Мужчина в ответ лишь угукнул, а ладонь его в это время погладила мой живот. После он слегка вздохнул:

— Тебе, должно быть, очень тяжко все это время.

Я промолчала. Если честно, то меня почему-то постоянно кроет паника. Прикинув время, поняла, что через два дня день рождения у Рябовой.

Подумав об этом, я посмотрела на него и спросила:

— Через два дня у Александры будет день рождения. Пойдешь?

Ну, учитывая характер этой девицы, она обязательно их пригласит.

Однако Руслан покачал головой:

— Тебе рожать через два дня, мне не подобает выходить.

Я же не смогла удержаться от смеха:

— Разве дата рождения еще не определена? Чего ты боишься, у нас же дома, плюс ко всему, есть врач и няня, так чего бояться то?

Он вскинул бровь:

— Но они не твой муж!

Я в ответ прыснула от смеха и просто промолчала.

После я принялась наблюдать за видом улиц через автомобильное окно. Но в груди по-прежнему сидело непрекращаемое чувство некой тягости. Не то чтобы я не прислушалась к словам Татьяны Сорокиной. И да, со стороны, конечно, может показаться что сейчас была тишь да гладь, но вот я все равно всеми фибрами души чувствовала, что за всем этим спокойствием скрывается какая-то большая опасность.

Если Татьяна Валерьевна так решительно настроена на то, чтобы заставить Руслана и Александру обручиться, то ее методы для достижения этого определенно заставят попотеть.

Да, Рябова обладала довольно высокомерной и своевольной натурой. Но у нее, по крайней мере, были хоть малейшие опасения и осмотрительность. А вот Сорокина – совсем другая. Эта женщина, как говорится, выбилась из грязи в князи, поэтому она далеко не так проста, как кажется.

Видя, что мне не очень хорошо, Демидов подумал, что я просто устала. Остановившись на машине возле виллы, мужчина отнес меня на руках прямиком в спальню.

А мне же совершенно не хотелось что-либо говорить, поэтому я просто откинулась в его объятиях и притворилась, что заснула. И когда в спальне наконец-то воцарилась тишина, я открыла глаза.

Найдя свой телефон, я набрала номер Волкова. Спустя нескольких гудков мне ответили.

— Золотце, сейчас вообще-то пять утра в Германии! – на другом конце провода голос мужчины казался хрипловатым. Было слышно, что он находился не в лучшей форме.

Я опешила и, не удержавшись, спросила:

— Почему ты до сих пор в Германии? Разве уже не вернулся в Россию?

Когда мне в прошлый раз звонил Филипп, я подумала, что он уже вернулся.

— Нет, рейс завтра днем, – проговорил Илья немного устало. — Зачем вдруг решила позвонить мне? Ребенок уже родился?

— Нет, еще не родился, – сказала я, а после недолгой паузы продолжила. — До срока недолго осталось.

Я немного паникую. Можешь пораньше вернуться? Марии рядом нет, мне так неспокойно.

— Понимаю, – ответил мужчина. — Я все понимаю, поэтому как раз в последние несколько дней торопился со всем здесь закончить. Думал сразу же потом вернуться, но из-за одного клиента пришлось застрять. Несколько проблематично вышло все, конечно.

Ну, я прекрасно знала, что у него всегда довольно много дел, поэтому просто лишь кивнула:

— Хорошо. До даты родов примерно еще полмесяца, думаю, что смогу дождаться твоего возвращения. Кстати, я не могу дозвониться до Маши, ты знаешь, в чем дело?

— Она в горах, поэтому совершенно нормально, что иногда там нет сигнала, не переживай. В первую очередь позаботься о себе. Свяжись со мной, если что-то случится. Филипп сейчас в Москве, можешь разыскать его!

Я кивнула головой, чувствуя себя немного спокойнее, и сказала:

— Будь с Машей начеку. Я хотя бы в столице, а она все-таки слишком далеко. Если вдруг что-то случится, то ее даже найти поначалу будет проблематично.

— Понял, – вздохнул Илья. — Вы двое такие странные. Одна убежала в горы рожать, а у другой есть муж, но даже и ей неспокойно.

Я ничего не ответила. Услышав шаги снаружи, я сказала в трубку:

— Я перезвоню тебе позже. Спи дальше. – Затем просто положила трубку.

Два дня спустя.

Руслан вечно был занят, но все равно каждый день он возвращался домой и ел вместе со мной! Не пропустил ни один прием пищи!

Да я и сама уже привыкла ждать его, сидя во дворе, к еде. Вечерний ветерок же веял прохладой. В столице потихоньку наступила осень.

Растения и цветы, что располагались во дворе, стали мало-помалу желтеть, а некоторая растительность так вообще уже стала увядать.

Помнится, Руслан говорил, что когда перестанет быть так занят, то, скажем так, оживит двор.

— Эмилия Андреевна, Вам звонят! – сказала тётя Лилия, подойдя ко мне вместе с телефоном.

Придя в себя, я тут же взяла его. Это был не кто иной, как Давид.

— С днем рождения, Мила! – голос мужчины прозвучал довольно непринужденно, сохранив в себе некую неясную улыбку.

И только услышав поздравление брата, я запоздало взглянула на экран мобильного и осознала, что сегодня, оказывается, мой день рождения.

Невольно обомлев, я все же произнесла:

— Спасибо! – после брака с Русланом я уже подавно как забыла об этом дне. И если бы я время от времени не заглядывала в свой паспорт, то, наверное, скоро совсем бы уже и не знала, сколько мне лет.

— Есть планы на вечер? – проговорил мужчина.

Я же задрала голову и стала наблюдать за заходом солнца и медленным наступлением ночи:

— Буду дома.

Ведь приближался срок родов, и я решила, что лучше уж постараться особо не выходить куда-либо.

Давид угукнул и ответил:

— Ну, тогда может я приду и отметим вместе?

Я прекрасно понимала, что у этого человека были добрые намерения. Но вот Руслан вечно не особо был рад видеть его, поэтому я просто лишь проговорила:

— Нет, лучше не надо.

В этот самый момент раздался звонок в дверь, и я подумала, что это как раз таки мой муж. Но потом слегка нахмурилась: у него же есть отпечаток пальца, с какого перепугу ему пришлось бы звонить?

И тогда в трубке вновь раздался голос брата:

— Иди открывай. Я принес тебе подарочек.

Ну, если честно, то я опешила. Но встав, пошла открывать.

Открыв, я обнаружила на пороге огромный розовый торт, окруженный бесчисленным количеством воздушных шаров в форме сердца. Но удивительным было то, что эти шарики внутри были освещены неоновыми лампами, отчего все это в ночи выглядело особенно красиво.

— Нравится? – голос мужчины все также звучал в трубке.

Обомлев, я подавила радость в своем сердце:

— Это ты сделал?

Он в ответ угукнул, а голос был блеклым:

— А теперь подними голову и посмотри на небо.

Я послушалась и сделала точно так, как он мне сказал. И в следующее же мгновение все небо озарили фейерверки, усеявшими темную ночь своей неописуемой красотой.

В тот момент уголки моего рта невольно приподнялись, а в носу как-то защипало:

— Ах... Давид