Я поджала губы, сменила тему, посмотрела на Илью и сказала:

— Давай увидимся с Марией позже, ты сначала пойдешь со мной в одно место!

— Куда?

— Магазин электроники! Мой телефон сломан.

Он кивнул, завел машину и сменил направление.

Нужно было купить сим-карту и мобильный телефон. Я не очень разбираюсь в смартфонах. Раньше мне нравились айфоны и я привыкла к ним. Филипп нахмурился и сказал:

— Давай посмотрим другие марки тоже! Есть неплохие флагманы.

Поболтав некоторое время с Машей в больнице, я снова пошла навестить доктора Коновалова. Я вышла и увидела Илью и Филиппа, которые стояли, прислонившись к стене и курили. Я не знала, о чем они говорили.

Филипп казался несчастным. Он уставился на Илью с горящими глазами, как будто немного злился.

Я шагнула вперед и сказала:

— Илья, ты поболтай с Марией, а я уйду, у меня дела.

Прежде чем он ответил, Филипп затушил окурок и подошел ко мне:

— Я пойду с тобой!

Илья был недоволен чем-то, я не совсем понимала, что происходит между ними, поэтому просто сказала:

— Я не вожу машину, возьми такси и поезжай сам. Ты можешь подождать Илью!

— Ладно! – сказал Илья, глядя на Филиппа, и добавил: — Подожди меня!

Филипп нахмурился:

— Мне нужно кое-что сделать, у меня нет времени развлекаться с тобой!

— Я, твою мать, не развлекаться звал тебя!

Я не ожидала такого оборота! Эти двое были просто невыносимы. Подумав об этом, я молча вышла, попрощалась с Марией и сразу же вернулась в особняк.

Изначально я собиралась в студию йоги, сегодняшнее занятие совместное с мужем и женой, но сейчас Руслан с Александрой. В это время он должно быть занят, и я не хочу причинять себе боль, поэтому просто вернулась домой.

Увидев черный «Бентли» у дверей особняка, я некоторое время не могла понять, чувствовала я гнев или отвращение.

Давид вышел из машины с нежной улыбкой на лице:

—Я ждал тебя так долго, где ты была? Почему телефон выключила?

Я была в шоке, крепко сжимая руки, с выражением отвращения на лице закричала:

— Что ты здесь делаешь?

Он поднял брови:

— Посмотрите на себя... ребята!

Его взгляд упал на мою нижнюю часть живота, он просто издевался надо мной.

Я ненавижу это мрачное чувство:

— Посмотрела, я могу идти?

Если я смогу, я не захочу видеть этого человека до конца своей жизни.

Пройдя мимо него, я сразу вошла в особняк. Ничего не говоря. Он последовал за мной и преградил мне путь. Его красивое лицо было полно уныния:

— Эмилия ты планируешь ладить со мной таким образом до конца своей жизни? Я твой брат, а не враг. Мы самые близкие люди в мире. Почему ты так далеко меня отталкиваешь?

Глядя на него, я некоторое время сдерживала свои эмоции:

— Как ты хочешь, чтобы я с тобой поладила? Давид, в глубине души ты очень хорошо знаешь, являемся ли мы самыми близкими людьми в мире. Я никогда не отталкивала тебя. Ты сам отдалился от меня! Твои холодные глаза, твое упрямство и твой эгоизм отдаляют тебя все дальше и дальше!

Когда моя бабушка привела его к нам домой, я была полна радости и думала, что у меня появился еще один родственник, но то, что он сделал, заставило меня бояться и нервничать!

Выражение его лица было немного непонятным, как будто ему было грустно, и как будто он смеялся над собой:

— Я тебе больше не нужен?

Видя, что он в растерянности, я отвела глаза и понизила голос:

— Я не отворачивалась от тебя, просто...

— Это хорошо, сестренка, не отталкивай меня, вот бы вернуться в то время, когда мы были детьми! Его выражение лица изменилось, и он чуть не вытащил корзину с вещами из машины от радости.

С улыбкой в глазах он сказал:

— Я знаю, что ты скучаешь по фруктам с бабушкиного огорода. Я говорил тебе в прошлый раз, что купил этот дом. Я посадил в саду новые фрукты, использовал семена, оставленные бабушкой. Есть помидоры и ягоды, которые ты любишь есть!

Я смотрела на брата, и он казался знакомым, но таким далеким. Давид всегда был холодным и отстраненным. Как он мог все это продумать?

До сих пор я не могла ясно понять его характер..

Он был так счастлив, как ребенок, я какое-то время не знала, как с ним заговорить, наблюдая, как он несет фрукты во двор.

С глазами полными радости, Давид произнёс:

— Если тебе нравится, я буду чаще приносить тебе их. Если ты хочешь поехать в Тулу, скажи мне, я заберу тебя обратно, и мы вернемся вместе!

У меня защипало в носу, мне стало невообразимо грустно. Давид был одинок, и я, кажется, почти поняла, что он имел в виду, когда говорил о невозможности принадлежать кому-то.

У меня до боли жгло в глазах, я вздохнула и сказала спокойным голосом:

— Ну, уже поздно, ты возвращайся!

Отношения между людьми основаны на взаимной поддержке и отдаче. Поскольку у него не было чувства принадлежности, независимо от того, как далеко мы в конечном итоге зайдём, его сердце и душа всегда будут вольны.

Брат улыбнулся и посмотрел на меня пристальным взглядом. Прежде чем я успела среагировать, внезапно оказалась в его объятиях:

— Эмилия, нам так хорошо!

Я не произносила ни слова, подняла взгляд и увидела джип, медленно останавливающийся позади него.

Руслан! Почему он вернулся?

Он выскочил из машины так быстро, что, прежде чем я успела оттолкнуть Давида, Руслан потащил его. Если бы не машина Давида рядом со мной, меня могло отбросить достаточно далеко.

Я стояла как вкопанная, опершись на машину. Кулак Руслана заехал прямо по лицу Давида. Удар был настолько сильным, что лицо Давида покраснело и опухло, а из уголков рта сочилась кровь. Прежде чем Давид пришел в себя, Руслан прижали его к земле и несколько раз подряд ударил кулаком.

Я запаниковала и решила оттащить мужа. Он свирепо развернулся и посмотрел на меня, его глаза были холодными и кровожадными:

— Если хочешь, чтобы он умер, подходи!

Я оцепенела, Давид пришел в себя, поднял руку, чтобы вытереть кровь с уголков рта, и холодно усмехнулся:

— Какой смысл угрожать женщине? Руслан, убей меня, если хочешь!

— Думаешь, я не смогу? – После того, как Руслан закончил говорить, он продолжил безжалостно избивать его.

Я задрожала от страха, увидев, что Давид был избит так, что не было шанса дать отпор, я, разрывая голос, громко закричала:

— Руслан, не бей его, он умрет, если ты ещё раз ударишь его!

Видя, что Давид, позволивший избить себя, уже близок к концу, в моей голове возникла сцена, как надо мной издевались в детстве, из-за чего Давид, вступившийся за меня, был жестоко избит группой людей.

Тогда он практически ничего не сказал, просто посмотрел на меня и произнёс:

— Не плачь, мне совсем не больно!

Но чем больше он говорил, тем больше я плакала. Позже выяснилось, что у него была сломана голень, а бабушка чуть было не разнесла всех детей со двора в пух и прах.

Чтобы не позволить другим издеваться надо мной, он с хромой ногой подбежал к школьным воротам, чтобы дождаться меня. Давид демонстративно держал в руке кухонный нож