Я в ответ кивнула. Что ж, я запомнила то, что сказала Анна, и понимала, что я все-таки в какой-то мере и впрямь была своевольна.

Сорокина на кухне все приготовила, а я, подумав, посмотрела на нее и спросила:

— Мам, я хочу съездить в «Demigroup» и привезти Руслану немного еды, дома есть контейнеры?

Женщина моментально улыбнулась и, будучи явно очень радостной, кивнула:

— Есть. Конечно, есть. Да дома есть даже несколько специальных термоконтейнеров под еду. Сейчас поищу их.

В мгновение ока она нашла трехслойный контейнер, выглядящий довольно внушительным и обладающий неплохой термоизоляцией.

Наверное, из-за того, что Татьяна пребывала в хорошем настроении, она приготовила довольно много блюд. В тот момент, когда она положила их всех для Руслана, спустила держащая в руках Славу Анна и, посмотрев на меня, спросила:

— Кому упаковываешь еду?

— Для Милы! Она собирается отвезти ее Руслану.

Посмотрев на меня, Анна произнесла:

— Тогда упакуй две порции. Дома много термоконтейнеров, подготовьте две порции, и так ты сможешь поесть вместе с ним. Если ты поешь дома сейчас, то он, наверное, весь измучается от голода.

У Сорокиной уж сердце заболело от того, что я голодна, поэтому явно не поддержала эту идею:

— Нет, сначала поешь, а потом иди уже. Это не займет много времени.

Но я же подумала, что Аня была права, поэтому лишь кивнула:

— Мама, упакуй мне две порции, пожалуйста.

***

Я припарковала машину прямо внизу «Demigroup» и позвонила Захару. Вскоре помощник взял трубку и проговорил:

— Эмилия Андреевна, здравствуйте.

— Захар, скажи, Руслан занят? Я внизу стою, не знаю, обедал ли он еще, поэтому и решила занести ему еду, – открыв рот, я проговорила с некоторой боязливостью, затаившейся в моем сердце.

Помощник тут же на мгновение ошалел, а затем ответил:

— Руслан Артемьевич сейчас на совещании, подождите, я сейчас спущусь за Вами.

Через несколько минут Гришин, спустившись вниз, трусцой подбежал ко мне и, улыбнувшись, забрал два контейнера:

— Руслан Артемьевич очень обрадуется, узнав, что Вы пришли.

Я улыбнулась и почувствовала угрызения совести в своей душе. Все-таки эта я – та, кто изначально должен был извиниться.

Так как Руслан находился на совещании, а Захар попросил меня немного его подождать, я одна-одинешенька сидела в его огромном кабинете. Невольно оглядевшись вокруг, я заметила, что помещение, казалось, будто снова модернизировалось. Дизайн и обстановка были выполнены в черно-белых тонах. Просто и довольно внушительно.

В комнате отдыха стояли книжные полки с коллекционными книгами, некоторые из которых казались немного потрепанными от частого чтения, но это никак не влияло на их ценность.

Увидев, что во всем кабинете не было ни одного зеленого растения, я невольно пришла в легкое недоумение, из-за чего, когда секретарша принесла зеленый чай, не удержавшись, задала вопрос:

— Почему в кабинете у Руслана нет ни одного растения?

Девушка, замерев, опустила голову и ответила:

— Секретарь Гришин сказал, что это Руслан Артемьевич распорядился не ставить их. Сказал, что Вам они не нравятся, что однажды прежний секретарь Ширяева поставила растения в кабинете и разозлила Вас. После этого тут больше никогда никто не ставил никакие цветы.

Сказав это, она, несколько озорно высунув язык, улыбнулась и ушла. А я же вспомнила, что еще в те времена, когда мы жили в Питере, Ксения работала у Демидова секретарем. И тогда она накупила много цветов в его кабинет, а я же, зная, что она хранила в себе злые умыслы, вспылила на мужа. Но вот я не ожидала, что он будет помнить об этом и больше никогда не расставлять у себя в кабинете растений.

Через несколько минут дверь кабинета открылась, и внутрь зашел Руслан. Я же была несколько сонной.

Заметив, что мужчина смотрит на меня с улыбкой на лице, я несколько робко произнесла:

— Мама сказала, что ты ушел впопыхах и даже не пообедал, поэтому попросила меня привезти тебе.

.

