— По-твоему, мои чувства к тебе – это подмена? Фальшивка?

— А разве нет? – я едко усмехнулась. От меня веяло гневом вперемешку с труднообъяснимой обидой. — Ты думаешь, я не знаю, почему ты снова и снова преследовал меня и не хотел отпускать? Все потому, что я – дочь Алешиных и крестница Владимира Ивановича. Мое высокое происхождение и связи позволяют тебе чувствовать себя в безопасности, как в Москве, так и по стране в целом, и даже заграницей! Руслан, больше не нужно притворяться, что любишь меня. Если мы расстанемся, ни Афанасьевы, ни Алешины не будут давить на тебя. Если тебе нужна Александра, и ты не можешь смириться с тем, что упустил ее, – так иди к ней! К чему эти интриги? Мне совершенно все равно.

— Тебе все равно? – он вдруг равнодушно усмехнулся, и от его безразличия моя кожа покрылась мурашками. — Ну, раз тебе все равно… Что ж, пусть будет так!

Его кровожадные, пронзительные глаза уставились на меня. В них горела огнем животная ярость. Руки сжались в тугие кулаки. Тишину комнаты нарушил натужливый скрежет, который еще больше накалил атмосферу. Я подумала, что он собирается ударить меня, но он продолжал стоять в той же позе, не двинувшись.

Прошло какое-то время, прежде чем он поднял на меня глаза, полные одновременно и равнодушия, и отчаяния, и разочарования, – все эти чувства переплелись в сложный клубок.

— Отлично!

«Бах!» – в порыве гнева хлопнул он дорогой, крепкой дверью, да так, что весь дом заходил ходуном, как от землетрясения.

Этой ночью я была обречена на бессонницу!

***

На следующее утро, несмотря на плохой сон, я все равно рано встала и отправилась по делам, так как накануне была назначена экспертиза в Воронино. Я вызвала такси и приехала на место. К моему удивлению, на стройплощадку также приехали Юлия и Тимур. Я-то полагала, что при экспертизе должно присутствовать только ответственное лицо. Не думала, что Тимур лично возьмется за это.

Мое опоздание вызвало у Юлии негодующее бормотание, но меня это ничуть не задело. Я итак знала, что оплошала, и тут не на что злиться.

— Нам уже давно пора идти! Я понимаю, что вы, госпожа Афанасьева, – жена нашего гендиректора, и у вас своя позиция насчет того, когда отправляться по делам, но заставлять стольких людей ждать вас одну? У господина Демидова все хорошо с деньгами, так что вам не обязательно заниматься этой работой, если нет желания. Лучше оставайтесь дома, на хозяйстве.

Я поджала губы, даже не удостоив вниманием ее слова, взяла из рук Кирилла проектную документацию и, взглянув на Тимура, сказала:

— Тимур Григорьевич, давайте сделаем это вместе, чтобы сразу все стороны были в курсе событий!

Тимур согласился и безучастно взглянул на Юлию. После небольшой паузы он перевел взгляд на меня и произнес:

— Много работаешь в последнее время? У тебя изнеможденный вид.

Я помотала головой и с легкой улыбкой сказала:

— Нет, просто плохо спала сегодня

Все в порядке, спасибо.

В конечном счете, в ходе экспертизы была выявлена скрытая угроза безопасности инженерных систем. Эта проблема застрагивает деятельность нескольких компаний, а значит, к этому нельзя было относиться спустя рукава. С утра до полудня все участники экспертизы несколько раз обошли все системы безопасности на стройплощадке. От начала и до конца мы трое работали в поте лица. Все для того, чтобы обеспечить нашим сотрудникам качественные условия труда.

Уставшие, все, наконец, отправились в зону отдыха за пределами стройплощадки. Как раз наступило время обеда. Передохнув, все разбрелись на перекус. Я так устала, что даже разговаривать не хотелось. Отсутствие качественного сна, еще и эта рабочая суета в край измотали меня.

— Сначала поешь, а потом будешь спать! – донесся до меня голос Тимура. Я подняла веки и увидела, что мужчина в строгом, черном костюме протягивает мне белый контейнер с едой. — Твой любимый рис с курицей! – он подал знак рукой, чтобы я приняла еду.

С улыбкой на лице я потянулась за контейнером.

— Господин Архипов, вы прямо выручили меня! Я как раз проголодалась, – с нескрываемой радостью я открыла контейнер и принялась есть.

Он сел рядом со мной и, ничего не ответив, стал ждать, когда я поем. Когда в контейнере почти ничего не осталось, он промолвил:

— Вторая половина дня не так загружена делами, ты можешь отправляться домой, после того как поешь. Тебе нужно поспать, негоже молодой женщине бодрствовать по ночам, это вредно для здоровья.

Я вздохнула.

— Да ничего, я в порядке!

Он исподлобья взглянул на меня со словами:

— Вы вчера вечером снова поссорились с Русланом?

Я отложила контейнер и замерла, затем проглотила пережеванный рис и с улыбкой ответила:

— Супружеская жизнь – она такая: сначала поссорились, а через пять минут помирились. Со временем привыкаешь.

Он скривил губы.

— Отчего вы поссорились?

Наконец, я опустошила содержимое контейнера и также улыбчиво посмотрела на него со встречным вопросом:

— Ты заделался председателем женской организации?

Он чуть улыбнулся и протянул мне стакан с водой.

— Я просто заметил, что ты не в настроении, вот и решил спросить. А ты сразу отнекиваешься.

Я глотнула водички и, скривившись, ответила:

— Случилось то, что обычно случается между мужем и женой, то есть ничего необычного. Кстати, не собираешься в ближайшее время вернуться в Москву?

Он задумался и сказал:

— Собираюсь.

Я кивнула, ответив односложным «окей», и на этом наш разговор прервался.

Должно быть, ночью шел дождь, потому что сегодня днем солнце было ярче прежнего. Тимур посоветовал мне вернуться в гостиницу и поспать в обеденный перерыв, но я отказалась, мне было достаточно просто спокойно посидеть и поклевать носом.

Я прикрыла глаза, чтобы подремать, но ощутила легкое подташнивание и нахмурилась. Заметив это, Тимур спросил:

— Что-то не так?

Я помотала головой и накрыла ладонью низ живота.

— Наверное, вчера переохладилась, теперь живот побаливает!

Тимур насупился и встал с места.

— Идем, я отвезу тебя в больницу!

Я отрицательно закивала головой и подумала о том, что скоро у меня должны пойти месячные, потому и болит. Но Тимур схватил меня за запястье, твердо решив отвезти к врачу.

Прежде чем я успела сказать «нет», я краем глаза увидела, что павильон зоны отдыха как-то подозрительно шатается позади меня. Я на миг оцепенела, а затем, когда поняла, что дело нечисто, и собралась сказать об этом, Тимур резко потянул меня на себя, спасая от падения конструкции. Он среагировал быстрее меня. Но прежде чем я успела шагнуть вперед, мой живот сжался от сильнейшего спазма. Меня тотчас бросило в холодный пот. Я увидела, что навес вот-вот упадет, и из последних сил отбросила руку Тимура со словами:

— Уходи, за меня не беспокойся!

Он нахмурился и без лишних раздумий встал позади меня и накрыл собой. Спустя пару секунд я услышала тяжелый грохот падения, а также стон боли у самого уха.

Под огромным давлением конструкции нас прижало к земле. В глазах потемнело.

Когда я очнулась, то поняла, что нас придавило крышей павильона.

Тимур все еще накрывал меня всем телом, защищая. Не задумывалась, я окликнула его:

— Тимур, ты как?

До меня долетел его слабый голос:

— Я в порядке, не беспокойся. Нас непременно скоро вытащат. Ты цела?

.

Я утвердительно кивнула. Страх на какое-то время парализовал меня. Руки тряслись. Я услышала людской гомон снаружи. Как и говорил Тимур, это прибежали люди, чтобы вызволить нас.

Я смутно ощутила, как что-то мокрое течет по моей спине. У меня сердце ушло в пятки, и в голову вдруг закралось плохое предчувствие. Трясущимся голосом я спросила:

— Тимур, что с тобой? Тебе больно?

Все таким же немощным голосом, словно бы теряя сознание, он пролепетал: