— Эмилия, я буду относиться к ней как к сестренке, если она вдруг не вытворит ничего из ряда вон выходящего, ладно? Нам необязательно жить в горечи и ненависти, хорошо?

Я нахмурилась от осознания того, что такое слышать явно не казалось чем-то приятным. А после я посмотрела на него:

— Значит, в твоих глазах я именно из тех женщин, что проживают жизнь в горечи и ненависти?

То есть, если перефразировать, то я – вечно ноющая женщина? Мда, услышав такой вопрос, Демидов нахмурился, а улыбка на его устах слегка померкла:

— Ты же знаешь, что я не это имел в виду.

Так как на улице повсюду сновали люди, как-то неприлично было начинать вот так ссору, поэтому, поджав губы, я просто промолчала.

Мужчина же, похоже, понял, что сказал что-то не то, поэтому потянул ко мне руку, но я уклонилась.

— Руся, только взгляни! Раньше мы с братом просто обожали играть в эту штуку, даже и не думала, что смогу здесь купить ее! Я вообще думала, что больше никогда не найду их... – вдруг воодушевленно вскрикнула Саша, держа в руках йо-йо. Ее лицо озаряла несравненно счастливая улыбка.

Руслан, ответив, забрал у нее из рук игрушку и протянул мне:

— Хочешь попробовать?

Я же равнодушно ответила:

— Нет.

Теперь уж у меня точно пропало всякое настроение на эти игры. Увидев это, он не стал никак вынуждать, а просто, посмотрев на Рябову, настойчиво проговорил:

— Не поранься только.

А затем продолжил идти вперед.

Как я уже и говорила, вся архитектура в Воронина казалась необычно красивой и содержала в себе неповторимый стиль русского зодчества. И после ужина вечером можно вот так взять и прогуляться вдоль улочек и насладится оживленной местной суетой. А повсюду находящиеся прекрасные вкусности и неотразимые товары визуально ласкали людские взоры.

Но вот только в большинстве случаев такие прогулки зависят от настроения. Например, сейчас, я отнюдь не испытывала той радости, которая была у меня, когда я приходила сюда вместе с Тамарой. Наоборот, в данную секунду меня распирало от какой-то обиды и недовольства.

.

Немного походив, Александра, видимо, устала, поэтому добежала до общественной лавочки на площади и уселась. Посмотрев на Руслана, девица мило улыбнулась:

— Давай передохнем немного.

Я ничего так и не говорила. Демидов, кстати, тоже. Посидев некоторое время на площади, в голову Рябовой вдруг что-то резко взбрело, из-за чего она потянула мужчина, а в мою сторону произнесла:

— Эмилия, подожди нас с минутку, мы скоро вернемся!

А затем эта девица куда-то утащила моего мужа!

Сидя на скамье и смотря на стариков, танцующих на площади, я так-то должна была быть счастлива, но... улыбка на моих устах никак не хотела приподниматься. Вдруг в моем кармане зазвонил телефон. Посмотрев, я увидела, что звонок был из Москвы. Прокрутив мозгами, я так и не поняла, кто же мог звонить, поэтому просто приняла вызов. Однако с того конца провода раздался детский голосок Любы:

— Мамуль, ты все еще работаешь на улице? Почему так шумно?

На мгновение я замерла. Надо же, я напрочь забыла, что дочка обещала каждый вечер звонить мне. Собрав свои мысли в кучу, я проговорила:

— Только поела и вышла прогуляться, уже не на работе.

Голос девчонки слышался мягко:

— Мама, тебе надо хорошенько отдыхай, не стоит слишком сильно уставать! Дядя Руся сегодня поехал к тебе, вы уже встретились?

Я кивнула и слегка улыбнулась:

— Встретились. Люба, а с кем ты осталась дома?

Раз Демидова нет, то, вероятно, он нанял гувернантку, чтобы присмотреть за ней.

— А я у бабушки. Когда дяди Руси нет дома, то я живу с бабушкой. Мама, хочешь поговорить с ней? Она очень скучает по тебе. Прямо, как и я.

Оцепенев, я уже думала отказаться, как вдруг с того конца провода услышала голос Сорокиной:

— Мила, у тебя там все хорошо? На улице стало прохладнее, теплее одевайся. Как закончишь с работой, то возвращайся, скоро ведь уже Покровный день наступит. Ты с Русланом вернешься?