Руслан, кивнув, посмотрел на меня, явно не собираясь говорить, а его взгляд переместился на два термоконтейнера.

Я на мгновение заколебалась:

— Я...

— Я могу съесть все две порции? – мужчина посмотрел на меня и слегка вскинул брови: — Или ты поешь со мной?

Ну, мы совсем недавно разругались, и хотя я была виноватой, я все равно не могла просто взять и умалить свое достоинство:

— Это все тебе.

Ну, в принципе, я не голодна.

Тогда Демидов, угукнув, сел рядом со мной и открыл контейнеры. Увидев, что блюда в них были совершенно одинаковые, мужчина их достал, после чего положил передо мной тарелку и вилку:

─Давай, ешь.

Я поджала губы:

— Я не голодна, ешь ты!

Он косо взглянул на меня:

— Ты намереваешься вырастить свинью на убой?

Сначала я не особо отреагировала, а потом несколько запоздало до меня вдруг дошло, что он имел в виду, что явно не сможет все это доесть, поэтому для чего еще я решила принести две порции, если уж не для свиноводства? Мое лицо тут же полыхнуло, и я, взяв вилку, опустила голову и начала есть.

Недолго помолчав, я все-таки решила взять инициативу в свои руки, поэтому серьезно проговорила:

— Руслан, прости меня.

В ответ на мою такую внезапную и немыслимую просьбу о прощении мужчина лишь посмотрел на меня, после чего кивнул:

— Ладно.

А после ничего. Уголки моего рта тут же дернулись, почувствовав, что этот его ответ был слишком уж небрежным. Я еле-еле вымолвила прощение, как он мог вот так просто пресно ответить и все? От всей этой ситуации я просто невольно вздохнула, даже толком и не зная, радоваться мне этому или же злиться.

Руслан молча попробовал все блюда на столе, после чего он посмотрел на меня своим темным взглядом:

— Вечером со мной вернешься домой?

Ну, хотя это был вопрос, но я почему-то ощутила, что его фраза больше походила на какой-то приказ. Замерев на мгновение, я не стала сразу отказывать, а просто произнесла:

— Я только что вернулась к Алешиным и, если честно, то я хочу побыть с ними некоторое время. Когда я была в морозильной камере морга, во мне постоянно сидела мысль о том, что как бы было здорово, если бы я могла быть рядом с ними и сказать им, как я сильно их на самом деле люблю и хочу пожить вместе. Руслан, я прекрасно знаю, что я не самая лучшая дочь, но все-таки я просто обычный человек, и я хочу наслаждаться любовью моих родителей, как обыкновенная дочь.

Мужчина посмотрел на меня, а его взгляд казался глубже любого колодца. После долгого молчания он кивнул:

— Хорошо. Но только не заставляй меня долго жить в одиночестве.

Надо же. Он произнес «жить», а не «ждать». Вообще, «жить» обладает более мучительным оттенком, чем «ждать». Более тяжким.

Я остолбенело посмотрела на него

В тот момент, не видя его несколько дней, теперь я заметила, что в его облике сквозит подавленность и пережитый опыт, а в его паре темных глаз даже виднелось какое-то изнеможение, отчаяние и одиночество.

Мое сердце невольно заболело, и я подняла руку, после чего как-то неосознанно провела по его бровям:

— Сильно устал за последнее время, да?

Тогда Руслан взял меня за руку, а его взгляд несколько смягчился:

— Обыденная рутина.

И в тот момент я вдруг поняла, что у меня, кажется, никогда всерьез за него и не болела душа. Прильнув к нему, я обняла его и спросила:

— Руслан, ты думаешь, что я плохая жена, да?

Мужчина в ответ убрал разметавшиеся пряди волос с моего лба и, будучи немного удивленным, что я резко стану такой, ответил:

— Почему ты вечно отрицаешь саму себя? Мы все медленно взрослеем и становимся более зрелыми, Эмилия.

Кивнув, я прислонилась к его груди и, слушая звук его сердцебиения, сказала:

— Может, ты поживешь у Алешиных? Проект в деревне Воронино еще не закончен, и мне придется вернуться после праздников. Я знаю, что на «Demigroup» навалилось куча дел, и даже если я ничем не могу тебе помочь, то хотя бы по вечерам, как минимум, смогу массировать тебе спинку или что-нибудь такое... А еще моя мама может наготовить всякого вкусного... Ну как, хорошо?