— Иди спать!

Он встал, собираясь пойти в спальню. Начиная от поездки в Тулу, и до сего дня он был со мной учтив, и ни разу не пытался перейти черту. Если бы не его томный взгляд в тот мгновение, я бы оставила без внимания тот его вопрос.

Он немного прошел вперед, и вдруг взял и потянул меня за руку.

— Эмилия, давай поговорим!

Я как вкопанная встала на месте и всмотрелась в его утомленные глаза, подумав, что он хочет поговорить о работе. Я приблизилась к нему, приложила руку к его лицу и провела большим пальцем от переносицы до виска.

— Сколько ты уже не спал как полагается?

Он посмотрел на меня, заключил в объятия и положил голову мне на плечо, почти прошептав:

— Четыре года!

Эти слова пригвоздили меня к месту.

Он крепко сжал меня, с усталостью в голосе добавив:

— Я так привык, что ты рядом.

Его крепкие, коротко стриженые волосы стали длиннее, чем были.

— Тебе пора подстричься, волосы отросли.

— Да! – глухо отозвался он, словно задремал у меня на плече.

Я взглянула на часы. Наступало утро.

— Руслан, идем в кровать! – кинула я.

Он хмыкнул в ответ и с изнуренной физиономией повел меня в мою спальню. Мы спали раздельно. Войдя в комнату, он в изнеможении повалился на кровать, при этом крепко обнимая меня. Я не решилась побеспокоить его, поэтому вместо того, чтобы выбираться из его объятий, я просто закрыла глаза в этом положении и заснула.

Этой ночью я спала очень крепко. Когда на утро я спросонок открыла глаза, Руслан еще спал, крепко обхватив меня руками.

Руслан бал как всегда прекрасен. Его темные, длинные ресницы красиво обрамляли сомкнутые веки. Во сне его лицо выглядело нежным и умиротворенным, а в чертах не отражалось ни толики властности, которая обычно проявлялась на публике.

Я подняла руку и коснулась кончиками пальцев его словно подкрученных ресниц. От этого слабого прикосновения он проснулся. Наши взгляды встретились. Он сумрачно посмотрел на меня, но вскоре его взгляд оживился.

— Уже проснулась? – хрипловато спросил он.

Я кивнула и решила выбраться из его хватки, но он удержал меня.

— Еще рано, давай еще поспим!

Я подняла глаза на часы и, обнаружив, что обычно в это время его уже нет дома, не удержалась от вопроса:

— А тебе сегодня не нужно на работу?

Он слегка улыбнулся.

— Ничего страшного, если я немного опоздаю.

Вот она, привилегия директора.

Но я не хотела снова ложиться, поэтому так и сказала:

— Я не хочу больше спать.

Он кивнул, хмыкнул и низким тоном добавил:

— Тогда просто полежи со мной.

Делать было нечего.

Я легла рядом с ним и уставилась в потолок. Но внезапно я ощутила то, от чего мое лицо залилось краской.

— Руслан, ты…

— Это совершенно нормальная, повседневная реакция! – он косо посмотрел на меня с таинственным выражением. – Я ведь мужчина, Эмилия. Это в порядке вещей.

Я знала, что это в порядке вещей, но все равно недовольно скорчилась.

— Отпусти меня, я хочу встать с кровати.

Но он и пальцем не пошевелил. Его дыхание стало более томительным.

— Скоро все пройдет.

Я не могла произнести ни слова.

Лежа рядом с ним, я чувствовала себя неловко. Мое тело окаменело, а лицо сморщилось.

Спустя какое-то время он поднялся, ушел в ванную и чуть погодя вышел.

Я продолжала пребывать в ступоре.

Когда он пришел из ванной, он выглядел безмятежнее прежнего, лицо выражало удовлетворение. Взглянув на меня, он невольно улыбнулся.

— Я напугал тебя?

Я помотала головой, а мое лицо все еще горело от смущения.

— Только что приходила домработница, сказала, что завтрак готов.

Он кивнул, улыбнулся и жестом пригласил меня пойти умываться.

Четыре года, что мы прожили порознь, можно считать за развод, пусть официально мы не разводились.

Теперь, когда мы снова сошлись, и он, и я ясно ощущали, какой между нами разрыв.

После завтрака Любе предстояло пойти в новый садик. Естественно, смена обстановки тревожила ребенка.

Покушав, мы с Русланом отвезли ее, и у самых дверей садика передали дочь в руки молоденькой воспитательницы лет двадцати. Как только та увидела Руслана, то изобразила потрясение, как будто ее застали врасплох, и еле звучно спросила:

— Господин Демидов! Вы женились? Я вижу, теперь у вас есть ребенок?

Вероятно, от возбуждения она позабыла об этикете, и лишь потом, после случайно оброненных ею слов, стала поспешно извиняться за свою бесцеремонность.

Руслан ничего не ответил. Я улыбнулась, заверила девушку, что все в порядке и в ее реакции нет ничего ненормального.

Четыре года Руслан осваивал столичный рынок, проявляя себя как талантливый и способный руководитель. Но не столько это очаровало женскую половину Москвы, сколько его привлекательность. Четыре года общественность мусолила совместные появления Руслана и Лины на различных мероприятиях, но никто не слышал о том, что Руслан собрался жениться. Поэтому многие продолжали считать Руслана завидным холостяком, что еще больше разжигало фантазии большого количества женщин.

В документах Руслана было указано, что он является законным опекуном Любы. Юридически, она была его дочерью, и это немало облегчило процедуру устройства ребенка в садик.

После того, как мы отвезли Любу, Руслан поехал по делам в компанию. Он поцеловал меня на прощание и велел водителю отвезти меня домой.

Вернувшись домой, я стала тщательно изучать критерии поступление в МГУ и список тем для вступительных экзаменов. Я записалась на ноябрьские экзамены. Осталось три месяца на подготовку.

В полдень мне позвонили с неизвестного номера. Я колебалась, отвечать или нет. Наконец, после нескольких попыток незнакомого номера дозвониться до меня, я безысходно приняла звонок.

Мне ответил ровный женский голос:

— Эмилия, давно не слышались.

Это была Александра. Какая неожиданность! Спустя четыре года я все еще помнила ее голос.

Я замерла и сжала губы, вся во внимании. А на том конце провода Александра как бы невзначай сказала:

— Я у ворот виллы. Охрана не дает мне войти. Давай поболтаем.

Она пришла из-за Руслана? Закрыв книгу, я встала с места и вышла на балкон. Я посмотрела через весь двор на ворота, но за высокой оградой не смогла кого-либо увидеть.

— Поболтаем о чем?

Прошло четыре года, о чем нам говорить?

— Да обо всем! Вспомним былые времена за чашечкой чая.

Она говорила намного сдержаннее, словно бы повзрослела. Должно быть, за четыре года все мы поменялись

Я взглянула на часы на запястье.

Некоторое время помолчав в трубку, я согласно ответила:

— Подожди немного.

На вилле разговаривать было бы неуместно, поэтому я оделась, спустилась вниз и покинула дом.

Она стояла у ворот, прислонившись к белой «Corolla», в элегантном белом костюме и черных туфлях на высоких каблуках; длинные волосы были завиты крупными волнами. Она сильно изменилась, будто мы виделись последний раз больше, чем четыре года назад.

Не успели мы поздороваться, как я услышала за спиной чьи-то шаги. Это был Захар, который заметил происходящее.

В последнее время он все время находился на вилле. Я не стала расспрашивать Руслана, зачем он приставил ко мне Захара, словно личного помощника, и велел напрямую обращаться с просьбами к нему.