Непонятно из-за телефонной ли это линии, но голос женщины явно казался более старческим. Даже словно каким-то пожилым. Из-за этого я невольно кивнула и произнесла:

— Пока не знаю. Пусть сначала Покров Богородицы наступит, а потом мы вновь вернемся к этому разговору.

Ненадолго умолкнув, я добавила:

— Спасибо, что присматриваешь за Любой.

На том конце провода внезапно донесся несколько безысходный смех Татьяны:

— Мы же все-таки твои родители

Зачем благодарить нас, когда мы просто заботимся о своей же внучке? Мила, мы уже старые и скоро нас не станет... Я знаю, что ты обижаешься на нас, но, дорогая моя, в жизни всегда нужно смотреть лишь только вперед.

Поджав губы, я не стала больше ничего говорить.

Любаша же прямо-таки начала галдеть, что хочет поговорить со мной, поэтому отобрала телефон и, сжимая его в своих ручках, начала мне рассказывать о всяких интересных событиях, произошедших в школе, а я просто слушала, изредка коротко с улыбкой на устах отвечая в ответ.

После недолгого разговора я смутно расслышала, как дочка зевнула. Что ж, ее биологические часы и впрямь прекрасно работают. Тогда я проговорила:

— Любаш, время уже позднее, мы завтра с тобой еще поговорим, хорошо?

Кивнув, она согласилась, а после мягким голоском сказала:

— Мамуль, я тогда пойду спать, а завтра снова позвоню тебе. Ты тоже пораньше возвращайся, не гуляй допоздна – вредно для здоровья. Возвращайся пораньше в отель!

Я кивнула и слегка улыбнулась:

— Хорошо, спокойной ночи!

Положив трубку, я, словно пребывая в какой-то прострации, уставилась в телефон. Когда люди достигают определенного возраста, хочешь – не хочешь, а им все равно приходится столкнуться с выбором. Мало кто решит вот так всю жизнь скитаться и бродяжничать. Всегда нужен дом, нужна семья и нужны друзья.

Когда Руслан с Александрой вернулись, они, похоже, находились в довольно хорошем настроении. У обоих из них в руках были какие-то безделушки, а мужчина, увидев, что я нахожусь в прострации, протянул мне какую-то вещицу и сказал:

— На, попробуй.

Это был зефир. Я же к сладостям относилась довольно равнодушно, поэтому просто немного попробовала и произнесла:

— Слишком сладко. Пойдем, уже поздно. Нам пора возвращаться.

Затем я, развернувшись, направилась прямиком в отель, не сказав ни слова за весь путь.

По возвращению в отель на часах уже показывало почти что рассвет. Я забрала ключ-карту на стойке регистрации и передала ее мужу. Из-за усталости и сонливости, что обуяли меня, я не особо желала разговаривать, поэтому просто равнодушно коротко обмолвилась:

— Тома живет со мной, а вот твой ключ от номера.

Всучив ему ключ-карту, я сразу вошла в лифт, думая вернуться к себе в комнату. Но когда я отворила дверь, чей-то силуэт тут же проскочил внутрь. Это был не кто иной, как Руслан. Мужчина включил свет и, оглянувшись, понял, что в номере никого не было, после чего он посмотрел на меня своими темными глазами:

— Устала от долгой ходьбы? Поэтому не хочешь жить со мной?

Я нахмурилась:

— Надумываешь.

Я изначально всегда жила вместе с Томой. Не ожидала просто, что сегодня она не вернется.

Когда я договорила, больше у меня не было никакого настроения болтать с ним о всяких бесполезных пустяках. Переодевшись, я приготовилась умываться, но Демидов вдруг закрыл дверь и обнял меня со спины, положив подбородок на мое плечо:

— Злишься?

Я покачала головой:

— Нет, просто слишком устала, – слишком устала, чтобы злиться.

Тогда он потянул меня прямиком до кровати и, обняв за талию, заставил сесть к нему на колени:

— Так лучше?

Да тут уж не сказать лучше или нет... Слегка облокотившись к нему на плечо, я произнесла:

— Сегодня из тебя плохой муж, да?

Я отнюдь не хотела с ним ссориться, но если бы я сдержала всю обиду и негодование внутри себя, то мне бы просто-напросто стало невыносимо, поэтому я и сказала это. Обняв меня, Руслан низким голосом проговорил: