырвавшийся прямиком из ада, полностью лишенный рассудка. Я боялась, но в то же время мне было жаль его.

— Тимур, у нас у каждого свой путь. Ты заслуживаешь любви. Но каким бы ни был Руслан, я люблю его, и это факт. После семи лет блужданий, хотя я и не знаю, как я полюбила его и как на него положилась, но сейчас я знаю, что я ему нужна, а он нужен мне, и я готова согреть его. Я готова быть подле него.

Кажется, мужчина совершенно не слышал моих слов.

Он холодно усмехнулся:

— Я не опущу руки, я буду пытаться, пока не умру. Я не верю, что всему свое время, а также не верю в судьбу. Я верю только в самого себя.

Взгляд его черных глаз был холоден и суров, уголки рта приподняты, и он захватнически прижал их к моим губам, холодно и кровожадно, словно совершенно потеряв рассудок.

Я не успела уклониться от него, и в моем сердце вспыхнуло противоречивое чувство отвращения.

Внезапно мимо пронесся порыв холодного ветра, и в этот миг Тимура кто-то оттолкнул. Меня привлекли в теплые объятия, на меня нахлынул знакомый запах табака, и в моем сердце возникло необъяснимое чувство безопасности.

— Все в порядке? – Раздался низкий мужской голос, в котором слышался едва сдерживаемый гнев.

Я покачала головой, и наши взгляды встретились. Я увидела его ледяные глаза, наполненные яростью.

Поставив меня на ноги, Руслан подошел к Тимуру, без лишних слов занес кулак и ударил его. Они оба, не будучи худосочными доходягами, принялись бить друг друга. И если бы в этот момент из дома вдруг не донесся голос Любы, звавший маму, вскоре обязательно бы полилась кровь.

Как бы они все равно не продолжили драку!

Руслан замер, Тимур тоже остановился, и они яростно вперились друг в друга взглядами.

— Руслан, Эмилии суждено быть моим.

Руслан холодно усмехнулся:

— Ты?

В этом коротком слове отчетливо послышалась ирония.

— Поживем – увидим! – Тимур сел в машину и уехал.

Когда я зашла в дом, Люба плакала. Войдя в спальню, я увидела, как, надрываясь, кричит малышка.

— Мама, – прохрипела она, обнимая меня, — мне приснилось, что я тебе больше не нужна!

Я вдруг замерла и посмотрела на нее:

— Ты же мое золотце, как ты можешь быть не нужна мне? Милая, мама всегда будет рядом!

Наверное, это был кошмар, и, наплакавшись, Любаша снова уснула.

Успокоив малышку, я вышла из спальни. Руслан сидел в гостиной. Его лицо было очень мрачным, но это не делало его менее красивым. Он был зол, он был просто в ярости.

.

Я прекрасно знаю, что любой мужчина, который увидит, как его жена целуется с кем-то другим, и даже если он знает, что это все происходит не по ее воле или же как-то непреднамеренно, в душе у него все равно будет разливаться неприятный осадок.

Это что-то сродни звонкой пощечине, проехавшейся по мужскому лицу, поэтому, конечно же, его злость была неизбежна. Да что там, даже ярость оправдывала себя.

Некоторое время я просто молча смотрела на супруга, но, так ничего и не произнеся, просто также в тишине развернулась и пошла наверх. Что ж, лучше оставим это на время, оно же лечит. Некоторые вещи можно попытаться вынести на обсуждение, а вот некоторые – нет.

Вернувшись в спальню, я пошла в ванную. Струи прохладной воды ударили по моему телу, причинив мне немного пронизывающей до костей боли. В тот момент в мою голову закрылись мысли: «С каких вообще пор мы с Русланом стали так бережно относиться к эмоциям и чувствам друг друга?».

Элизабет дала мне ту флешку... Ну, да, я ведь не досмотрела до конца, что было на ней. Месяц скудного сознания, эмоциональных срывов и постоянного времяпрепровождения с Тимуром... А ведь между мужчиной и женщиной близость просто-напросто неотвратима.

Некоторые кадры казались чуждыми даже для меня, не говоря уже о Демидове. В эти дни он так сдерживал свои мысли и чувства, думаю, что по большей части именно из-за этого видео.

Анна же говорила, что на свадебном банкете Тимур о чем-то разговаривал с ним, и, учитывая характер Архипова, то, о чем он мог сказать, отнюдь не являлось чем-то приятным.

В сердце мужчины таилась злоба. Злоба, о которой он не желал говорить со мной.

Душ по времени несколько затянулся. Выйдя из ванной, я ощутила легкую нехватку кислорода, из-за чего, державшись за стену, по итогу я плюхнулась в кровать. Что ж, возможно сон окажется хорошим лекарством, после которого все станет гораздо лучше. И в эту ночь, собственно, как я и думала, Руслан не пришел в спальню. Мужчина, похоже, не хотел показывать мне свое плохое настроение, а тем более ссориться. Потому что одной ссоры уже было вполне достаточно.

***

На следующий день, когда я спустилась вниз, Любу уже увезли в школу, из-за чего дома осталась лишь Сафина Платоновна. Увидев, что я спускаюсь на первый этаж, гувернантка вышла ко мне навстречу, улыбнувшись:

— Эмилия Андреевна, Руслан Артемьевич совсем недавно вот уже ушел, но попросил меня приготовить для Вас кашу, сказал, что Вы любите ее, поэтому попробуйте.

Сказав это, женщина принесла тарелку каши и, несколько неоднозначно улыбнувшись, протянула мне записку:

— Сегодня утром Руслан Артемьевич побоялся разбудить Вас, поэтому просил передать Вам это.

На записке можно было прочитать лишь простое: «Хорошо покушай и дождись меня сегодня вечером. Поужинаем вместе».

Словно все прекрасно. Как и всегда. Вот только мы оба знали, что наши сердца тяготел ужасающий слой пыли. Мы, похоже, как будто зашли с ним в тупик и заблудились в нем.

Кивнув, я посмотрела на Сафину и улыбнулась

После, поблагодарив ее, я села за стол, чтобы приступить к завтраку. Если честно, то аппетита у меня не было от слова совсем. Съев пару кусочков, меня слегка начало тошнить, но я все же через силу поела. Вот только через каких-то полчаса все это пошло наизнанку и меня вырвало.