— Нужно ли принести другое что-нибудь?

Он покачал головой и больше ничего не сказал.

Выйдя из тюрьмы, я, вскинув голову, посмотрела на темнеющее небо Москвы. Мда, уже около месяца в Питере не появилось и лучика солнца.

Всегда царствовал один лишь туман. Время от времени шел моросящий дождь или же снег. И подобная погода, на самом деле, очень раздражала.

Однако, как только наступит Новый Год, совсем скоро должна уже прийти весна.

Подняв руку и посмотрев на часы, я осознала, что времени уже как раз, поэтому прямиком поехала в тот ресторан азиатской кухни на Юго-Западной, про который говорил Владимир.

К моменту, когда я приехала, там уже оказался Давид. Припарковав автомобиль, он, увидев меня, подошел ко мне и невольно вскинул свои брови:

— Приехала так рано?

Я пожала плечами:

— А ты нет?

Он слегка улыбнулся:

— Дядя попросил меня прийти пораньше и заказать еду, чтобы, когда придет Карпов, все было вежливо и по высшему разряду.

Ого, вот оно как!

Поднявшись с ним наверх и со всем разобравшись, мы сразу прошли в отдельную комнату.

Комната, пропитанная духом старины, дверь в которую представляла собой большую ширму, расшитую бледными цветами лотоса, казалась необычайно элегантной и благородной.

Увидев, что я уставилась на ширму, Давид слегка улыбнулся и сказал:

— Этот ресторан известен своими своеобразными декорациями.

Я кивнула. Да, все так и есть. Усевшись по местам, брат, увидев, что я не пылаю энтузиазмом, спросил:

— Зачем ты хотела повидаться с Петровым?

Когда он упомянул об этом, я, резко кое-что вспомнив, проговорила:

— Помоги мне найти надежного человека, который мог бы встретиться с его женой в «Neva Haus» и передать ей, чтобы она приехала в Москву к Павелу с теми вещами, что он отдал ей.

Мужчина вскинул свою бровь, показывая, что понял, и посмотрел на меня в недоумении:

— Разве он больше не нужен тебе? Зачем тебе снова было навещать его в тюрьме?

Пребывая не в самом лучшем расположении духа, я подперла свой подбородок:

— Я решила, что сделать так, чтобы Татьяна просто понесла небольшие убытки – слишком милосердно для нее. И теперь мне вдруг захотелось, чтобы она потерпела полный крах и покрыла себя позором.

Давид нахмурился и прищурился:

— Она снова искала тебя?

Я же промолчала. Вот только мое молчание как раз таки и означало согласие.

Он немного безысходно вздохнул:

— Мила, а ты когда-нибудь думал о том, чтобы найти своих настоящих родителей?

Я моментально замерла, никак не ожидая, что Давид ни с того ни с сего решит упомянуть об этом. После некоторого раздумья я покачала головой:

— Нет. Прошло уже столько лет, и тот факт, что они вообще решили меня бросить, означает, что я не так уж и важна для них, более того, родители – не те, кто родил, а те, кто воспитал. В своей жизни единственное, что я должна – это помнить свою бабушку. И ничего больше.

Брат поджал губы и, словно прощупывая почву, посмотрел на меня:

— Если однажды ты встретишь своих настоящих родителей, то ты все равно признаешь их?

— Нет, – ну, так-то уже столько лет прошло, смысл их признавать... Биологические родители обычно ищут своих отпрысков лишь, чтобы искупить свои грехи, загладить сожаления, что они когда-то чувствовали у себя внутри, и, мягко говоря, это никакая уж не любовь. Потому что было бы это любовью, то с самого начала они бы не бросали своего ребенка.

Давид сделал паузу и больше ничего так и не сказал.

Я же подперла подбородок, думая о словах Рябовой в тот день. Нет, я не волнуюсь, но раз уж мы окончательно рассорились, теперь есть то, от чего надо всегда быть начеку.

Видя, что я впала в прострацию, он поднял брови:

— О чем задумалась?

— Давид, говорят же, что противника нужно всегда бить по его уязвимым местам. А ты знаешь, какие эти слабости у меня?

Если вдруг Рябова решит пойти против меня, я не знаю, что же она еще сможет придумать, кроме как нанести удар людям, что находятся возле меня?

Брат же несколько удивился и на мгновение задумался:

— Твоя слабость – это я, конечно!

Я подняла глаза и, окинув его пустым взглядом, раздраженно произнесла:

— Нормально сказать можешь, а!

Давид пожал плечами:

— Ну, обычно, уязвимые места человека – это самая для него ценная вещь или же другой человек. Подумай, что представляет для тебя наиболее важную ценность. Другое – это же статус и репутация человека, то есть, чем ты владеешь, о чем ты заботишься, к чему ты стремишься.

Тот...

Кто представляет для меня ценность?.

Ну, Руслану и Маше Александра ничего сделать не сможет, поэтому, если уж эта бестия и правда захочет разделаться со мной, то ей остается лишь бить по моей репутации.

Разрушить чью-либо репутацию?

Ну, она в принципе может пойти на это.

Когда я находилась вот в такой прострации, Владимир вместе с Карповыми уже пришли вместе. И раз уж это просто совместный ужин, то они просто разговаривали о всяких пустяках.

После того, как их дочь и внук скоропостижно скончались, супруги значительно постарели, а на их головах прибавилось несметное количество седых волос.

Поприветствовав друг друга, все уселись за стол, и официант начал подавать еду. Бабушка Коновалова посмотрела на меня и сказала:

— Эмилия, ты так похудела... Тебе следует кушать.

Я в свою очередь быстро взяла те блюда, что она подала мне, и поблагодарила:

— Спасибо!

Афанасьев старший улыбнулся и произнес:

— Совсем скоро уже наступит Новый Год, а я, думаю, уже разобрался со всеми своими делами. Следующий понедельник обещает быть хорошим, к этому времени я хотел бы внести имя Эмилии в семейную родословную. Хотел бы, чтобы вы вдвоем обязательно пришли в качестве свидетелей.

— Конечно-конечно! – проговорила Коновалова и засмеялась. — Когда только эта девчушка пришла вместе с Тимуркой в нашу семью, я сразу поняла, что между ними есть невидимая нить судьбы. Теперь же быть занесенной в вашу родословную – это тоже, можно сказать, все было предопределено. А наш Тимур...

Договорив до этого момента, бабушка, когда речь пошла о внуке, начала шмыгать носом. На душе у старушки словно кошки скрестись начали, и тогда Карпов старший похлопал ее по руке и сказал:

— Ладно тебе... Мы еще пока живы и должны смотреть вперед.

И вдруг обстановка в комнате стала несколько унылой. Я из-за этого невольно встала, подошла к двум пожилым людям и, преклонив перед ними колени, трижды поклонилась.

— Ты что такое творишь? Вставай, не надо, не делай этого!

Коновалова тут же шагнула, чтобы оттянуть меня, однако я так и не вставала. Вместо этого я начала всхлипывать:

— Простите меня. Я тоже была там в том день, когда с Тимуром это произошло. И это все моя вина. Если бы только не я, то с ним бы ничего не случилось.

Карпов обомлел от происходящего. После двое стариков помогли мне подняться и произнесли:

— Ты не виновата. Мы просмотрели запись с камер видеонаблюдения, в тот момент Тимур был на взводе. И если бы не ты, то у него, наверняка даже не хватило бы ума хотя бы выйти из машины