Я по привычке приплела Сашу. Даже зная, что между ними ничего не было, я не смогла удержаться.

Руслан помрачнел.

— Я с Сашей что? С чего ты взяла, что у нас что-то было? Ты так мстишь или просто развлекаешься? Что ты с собой сотворила?

Этот разговор зашел в тупик. Из этого мог получиться лишь огромный скандал. Глядя в его искрящиеся от злости глаза, я спокойно произнесла:

— Я ошиблась. Впредь буду держаться от него подальше. Не позволю переступить черту.

Мужчина застыл.

— Эмилия, – прищурившись, спросил он. — Ты что-то мне недоговариваешь?

Черт! Почему я должна была извиняться? Почему должна была уступать? Нет слов! Откуда у него бралось столько упрямства?!

Выдохнув, я собрала все силы, чтобы улыбнуться.

— Руслан, я сказала тебе все. Верить или нет – твое дело!

Я чувствовала, что сойду с ума, если продолжу этот диалог. Игнорируя его, я пошла на второй этаж, но он снова меня схватил.

— Ну что еще?! – вышла из себя я.

— Не злись.

Сначала приготовь мне что-нибудь, я голодный, – его, кажется, слегка попустило.

Но не меня.

— А ты безрукий что ли?

Домработница не жила в коттедже и уезжала вечером, а Руслан, по-видимому, приехал недавно.

— Я ранен! – он протянул мне руку. — Осталось после драки.

Твою ж мать! Если бы не наблюдала избиение Тимура своими глазами, и правда решила бы что поранился. Похоже, кровь попала на него, пока он бил.

— У тебя совести совсем нет что ли? – грубо спросила я.

— Сама посмотри, – он приблизился ко мне. — Я правда голодный. Ничего не ел за весь вечер.

Я оторопела. Он сейчас… заигрывал? Серьезно? Я не была уверена.

Простояв пру секунду в оцепенении я прошла на кухню и обнаружила много оставленный домработницей овощей. Таланта к готовке у меня не наблюдалось, так что я решила приготовить омлет. Достав яйца, муку и помидоры, я подыскала сковороду.

Руслан, словно дед старый, прислонился к дверному косяку, наблюдая, как я достаю ингредиенты.

— Собираешься сделать омлет? – удивился он.

— Ага.

Ничего другого я готовить не умела.

Он нахмурился и поджал губы:

— Эмилия, это так ты небрежно относишься к своему мужу?

Я же оглянулась на мужчину:

— Можешь не есть или заказать доставку, – сказав это, я погасила огонь.

Руслан в ответ замер и, загородив меня, потер нос:

— Нет, не то чтобы я не буду есть это. Сваренная лапша тоже, в принципе, вкусная.

Я хихикнула!

Ну, по факту как же это все скучно.

Учитывая то, что поначалу уже была несколько изможденной, когда я приготовила еду для мужа, дождавшись, пока он доест, я просто вернулась в спальню. Умывшись, легла спать.

Однако проспав уже около половины ночи, я услышала непрекращающийся звон телефона, из-за чего, конечно же, почувствовала раздражение. Открыв глаза, я увидела Демидова, который к тому времени уже ответил на звонок.

Увидев, что я проснулась, мужчина поднял руку и пригладил мои волосы на затылке, после чего произнес:

— Я тебя разбудил?

Я в ответ кивнула:

— Кто звонит? – посмотрела на время – около трех часов ночи. Мда, только отбитый на голову мог додуматься позвонить в такой час.

Тогда взгляд Руслана потяжелел, а сам он прохладно произнес:

— Саша, возможно, рожает.

Я оцепенела. Но ведь срок еще не наступил, как же ребенок может родиться раньше него?

Мужчина же все еще держал телефон. Ну, не знаю, конечно, что на той стороне трубки сказали, но брови у моего мужа оказались нахмуренными, да и сам по себе видок оставлял желать лучшего.

— Татьяна Валерьевна, я не в Москве, прошу прощения! – проговорил Демидов, а голос его стал очень уж низким.

А когда мужчина увидел, что я продолжаю смотреть на него, он просто включил громкую связь.

В тот момент на том конце провода донесся встревоженный и просящий голос Сорокиной:

— Руслан, но ты сейчас так нужен Саше! Билеты из Питера в Москву все еще можно достать, прошу тебя, приезжай! Я на все тебе согласна, лишь бы только Сашенька благополучно родила малыша!

Женский голос звучал очень торопливо.

Руслан нахмурился, явно пребывая не в особо хорошем расположении духа. А я же подняла руку, взяла его телефон и проговорила:

— Татьяна Валерьевна, извините, но мой муж сейчас никуда не уйдет.

— Эмилия! – моментально воскликнула Сорокина, будучи эмоционально взволнованной. — Это ты! Это ты напугала Сашеньку, показав ей фотографии мертвого младенца, из-за чего она чуть не упала с лестницы посреди ночи! Какая же мерзавка!

Я лишь в ответ слегка рассмеялась:

— Откуда у Вас такая уверенность? Думаете, что у меня, такого ничтожества, есть хоть какая-то возможность заставить Вашу дочь смотреть на то, из-за чего у Вас так грызет совесть? Не надо перекладывать все дерьмо с больной головы на здоровую, лучше подумайте о том, сколько всего Вы гадостного натворили, раз у Вашей Сашеньки такие трудные роды.

— Ты... – у Татьяны от злости аж дыхание сперло. Женщина, пребывая в дикой ярости, сказала. — Есть на что пороптать, то делай это на меня, разве ты не боишься возмездия за то, что вот так поднимаешь руку на беременную женщину?

Я в свою очередь равнодушно ответила:

— Ох, боюсь. Ужасно боюсь. Но теперь, похоже, именно Вы должны понести возмездие

Ведь, кажется, я все еще так ничего и не сделала, а месть ваша уже пришла.

Сказав это, я просто положила трубку, посмотрела на Руслана и вскинула бровь:

— Поедешь?

Мужчина изогнул губы:

— Как ты думаешь, поеду ли я?

Я покачала головой:

— Нет! – после паузы добавила. — Если ты только посмеешь уйти, я убью тебя, клянусь.

Демидов усмехнулся:

— Может, попробуешь тогда?

Подперев подбородок, я посмотрела на него, однако так ничего и не сказала.

Руслан в свою очередь прищурился и проговорил:

— Ты замешана в этом?

Я обомлела. И только потом до меня дошло, что мужчина говорит о преждевременных родах Рябовой. Я тут же нахмурилась:

— С чего бы?

— Не ты?

Я кивнула:

— Я в Питере, как бы я могла что-либо сделать ей. Да и если бы я хотела этого, то, поверь, я бы желала лично наблюдать за ее агонией.

Прикроватная лампа в спальне казалась немного тускловатой. Демидов посмотрел на меня, слегка вздохнул, обхватил меня в объятия и внезапно как-то необъяснимо проговорил:

— Прости меня!

Я в ответ поджала губы и толкнула его:

— Жарко, держись от меня подальше!

За что он извиняется?

Однако я не потрудилась спросить, а просто лишь, поджав губы, стала смотреть на потолок. В сердце было пустовато.

В те дни, когда с ребенком случилась беда, я была очень сильно обижена на него за то, что он не защитил меня. За то, что тогда, когда со мной произошло несчастье, его не оказалось рядом.