— Эмилия, да чем Александра тебе не угодила? Почему ты не можешь принять ее?

— Пф! – мое лицо растянулось в насмешливой улыбке. Я посмотрела на него взглядом, полным издевательства.

— Хочешь сказать, что я должна сосуществовать с ней в мире и согласии? – договорив, я машинально покачала головой. — Ну конечно. Как любой мужчина, ты хочешь, чтобы твоя жена и любовница ладили друг с другом

Тебе не о чем волноваться. Твоя взяла. Завтра. Завтра я пойду к ней, и мы пожмем друг другу руки. Ты так обожаешь ее, что я, так уж и быть, буду великодушна и передам ей свое место в хозяйской спальне. Так вам будет удобнее строить свою любовь.

На этом я стряхнула с себя его руку и, не желая продолжать разговор, пошла к лестнице. Однако он вдруг схватил меня с присущей мужчинам силой, обхватил мою талию и заключил меня в железные тиски своих объятий. На его лице отражалась небывалая суровая сосредоточенность, а глаза глядели устрашающим и коварным взором.

— То есть, я настолько упал в твоих глазах? Думаешь, я могу позволить себе без оглядки отдаться другому человеку, как делаешь это ты? Это, конечно, мило с твоей стороны, что ты готова передать свое место в спальне, но неужели я теперь должен поблагодарить тебя? Или может повалить тебя за содействие?

Я злобно вздохнула. Мой живот, который и до этого болел, под давлением его объятий заболел еще сильнее.

— Разве ты не этого добивался? Тебе ведь не нравится, что я докучаю тебе своим пребыванием здесь, не так ли? Так давай я просто съеду!

Руслан неожиданно улыбнулся, улыбнулся также ласково и притягательно, как обычно. Однако его слова при этом звучали до абсурда жестоко.

— То есть все твои жалобы и небылицы, которыми ты кормила меня с тех пор, как я вернулся, по итогу вылились в предложение съехать? То есть все круги ада были пройдены для того, чтобы просто и безукоризненно дать тебе уйти и тем самым подтолкнуть в объятия Тимура, я правильно понимаю? Эмилия, что такого я сделал, чтобы пасть в твоих глазах? Ты приходишь, когда сама того захочешь, а если тебе не хочется оставаться, то ты ищешь повод, чтобы уйти. Для тебя имеет хоть какое-то значение наше брачное соглашение? Или оно тебя нисколько ни сдерживает?

Я все время сдерживалась, но когда он в очередной раз сослался на Тимура, я сорвалась. Я оттолкнула его и стала опровергать его слова:

— Тимур тут, Тимур там! Хватит все время говорить о нем! Неужели ты не понимаешь, что связывает меня с ним? Ты не знаешь, как он оказался в больнице? Чего ты уцепился за него? Даже если бы между нами правда что-то было, разве это можно сравнить с близостью между тобой и Александрой? Руслан, для меня брак – это святое. Ты собственными руками разрушил все хорошее, что было между нами! Ты раз за разом ставил под сомнение ценность нашего брачного союза ради Александры! Я три года ждала тебя, всерьез ослепленная любовью и несбыточными надеждами. Пусть я глупая и не знаю себе цену, но даже я понимаю, что нужно уметь вовремя остановиться. Я – взрослый человек. Мне плевать, что за отношения у вас с Александрой, будь то просто ответственность за нее или искренняя привязанность. Я больше не хочу ходить в дураках. Место твоей жены перестало быть ценным для меня. Если Александра хочет, я уступлю его ей. Только прошу, не нужно больше порочить меня, используя для этого Тимура, Якова или кого-либо еще, не нужно поливать меня дерьмом, впутывая в это других людей. У Тимура есть семья, и я не хочу, чтобы она разрушилась из-за меня. Руслан, пожалуйста, будь человеком, и не поноси всех, кто тебе не угодил.

Губы Руслана скривились в злобной гримасе.

— И откуда только эта дурь в твоей голове? Неужели ты думаешь, что мои чувства к тебе ничего не стоят?

Я усмехнулась.

— Можешь пойти и спросить у Александры, с которой тебе так тяжело расстаться!

