Я поглядела на большую миску супа перед собой, отчего у меня слегка закружилась голова, и я сдавленным голосом ответила:

— Таисия Ивановна, здесь слишком много, я не осилю.

Она покачала головой с серьезным выражением.

— Ну, уж нет, моя дорогая. Ты должна все съесть. Господин Демидов сказал, что ты пойдешь на аукцион, и там не будет нормальной еды, максимум десерты, а тебе нельзя много сладкого, это вредно.

У меня складывалось такое ощущение, что Руслан не в Москве сейчас, а тут, в Питере; что бы я ни делала, его тень везде преследовала меня.

Я удрученно вздохнула и молча принялась за суп. Доев все до конца, я почувствовала, что сейчас лопну.

Я поглядела на Таисию Ивановну и беспомощно кинула:

— А теперь я свободна?

Она сурово глянула на меня, указала на оставшееся в суповой тарелке копченое ребро и сказала:

— Ребро тоже надо съесть. Мясо – необходимый источник белка для организма.

Во дворе раздался звук мотора. Я встала и, глядя на Любу, сказала:

— Люба, доешь ребрышко.

Затем оглянулась на Таисию Ивановну.

— Помощник Гришин приехал. Я пойду.

Оставляю Любу на тебя.

— Эх, таки не съела ребро! – крикнула старушка мне вслед, чтобы я точно услышала.

Вскоре я уже сидела в машине. Посмотрев на Захара, я произнесла:

— Отправляемся в Курортный район, адрес я тебе высылала сообщением, чтобы ты настроил навигатор.

Он утвердительно кивнул и завел машину. Затем он увидел Таисию Ивановну, которая вышла из дома и засеменила к нам, и машинально кинул:

— Таисия Ивановна – бойкая старушка.

Еще бы! Таисия Ивановна уже почти добежала до машины, и я поняла, что ничего хорошего это не сулит. К счастью, мы, наконец, тронулись, и Захар даже не думал останавливаться.

Уже в дороге он взглянул на меня так, будто хотел что-то сказать, но так и не решился. Когда это повторилось еще несколько раз, я не вытерпела и, косо уставившись на него, спросила:

— Что такое? Ты хочешь что-то мне сказать?

Внимательно наблюдая за дорогой и сжимая руль, он сказал:

— Ефимовы – это целое поколение нефтяных магнатов Европы, и то, что они выбрали Санкт-Петербург как площадку для аукциона, – это неспроста.

Я кивнула.

— Я знаю. Говорят, в этот раз в Питер приехал старший внук Ефимова, а он просто обожает устраивать аукционы, где только возможно. Он и сам заядлый коллекционер, и, не глядя на высоченные цены, покупает в коллекцию то, что ему приглянулось.

Он искоса взглянул на меня и после небольшой паузы сказал:

— И все же нужно быть осторожными. Господин Демидов просил передать, чтобы вы смотрели в оба.

Я кивнула, и мне в голову сама по себе пришла мысль, что Руслан трясется из-за каждой мелочи.

Ефимовы – семья большая, и в каждой семье есть представители, которые особо увлечены чем-то.

Как императорская семья, члены которой в равной степени тяготели кто флоту, кто к красивым женщинам, а кто к предметам роскоши. Так что совершенно неудивительно, что в семье Ефимовых есть молодой господин, который увлекается древностями и антиквариатом.

Спустя пятнадцать минут.

Машина остановилась у музея, в котором вскоре должен состояться аукцион. Когда я вылезла из салона, Захар промолвил:

— Вы идите, госпожа, я попозже присоединюсь к вам.

Я кивнула и достала из сумочки приглашение, затем взглянула на длинную парадную лестницу и невольно цокнула. Почему-то архитекторы при строительстве различных монументальных зданий любят помещать перед входной группой внушительные лестницы. Они тем самым пытаются показать, что человек вскоре окажется в храме знаний, или то, что ему для этого придется постараться?

