Никто мне не сказал, что я должна делать: вернуться в свою комнату или остаться здесь. Видимо, я должна была просто послушно стоять здесь.

Прошло полчаса.

Из кухни появился повар, подошел к Кхайну и почтительно поклонился:

— Господин, ужин готов.

Услышав его голос, тот оторвался от книги и окатил повара своим ледяным взглядом:

— Хорошо.

Какой немногословный.

Кхайн с легким хлопком захлопнул свою книгу, положил ее на столик и встал. От его высокой фигуры исходила сила и власть, которая давила на окружающих.

Как будто только сейчас обнаружив, что я все еще стою в холле, он свысока покосился на меня своим безупречным лицом и сказал:

— Прошу к столу.

Я?

Сжав губы, я смотрела, как работники кухни выносят и расставляют на столе комплект дополнительных приборов. Я поняла, что он действительно обращался ко мне.

Кхайн сел за стол. Стол был рассчитан на шестнадцать человек, и смотрелся очень пусто, когда за ним сидели только двое

Мужчина опустил голову и с аристократичным видом приступил к еде. Он не разговаривал.

Вдруг со стороны кухни послышался какой-то громкий звук. В холле тут же появились Тхун и Танвэй, которые, как я думала, уже уехали. Один из них поспешил на кухню узнать, в чем там дело, а другой подошел к начальнику, почтительно склонившись:

— Господин!

Из кухни вышел повар и отчитался:

— Извините, там случайно уронили кастрюлю на пол.

— Хорошо, – ответил Кхайн и отложил вилку, перестав есть.

Танвэй нахмурившись посмотрел на стоящего у стола повара. Тот задрожал от страха.

— Господин, он… – начал было Танвэй, но тут Кхайн посмотрел на меня, и воцарилась тишина.

— Еда не подходит Вашему вкусу? – холодно спросил он меня.

— Нет, все нормально, – опешив, покачала я головой.

— Нет настроения для еды?

Я снова покачала головой. Как я могла есть, после ситуации с Кирой?

— Провинившуюся служанку увести и приспособить для транспорта, – ледяным тоном процедил Кхайн.

Я вздрогнула и побледнела. У этого мужчины вообще нет ни капли человеческих чувств?

Девушку из кухни увели, и никто из присутствующих даже носом не повел. Судя по всему, они уже привыкли.

Чувствуя себя совершенно потерянной, я хотела что-то сказать в ее защиту, но вдруг поняла, что мне остается только защищать саму себя.

— Они… – только успела сказать я и замолчала.

Затем услышала голос Кхайна:

— Я слышал, что Вы представляете ценность не только для семьи Ефимовых?

Я подняла на него удивленный взгляд.

Но его глаза были такими холодными и безучастными, что было очень трудно долго на него смотреть. Я невольно снова опустила взгляд и спросила:

— Что Вы имеете в виду?

Он холодно усмехнулся:

— Ладно, будем считать, что я оказываю им маленькую услугу, – затем он посмотрел на Тхуна и приказал, — Позволить госпоже Афанасьевой свободно передвигаться по дому. Не обижать.

— Хорошо!

На этом Кхайн встал и покинул виллу. Я озадаченно смотрела ему вслед.

***

Наступила ночь.

Двор виллы освещался тусклым светом луны. В ночной тишине раздавалось только стрекотание насекомых. Я выбралась из кровати, какое-то время посидела на краю, и, помедлив, встала.

После слов Кхайна мою свободу передвижения по вилле больше не ограничивали.

В доме был телефон, но я не могла им воспользоваться. Никто не мог гарантировать, что если я это сделаю, то не навлеку еще больше проблем на других людей.

Чтобы навестить моих подруг, я должна была пройти сквозь операционные, а туда имел доступ только Танвэй: для открытия замка требовался скан его зрачка.

Чувствуя полную беспомощность, мне оставалось только сделать круг по ночной вилле и снова вернуться в спальню ни с чем.

Последующие несколько дней прошли спокойно. Я пыталась выведать у Тхуна инофрмацию по поводу Тамары и остальных, но ответ оставался неизменным: с ними будет то, что должно быть.