Я замолчала и невольно заулыбалась, а затем добавила:

— И вот еще что. Для тебя Александра вся такая невинная и хрупкая, но наверняка она не рассказала тебе, что ответила на мой звонок тебе и беззастенчиво объявила, что ты в душе. Она напрямую дала мне понять, что вы наслаждались своей любовью. Она никогда бы не дала тебе узнать об этом, потому что не хочет портить хорошее впечатление о себе в твоих глазах, не так ли?

Кажется, гнев Руслана достиг своего предела. Он пристально посмотрел на меня и поджал губы, готовый разразиться потоком ругани.

Я тяжело вздохнула, успокоила свои нервы и сухо произнесла:

— Господин Демидов, когда в следующий раз будете указывать на недостатки другого человека, пожалуйста, сначала хорошенько подумайте о своем поведении! Кроме того, перестаньте целыми днями говорить о своей так называемой искренности. Это действительно смешно. Госпоже Рябовой нравится слушать такое, вот ей и признавайтесь. Она не обманет ваших ожиданий и не предаст вашу бескорыстную любовь.

Мое решение покинуть виллу было спонтанным, но когда я это сделала, путь назад был уже отрезан. Причин возвращаться больше не было.

Я вызвала такси и поехала в больницу. Я зашла в палату и увидела, что сиделка Тимура, Дарья, задремала. Услышав шум, она открыла глаза. Увидев меня, она слегка опешила, а затем прошептала:

— Госпожа Афанасьева, вы чего так поздно? Вы почти не спали все последние дни, так что лучше возвращайтесь домой и, как следует, выспитесь!

Я изобразила на лице слегка усталую улыбку и слегка помотала головой.

— Ничего страшного, я в норме!

Мой взгляд упал на больничную койку, где лежало истощенное тело Тимура.

— Ну как он? – спросила я.

— Получше, но все же пока не может встать с кровати, раны-то серьезные. Кстати, сегодня у господина Архипова целый день телефон разрывался от звонков. Он не позволял мне брать трубку, так что я не знаю, были это его близкие или нет.

Договорив, Дарья собралась и вышла из палаты.

.

Я села на кресло рядом с кроватью Тимура и невольно взглянула на телефон. Увидев, что мне не пришло никаких сообщений, я ощутила разочарование и тихонько вздохнула.

На следующий день.

Дарья пришла утром. Увидев, что Тимур еще спит, она сказала мне, что пойдет вниз и возьмет что-нибудь перекусить. В палате стояла отдельная кровать для сопровождающего, но мне было не по нраву спать на ней. Отсутствие полноценного сна в сочетании с месячными утомили меня до крайности.

Когда Тимур проснулся, он первым делом заметил темные синяки под моими глазами.

— Ты опять всю ночь не спала? – машинально спросил он.

Я помотала головой и со слабой улыбкой промолвила:

— Вовсе нет, просто я переживала за тебя. Когда ты поправишься, все наладится.

Он слегка нахмурился, и хотел было встать, но я быстро нажала ему на плечи и произнесла:

— Тебе пока нельзя двигаться, рана еще не затянулась, так что швы могут разойтись. Если рана снова раскроется, это может привести к непоправимым последствиям.

Благо, он послушался меня и остался лежать. Дарья купила и принесла всем по порции каши. Поскольку Тимуру не так давно сделали операцию, ему разрешалось есть только каши. Сиделка накормила его несколькими ложками, но больше он не осилил. Видимо, из-за раны ему было не совсем комфортно есть. Затем Тимур обратил ко мне свои бездонные глаза и с мукой в голосе сказал:

— Как видишь, за мной приглядывают, так что не беспокойся. Возвращайся домой и отоспись. Говорят, ближайшие два дня будет холодно. Иммунитет осенью снижается, легко можно подцепить болезнь!

С улыбкой на устах я кивнула и ответила:

— Ладно, я поняла тебя.

Мы перекинулись еще парой фраз, и он задремал.

Подумав о том, что мне на несколько дней придется поселиться здесь, а скоро и вовсе уехать в Москву, я столкнулась с мыслью, что мне нужно поехать на виллу, чтобы забрать вещи. Я решила тотчас воплотить свою идею в жизнь.

Сначала я подумала, что Руслан может быть в доме, но когда я вошла и принялась собирать одежду, я заметила, что часть его повседневного гардероба исчезла из шкафа. Очевидно, он уехал, вот только куда я понятия не имела.