Увидев, что я немного потрепана, Захар напрягся и взглянув на Лину, сказал:

— Госпожа Камова, если вы не справляетесь со своей работой, то больше можете не появляться в индустрии шоу-бизнеса.

Захар правая рука Руслана, и его слова имели практически такой же вес, как и у его начальника.

Камова Лина тут же побледнела и посмотрев на Захара, сказала:

— Господин Гришин, вы не хотите сначала выслушать всех, а потом принимать решения?

— Это ни к чему! – эта фраза была сказана не Захаром, а внезапно вошедшим Русланом.

Он подошел ко мне и нежно дотронулся до моей покрасневшей от удара Златы щеки. Его черные глаза тут же похолодели:

— Кто это сделал?

— Руслан! – безразличная до этого Лина, увидев Руслана, оживилась.

Он не обратил на нее внимания, и по-прежнему глядя на меня, прищурился и вновь спросил:

— Кто тебя ударил?

В воздухе тут же повис холод, люди стали переглядываться, строя про себя догадки, что будет дальше.

Взлохмаченная и побитая Арина все еще была в гневе, она злобно взглянула на Лину и сказала:

— Это сделала Злата Никитична, промоутер госпожи Камовы, из-за нее Эмилия еще ударилась об угол стола.

Аринины слова прозвучали как жалоба. Я поджала губы, не проронив ни слова.

Руслан нахмурился, взглянул на меня и ледяным тоном спросил:

— Как ты? Где-нибудь еще болит?

Я слегка помотала головой и слегка улыбнулась:

— Все в порядке. Ты освободился?

Кругом воцарилась тишина, и среди нее смутно послышался чей-то вздох с нотками озадаченности и удивления.

Руслан не собирался все так и оставить. Он притронулся к ссадине на моем лице, и его взгляд еще сильнее помрачнел.

— Я дорожу этим человеком, ее никоим образом нельзя трогать. Как ты посмел поднять на нее руку, да еще и здесь?! – он сказала это сухо, однако с еле различимым оттенком угрозы.

Лицо Лины мгновенно побелело, как полотно. Ее мягкое, словно лишившееся опоры тело подалось назад. Реакцией Златы тоже стало недоумение; она также побледнела и устремила на Лину непонимающий взгляд, словно спрашивала ее, какие между мной и Русланом отношения.

Я понимала, почему Руслан злится, в конце концов, это произошло в его компании, поэтому я не стала вступать с ним в полемику. Прекрасно зная этого мужчину, я пришла к выводу, что теперь путь из шоу бизнеса Лине заказан.

Оставалось только сказать:

— Я в порядке. Идем. Кстати, куда пойдем кушать?

Он сделал лицо попроще, взял меня за руку и медленно вздохнул:

— Ты ведь моя женщина, я не могу спокойно отступить в подобной ситуации.

Он кровожадно уставился на Злату и низким, устрашающим голосом добавил:

— Ударь ее так же, как она ударила тебя!

От этих слов у Златы подкосились ноги. Она внезапно рухнула на колени и, глядя на меня и Руслана, дрожащим голосом произнесла:

— Господин Демидов, я виновата. Но это получилось случайно. Я искренне прошу прощения у этой госпожи.

Руслан промолчал, безучастно уставился на нее и равнодушно кинул:

— Думаешь, можно отделаться простым извинением?

Злата оцепенела, утерла накатившиеся слезы и посмотрела на меня. Ее лицо было белым, как простыня. Она промямлила:

— Я не намеренно ударила вас. Ударьте меня в ответ, столько раз, сколько пожелаете. Но, господин Демидов, прошу вас, сжальтесь над Линой, не ставьте крест на ее карьере, ее будущем.

Руслан не ответил

Он посмотрел на меня и его кровожадная гримаса смягчилась.

— Переживаешь, что рука будут болеть?

Он жестом велел мне протянуть ту руку, что держал в своей ладони, и злобно посмотрел на Злату.

Женщина с полным пониманием ситуации поднялась с пола и подошла ко мне. Я и опомниться не успела, как раздался шлепок! Это Руслан моей рукой влепил Злате пощечину. В отличие от Руслана, я не смогла бы сделать это так, как надо, ведь у меня на то не хватило бы сил, и, скорее всего, я отдернула бы руку еще до того, как она коснулась ее лица.

Руслан ударил достаточно сильно, чтобы от этого выпада у Златы изо рта пошла кровь.

Мрачная, угнетающая атмосфера тотчас застыла в воздухе. Но гнев Руслана не пошел на убыль. Он взглянул на Злату и равнодушно кинул:

— И чтобы я тебя больше не видел!

Затем он молча посмотрел на Лину леденящим кровь взглядом, и этого было достаточно, чтобы показать, какое отвращение он испытывает к ней.

После Руслан потянул меня за руку и удрученно сказал:

— Не нужно быть такой мягкой!

Затем он с еле различимым неодобрением поглядел на Арину, и даже одарил недобрым взором Захара. Я понимала, что он ведет себя так из-за нанесенной мне обиды, но не потому, что винил их в случившемся.

Я обхватила его руку, посмотрела в лицо и пролепетала:

— Ты закончил работу? Я проголодалась!

Он слегка улыбнулся, потрепал меня за нос, ничуть не скрывая своей любви в присутствии других людей, и сказал:

— Да. Поедем домой, там поедим чего-нибудь вкусненького.

Когда мы вышли из телестудии, все кажется, невольно вздохнули от облегчения, ведь они были уверены, что на этот раз корпорация «Demigroup» точно взлетит на воздух.

И действительно, только мы стали отдаляться, за нашими спинами тихо раздалось:

— Да кто эта женщина?

— Кто, в конце концов, на замене?

Голоса за нашими спинами отдалились. Наконец, мы сели в машину. Я покосилась на Руслана со словами:

— Мы со Камовой Линой правда похожи?

Он скривил губы в полуулыбке и тихонько провел пальцем по моей щеке.

— Нет, она недостойна даже сравнения с тобой!

Я поджала губы, больше не обмолвившись ни словом. Руслан стал мягче и ласковее, подумаете вы? На самом деле, нет. За четыре года его действия стали более извращенными и жестокими.

Однако он научился лучше, чем раньше, контролировать свои эмоции. Всю оставшуюся любовь и ласку, если таковая была, он отдавал мне.

Приехав на виллу, мы увидели, что Люба играется с пушистым щенком во дворе, сидя на корточках.

Я недоуменно обернулась к Руслану и спросила:

— Это ты привез ее?

Он кивнул.

— Мы поедем в Москву как только я покончу с делами. Я уже договорился о садике. Мы возьмем ее с собой и будем отлично проводить время вместе.

Увидев, что мы вернулись, Люба подбежала к нам и радостно защебетала:

— Мама, можно взять его к нам? – и показала пальцем в сторону маленького щеночка пуделя, которому на вид было около трех месяцев.

Я нахмурилась и машинально решила отказать ей, но тут вмешался Руслан:

— У тебя потом не будет времени с ней заниматься, пусть собака будет ей спутником, у нее ведь тоже должны быть друзья.

После того, как мы вернулись с Тулы, Люба стала неразговорчивой. Там она общалась с Петей, с которым всегда было о чем поговорить. Но после того, как мы уехали, она будто замкнулась. Внезапная смена обстановки, отсутствие друзей… что ж, завести собаку будет ей на пользу.

Я согласно кивнула.

Стол был уже накрыт. Таисия Ивановна была в таком возрасте, в котором устаешь следить за домом, тогда Руслан нашел новую няню. Это была женщина средних лет, примерно сорока пяти, ее звали Дарина Георгиевна.