Было время обеда. Рассматривая разноцветных бабочек, летающих за окном, я невольно подняла голову на стоящего возле меня столбом Танвэя и спросила:

— Как же здесь у вас здесь все по-другому.

Слушай, а ты когда-нибудь пробовал русские вареники?

Он опешил, но все же на корявом русском ответил:

— Один раз.

Я посмеялась и сказала:

— А где пробовал, в ресторане? Знаешь, это совсем не так, как дома. Я очень хорошо умею готовить вареники с разными начинками. Меня бабушка в детстве научила. А ты когда-нибудь помогал своей бабушке готовить?

Взгляд Танвэя стал отсутствующим, будто он погрузился в воспоминания, и я продолжила:

— У меня предложение! Давай я приготовлю тебе вареники с картофелем, а ты мне немного поможешь! Заодно научишься. Нам ведь все равно делать нечего, будет хоть какое-то развлечение. И это очень-очень вкусно, вот увидишь.

Немного растерявшись, он заколебался.

— Ничего не подумай, мне нравится ваша еда, но я просто соскучилась по домашней пище. Ну пожалуйста!

— Хорошо, – наконец, кивнул он.

Я радостно рассмеялась и вскочила с места:

— Спасибо, Танвэй!

Мы пошли на кухню и я начала разгребать продукты в холодильнике и шкафах, чтобы найти все необходимое. Я решила приготовить вареники с картофелем и с вишней.

— Ты картошку любишь?

Он быстро закивал.

Я посмеялась:

— А вишню?

— Тоже.

Вскоре я вытащила все необходимое и начала замешивать тесто. Танвэй крутился возле меня, иногда помогая что-нибудь подать, и с интересом наблюдал за моими действиями.

Я где-то читала, что при совместном приготовлении пищи у людей повышается уровень взаимного доверия и симпатии.

Судя по реакции Танвэя, это было правдой.

К тому же, мы выросли в разных местах, и у нас был совершенно разный жизненный опыт. Наверно, ему было интересно узнать что-то новое.

Я готовила вареники так, как учила меня бабушка. После того, как тесто было готово, я нарезала его на кружочки, и мы вместе с Танвэем начали наполнять их начинками. Затем я учила его, как красиво заворачивать уголки, чтобы они не расклеивались. Вскоре вареники были готовы, и я закинула их вариться в кипящую воду.

— Ты очень хороший повар! – восхищенно сказал он.

Я польщенно улыбнулась:

— У меня очень хорошая зрительная память, да и в детстве я часто готовила.

Я положила в тарелку готовые вареники и поставила перед ним:

— Кушай. Ты первый.

Я в первый раз за время нашего с ним общения увидела, как он тепло улыбнулся:

— Хорошо!

Он положил вареник целиком в рот и неторопливо прожевал, затем посмотрел на меня:

— Вкусно.

Я возликовала. Кажется, моя идея сработала. Не зря я училась готовить.

Увидев, что я задумалась, он нахмурился и посмотрел на меня:

— А ты почему не ешь?

Я встрепенулась, наложила себе порцию и мы вместе уселись за стол. Съев один вареник, я вздохнула и жалобно посмотрела на Танвэя.

— Было бы хорошо выпить стаканчик пива, – с сожалением сказала я.

Танвэй рассмеялся, встал, пошел к холодильнику и принес пиво. Одного пива было бы мало, чтобы усыпить его бдительность, но, к счастью, у меня с собой были таблетки, которые давала мне Тамара.

Танвэй был крепким мужчиной, но после еды и нескольких стаканчиков пива он заметно ослабил свое внимание.

Вскоре он облокотился на стол и начал засыпать. Я поднялась, подошла к нему и сказала:

— Пойдем, я уведу тебя наверх, поспишь.

— Не… – сквозь сон ответил он.

С моим хрупким телосложением было очень тяжело самой тащить этого бугая. Тхуна сегодня не было, а все другие работники виллы были во дворе, убирая воду после недавнего ливня.

Я повела его по направлению ко входу в операционный отсек, и, остановившись у двери, спросила: