— Мы с тобой действительно похожи. Ты – его возлюбленная, а я – его близкий друг. Он навредил тебе, однако его любовь оказалась сильнее, поэтому тебе не только не хочется его обижать, но ты даже согласна оставаться с ним, несмотря на свои внутренние противоречия.

— Я такой же, как ты. Пусть и косвенно, но он виноват в том, что я потерял свою любимую. Он обрёк меня на тяжёлые страдания, однако затем собственноручно вытащил меня из этого ада. Я его ненавижу, однако мне вовсе не хочется ему вредить. Скажи, почему все так сложно?

Человек жив только тогда, когда испытывает целую гамму противоположных чувств. Эти эмоции не могут существовать по отдельности и всегда пересекаются, дополняя друг друга.

Я смотрела на Виктора и не могла понять, испытывала ли я к нему сочувствие или только лишь жалость.

— Значит, ты хочешь убить меня, чтобы заставить его страдать?

— Все верно, – улыбнувшись, кивнул он.

— Если я умру, то вы неизбежно станете заклятыми врагами, – произнесла я, снова взглянув на флакон с серной кислотой.

— Я знаю, – печально качая головой, ответил он. — Так будет лучше всего. Став врагами, нам больше не придется сдерживать себя и испытывать чувство вины. Нам будет незачем прятать старые раны глубоко в душе.

Легко рассуждать о любви и ненависти, однако на деле все гораздо сложнее.

— Ты обещаешь, что Люба будет расти в безопасности? – спросила я.

— Разумеется, – ответил Виктор. — Все-таки она – моя дочь. Я позабочусь о ней, а также окружу ее необходимой заботой и любовью.

Поверив ему, я кивнула головой.

Интересно, тот таксист вызвал полицию? Вряд ли. Я понимала, что действовала слишком необдуманно.

Перед тем, как приехать сюда, мне следовало сообщить об этом Давиду. Боюсь, что теперь я просто умру здесь, а мое тело даже никто не найдёт.

Разлагающийся труп – это зрелище не для слабонервных.

Увидев, что я уставилась на серную кислоту, Виктор самодовольно улыбнулся.

— Ты не ошибёшься, если выберешь такой же способ умереть, как и Вера, – произнес он.

Взглянув на него, я немного разозлилась.

— Может, мне еще поблагодарить тебя за такое любезное обращение? – со злостью в голосе ответила я.

— По крайней мере, во всем этом есть какое-то ощущение торжественности. Приступай! – нахмурившись, произнес он.

Я не боялась смерти, однако мне вовсе не хотелось умирать таким способом, поэтому я тянула время.

Виктор был крайне нетерпеливым человеком. Заметив, что я по-прежнему стою без движения, он встал и сам подошел к столу.

Затем он взял флакон серной кислоты и, повернувшись, бросил на меня тусклый взгляд.

— Хочешь, чтобы я сам это сделал? – произнес он с некоторым раздражением в голосе.

Увидев его свирепое выражение лица, я инстинктивно попятилась назад.

— Еще не поздно остановиться! У тебя еще есть путь к отступлению, – сказала я.

— Ха-ха-ха! – внезапно раздался его громкий смех. — Ты боишься? – произнес он, глядя на меня чудовищным взглядом.

Что за вздор? Разумеется, я боялась его, ведь в такой ситуации любому человеку стало бы страшно.

Затем он медленно стал приближаться ко мне, а я машинально отошла назад.

— Умершие люди не воскресают. Жизнь человека – это самое драгоценное, – заговорила я.

Виктор лишь угрюмо усмехнулся, словно даже не услышав, что я ему сказала. Затем он открутил колпачок у флакона с серной кислотой и занёс его надо мной.

— Сейчас ты очень похожа на Веру, – мрачно посмотрев на меня, произнес он. — Перед смертью она тоже мучалась и сопротивлялась. В тот момент я подумал о том, как сильно ей хочется жить. Однако она не видела причин остаться

Скажи, почему я не смог стать для нее поводом жить дальше?

Глядя на него, я продолжала отступать, пока не наткнулась на какой-то предмет позади себя. Дальше идти было некуда.

Он посмотрел на меня так, словно я была клоуном, после чего внезапно выплеснул серную кислоту в мою сторону.

Почти в тот же самый момент я машинально подняла руки, заслоняя лицо, однако все-таки не успела полностью закрыться. Затем кто-то неожиданно прижал меня в свои объятия.

Одновременно с этим я услышала шипящий звук кислоты, разъедающей кожу, а также почувствовала тошнотворный запах. Спустя мгновение раздался болезненный крик мужчины, после чего в помещение ворвались другие люди.

Придя в себя, я осознала, что только что Руслан заслонил меня своим телом от серной кислоты, которую выплеснул на меня Виктор.

Он еще не успел опомниться, когда люди Руслана быстро скрутили его. Его лицо стало бледным, словно лист бумаги.

Почувствовав омерзительный запах, я хотела что-то сказать, однако слова застыли в горле. Руслан упал передо мной на колени, после чего его кто-то увел.

У меня звенело в ушах, я не могла выговорить ни слова и не понимала, что мне делать.

В больнице перед мной крутились доктора и медсестры. Затем у меня наступила запоздалая реакция. Почувствовав сильную боль, я поняла, что получила ожог серной кислотой.

— Площадь ожога небольшая. Немного задет правый глаз, но к счастью, роговица не пострадала, поэтому зрение удастся сохранить, – раздался голос доктора в белом халате, который накладывал повязку на мою рану.

Должно быть, он заметил, что я пришла в себя, поэтому объяснил мне происходящее.

Я задумалась над его словами. Я и сама понимала, что кислота попала мне на лицо, а также немного задела глаз. Почему же в самом начале я не почувствовала никакой боли?

Возможно, все произошло настолько стремительно, что я даже не успела запомнить свои ощущения в тот момент.

Вскоре доктор вышел, после чего медсестра начала устанавливать мне капельницу. Она несколько раз похлопала рукой по моей вене, однако так и не смогла вставить иглу.

— Поработайте немного рукой, – попросила она.

Я сжала ладонь в кулак, а медсестра снова внимательно осмотрела мою руку и, нащупав вену, занесла надо мной длинную иглу.

Увидев это, я изменилась в лице, словно уже почувствовала неприятные ощущения, которые меня ожидают. Я действительно очень боялась боли.

— Готово! – произнесла медсестра, увидев мое испуганное лицо.

Услышав это, я расслабилась и взглянула на свою левую руку, в изгибе которой виднелась игла. Вена немного надулась и начала болеть.

— Может, Вы неправильно вставили иглу? – не выдержав, спросила я, глядя на то, как течёт кровь.

Это были непросто слова, ведь я четко видела, как жидкость в капельнице резко окрасилась в красный цвет.

Медсестра повернулась и, увидев эту картину, пришла в изумление. Она попыталась вытащить иглу из руки, от чего из вены тут же потекла кровь.

— Подержите немного, – приложив дезинфицирующую салфетку, произнесла она.

Прижав салфетку пальцами правой руки, я задумалась над тем, как сложно устроена кровеносная система человека. Кровь размеренно течёт по венам, однако по неосторожности можно вызвать большие проблемы.

Из-за неправильно вставленной иглы у меня опухла и посинела вена. И хотя кровотечение прекратилось, однако на руке по-прежнему оставалось большое синее пятно.

Спустя пару минут я выбросила салфетку в контейнер для мусора. Заметив синяк на моей руке, медсестра немного нахмурилась. И хотя на ее лице читалось сожаление, однако она не стала передо мной извиняться.

Она лишь взяла меня за руку и тщательно осмотрела ее, собираясь снова вставить иглу. Мне вдруг стало жалко себя, когда я взглянула на опухшую вену.

— Может, теперь попробуем правую руку? – не удержавшись, предложила я.

Сначала медсестра долго не могла нащупать вену, после чего неправильно ввела иглу.

Моя рука уже и так выглядела ужасно, а если в нее снова вставят иглу, то зрелище будет еще хуже.

Медсестра кивнула и, опустив голову, взяла мою правую руку. Я повторила предыдущие действия и крепко сжала руку в кулак.