— Ты – моя жена, почему это я странный?

Ха-ха-ха!

***

Я не ожидала, что Александра сама прибудет в «Репинское». Когда раздался звонок в дверь, Люба уже спала. Я ужинала, поэтому Руслан поднялся и отправился открывать дверь. Долгое время не было ни звука, и я невольно покосилась в ту сторону.

В дверях можно было смутно различить фигуру Александры, ее изможденное, несколько застывшее, лицо. За те несколько дней, что я ее не видела, она словно еще сильнее похудела.

Изначально я не собиралась идти к ней, однако это, все же, был мой дом, если я ничего не скажу, это будет несколько неприемлемо. Подойдя к двери, я смутно услышала голос девушки:

— Сначала я тоже хотела полностью исчезнуть из вашей жизни, чтобы хотя бы по-прежнему быть любимой девушкой, которую ты изредка вспоминаешь, а не той, при виде которой тебя сразу накрывает тоска. Однако я не смогла, не смогла исчезнуть, я не знаю, что мне делать дальше

Руся, мне оставалось только прийти к тебе.

— Заходи, поговорим! – Руслан молчал, поэтому это сказала я.

Мужчина, обернувшись, посмотрел на меня, послу чего равнодушно отодвинулся, дав девушке пройти.

Увидев меня, Александра, казалось, не удивилась. С помрачневшим лицом она продолжила, глядя на Руслана:

— Руся, если тебе плевать на меня, то мне остается только смерть.

Для моего мужа, этого холодного и равнодушного человека, ответственность перед Рябовой была превыше всего, поэтому он ледяным тоном спросил:

— Что ты хочешь?

Словно не ожидая, что мужчина будет таким безразличным, Александра вздохнула, а ее лицо несколько побледнело.

— Отведи меня к моей маме.

Я была удивлена больше, чем она. Чтобы увидеть мать, ей требуется помощь Руслана?

А тот, словно оставаясь спокойным, равнодушно ответил:

— Хорошо!

После чего, бесстрастно посмотрев на девушку, продолжил:

— О твоей обычной жизни заботится Олег, в будущем, если у тебя не возникнет никаких проблем, не приходи сюда.

Лицо Александры стало ужасно бледным, а в глазах виднелась боль. Спустя долгое время она кивнула:

— Ладно!

Голос девушки явно дрожал.

— Уже поздно, у нас с Эмилией еще есть дела, если у тебя все, то возвращайся обратно! – сказал мужчина без каких-либо эмоций в голосе.

Это был намек Александре, что пора и честь знать, который расслышала и я, и Саша.

— Хорошо! – Сказав одно слово, она повернулась, а в ее взгляде смешались уныние и смех.

Глядя на то, как она покидает наш дом, я поджала губы – в ней я словно видела себя прежнюю.

— Руслан, ты так бессердечен по отношению к каждой девушке?

Тот, оглянувшись, посмотрел на меня очень глубокими черными глазами.

— Только не к тебе!

Я, не ответив, лишь из любопытства спросила его:

— Почему, чтобы увидеть Татьяну, Александре нужно, чтобы ты отвез ее?

Что происходит между матерью и дочерью?

Взгляд мужчины потяжелел, когда он посмотрел на меня.

— А ты не думала о том, чтобы найти своих родных родителей?

На мгновение я обомлела.

— Как ты смог так быстро перепрыгнуть к другой теме?

Он поднял брови и без лишних слов ответил:

— Прямо ответь на мой вопрос.

Поразмыслив, я сказала:

— Если скажу, что не думала, это будет ложь, однако уже прошло так много времени, даже если я и увижу их вновь, то не смогу понять, как мне жить с ними вместе. К тому же, полагаю, что некоторые ошибки остаются с людьми навсегда, наверное, когда они бросали меня, то не думали о том, чтобы найти, поэтому, говоря решительно, я не хочу искать их.

Заметив несколько необычный взгляд мужа, я невольно спросила:

— А почему ты вдруг спросил у меня это?

Тот покачал головой и, слегка поджав губы, сказал, глядя на меня:

— Поднимись и переоденься, скоро поедем!

Вспомнив о сообщении, которое прислал мне Филипп, я машинально нахмурилась:

— Ты правда хочешь поехать на ужин с Татьяной?

Руслан кивнул и жестом велел мне переодеться.

Я хотела отказаться, но, подумав, решила поехать.

Причесавшись и умывшись, я переоделась и слегка накрасилась. Когда я спустилась вниз, то увидела, что Руслан уже собрал бутылочку и подгузники Любы. Видя его отточенные движения, я невольно поинтересовалась:

— Руслан, а ты поменял Любе подгузник?

Тот угукнул и, положив бутылочку в детскую коляску, сказал, глядя на меня:

Ха-ха-ха!

Я словно ничтожество..

Толкая коляску, Руслан вышел из дома и отправился в гараж за машиной, а я, придерживая коляску, ждала его во дворе. Увидев у входа двор сидевшую на корточках женщину, я остолбенела практически на несколько секунд, а потом поняла, что Александра не ушла, и невольно нахмурилась.

Руслан, выехав, тоже заметил у входа девушку, однако ничего не сказал, а лишь, взяв Любу на руки, положил ее в машину и, как следует устроив девочку, посмотрел на меня со словами:

— Поехали!

Услышав движение, Александра встала со ступенек у входа и подбежала к машине, загородив ей путь. Глядя на мужчину, она спросила:

— Руся, ты едешь к моей маме? Возьми меня с собой!

Тот, несколько недовольный, нахмурился.

— Скоро приедет Олег и заберет тебя.

Глаза Саши покраснели.

— Тут так холодно, Руся, прошу тебя, возьми меня с собой!

— Вставай! – несколько нервно сказала я. — Госпожа Рябова, не нужно быть такой жалкой, чтобы снискать сочувствие.

Лицо девушки побледнело, она жалостливыми глазами посмотрела на мужчину. Тот, скриви лицо, ледяным тоном сказал:

— В машине нет места, подожди Олега!

После чего завел машину и, объехав ее, уехал!

В зеркало заднего вида я увидела Александру, стоявшую на прежнем месте, и, посмотрев на мужа, нахмурилась.

— Тебе не жалко ее такую?

Он поджал губы и посмотрел на меня.

— Хочешь, чтобы было жалко?

— Внимательно веди машину!

Жалко ему или нет – для меня все едино.

По пути Люба вела себя послушно – наверное, ей нравилось ездить в машине, поэтому внутри она была очень возбуждена, время от времени протягивая руку и хватая все вокруг.

Машина остановилась возле «Грушевого сада», Татьяна и Герман уже стояли у входа, словно ждали очень долго. Увидев нас, Татьяна сделала шаг вперед и, глядя на меня, с улыбкой сказала:

— Приехали, ужин уже готов, мы ждали вас.

Руслан вытащил из машины Любу, а Герман и Татьяна, переглянувшись, с удивлением уставились на меня.

— Ребенок… с ним все в порядке?

Я поджала губы, мое лицо стало ледяным.

— Госпожа Сорокина вновь намеревается дать волю рукам?

Глаза женщины резко покраснели, и она, покачав головой, ответила:

— Нет, не беспокойся о ребенке, я рада, что с ней все в порядке.