У главного входа стояли, вытянувшись по струнке, несколько человек в военной форме. Рядом с ними находился сотрудник музея в строгом костюме и проверял приглашения. Я протянула ему свое приглашение, и он с любезной улыбкой на лице дал мне небольшую гостевую табличку, показав, что я могу проходить внутрь. Взяв ее, я прошла в главный зал, где и должен быть состояться аукцион. Сидячие места были почти заняты.

Я прошла к своему месту, которое было указано в приглашении, и увидела, что Арина уже пришла. Заметив меня, она сказала:

— Я уж думала, ты не придешь.

Я тихонечко села, огляделась по сторонам на людей, что пришли, и которых было очень даже немало, и удивленно кинула:

— Не думала, что этот аукцион – такое крупное событие, и что на него придет столько человек!

Обычно на такие мероприятия приглашаются сильные и влиятельные мира сего, но в этот раз толпа была разношерстной.

Она приблизилась ко мне и на ушко сказала:

— Все VIP-гости сидят спереди, а задние ряды Ефимов распорядился отдать нам, простолюдинам, чтобы мы тоже образовывались и расширяли свой кругозор.

Я скривила снисходительную гримасу, находя ее предположение сильно надуманным, а затем посмотрела на свою гостевую табличку, которая гласила, что я замыкала первую сотню участников мероприятия.

Значит, на этом аукционе будет присутствовать, по меньшей мере, сотня человек.

Еще раз оглядевшись по сторонам и заметив много прикрытых черной тканью предметов, я с нескрываемым любопытством спросила:

— А что это такое стоит по периметру зала?

Арина, понизив голос, пояснила:

— Это все – антикварные редкости, принесенные местными коллекционерами. Когда аукцион начнется, эти черные покрывала будут сняты, и тогда все эти сокровища во всей красе предстанут перед взорами людей.

Я понимающе кивнула. На самом деле, это был мой первый аукцион подобного формата.

Внезапно у меня завибрировал телефон. Звонил Захар. Я приняла звонок и услышала:

— Госпожа, пересядьте на первый ряд.

Я обомлела от этой новости и подсознательно устремила взор вперед. Увидев Захара, стоящего рядом с трибуной, я машинально кинула:

— Я могу и сзади посидеть.

На что он ответил:

— Господин Демидов занял для вас место спереди. Да и отсюда лучше видно.

Я посмотрела на Арину. Она, конечно же, заметила Захара, и взбудоражено ответила:

— Если сядешь на передние места, то лучше рассмотришь все лоты, а главное – ты сможешь познакомиться со сливками санкт-петербургского общества.

Сказав это, она вдруг жалостливо посмотрела на меня и добавила:

— Эмилия, я знаю, что Руслан Артемьевич занял местечко для тебя, но прошу, возьми меня с собой!

Я на миг растерялась, не зная, что сказать, а затем, пораскинув мозгами, обратилась к Захару, что еще висел на телефоне:

— Могу я пересесть вместе с Ариной?

Он замешкался, но вскоре согласно кивнул.

— Ладно, это можно устроить.

Я тотчас поблагодарила его, скинула звонок и, взглянув на полное ожидания лицо Арины, сказала:

— Идем!

Если бы не многолюдная толпа и просьба сохранять тишину, она точно вскрикнула бы от радости. К счастью, обошлось без шума. Она заслонила рот ладонью, а затем шепотом промолвила:

— Как круто! Эмилия, ты просто чудо!

Я улыбнулась, и мы отправились к нижним рядам.

Испокон веков, что в речах ученых людей, что в государственных законах, мы слышим, что любой наш поступок должен основываться на честных и справедливых принципах. Как государство должно равноправно и честно относиться ко всем своим гражданам, так и люди должны взаимодействовать друг с другом, поступая по совести. Но если хорошенько задуматься, мы с самого рождения лишены равноправия. В школе учителя благоволят к тем, кто хорошо учится, а когда мы вступаем во взрослую жизнь, классовые различия и вовсе становятся для нас очевидны.

То же самое можно лицезреть и на этом аукционе

Все люди пришли ради одного, но у передних рядов и места удобнее, и прохладительные напитки подают, а у задних рядов таких привилегий нет. Людей сначала разделили на касты, а потом придумали к каждой из них индивидуальный подход.