Мне хотелось цокнуть языком с досады, но я только склонила голову.

– Понимаю и не могу настаивать… Постой, а откуда ты знаешь про острова?

Он бросил на меня странный взгляд исподлобья, словно хотел сказать многое, но что-то ему мешало. Потом очень, очень медленно наполнил шергой последнюю пиалу, ярко-синюю, как гаюс, и передал мне.

– В Лагоне сейчас неспокойно, Трикси-кан. Ходят странные слухи, шныряют странные люди. Твоё появление, предательство Аринги, потом то, что мы видели в горах – и в логове свободного клана… Всё это неслучайно. Силы сходятся в одной точке, кто-то двигает их.

– Оро-Ич?

– Надеюсь, – откликнулся он рассеянно. Потом вдруг забрал у меня пиалу, сделал глоток – и вернул, глядя прямо в глаза: – Будь осторожна. Очень осторожна. Если почувствуешь, что нужна помощь – зови на помощь, не молчи. Танеси Тейт никогда не сделает этого, значит – ты должна.

Стало горько – шерга оказалась слишком крепкой. Может, даже слишком для непривыкшего к местным традициям Эрнана; впрочем, он и не торопился пробовать напиток, молча наблюдая за нашим диалогом.

– Я не понимаю, – вырвалось у меня наконец.

Итасэ фыркнул, и выражение лица у него сделалось привычно-надменным.

– Это потому что голова у тебя, как у айра – красивая, но внутри лишь то, что вложено другими, – едко произнёс он. У меня от сердца отлегло: раз язвит опять, значит, всё не так плохо. – Не думай слишком много. Возможно, мне просто мерещится, и ничего особенного не происходит.

– Ну, ладно, – вздохнула я и обернулась к Лао, не особенно надеясь уже: – И ты не пойдёшь?

Он гибко перегнулся через пиалы и погладил меня по щеке. Скользнул пальцами по плечу, выпутал из волос тонкий золотистый лепесток, сжал его в кулаке, а когда раскрыл ладонь – она была пустой.

– Нет. Останусь с Итасэ. Над Лагоном поют дурные ветра, голоса их полны отчаяния. В такие времена глупо бросать то, что желаешь сохранить. А ты иди и не бойся, Трикси. – Глаза у него вдруг стали бездонными и невыносимо яркими, как сполох молнии, растянутый на вечность. – Твоя смерть не в человеческих руках лежит. Она начинается там, где кончается доверие. Ран говорит тебе: будь осторожна, и он прав. Но я скажу так: если тебя предадут – ты станешь сильнее, предашь сама – погибнешь.

Перед глазами у меня промелькнул образ Тейта – и чужой далёкий шёпот.

«Верь мне».

– Постой, что ты…

– Тс-с, – Лао приложил мне палец к губам со смехом. – Не спрашивай. Я не знаю будущего, потому что будущего нет. Сделай такое, какое мне понравится. Сделаешь, Трикси?

Вот ведь шрах.

Интересно, есть ли хоть один человек в мире, нет, во всех мирах, который бы на такую просьбу гордо ответил «Нет»? Наверное, только тот, кто не знает Лао, а потому слабо себе представляет, кому отказывает.

По-хорошему, нам пора было идти, но Эрнан выглядел так, словно он умрёт на месте, если сейчас его утащить прочь. Я, к сожалению, не бессердечная злодейка, чтоб вот так угрохать собственного дядю, а потому пришлось оставить его в компании Итасэ и Лао, а самой идти дальше. Тем более что следующим пунктом программы стояло нисхождение под землю, в логово обиженного чудовища.

Если проще, то я собиралась заручиться разрешением к Ригуми Шаа. Если он не согласится – придётся апеллировать к вышестоящим, точнее, к вышестоящему. Но хотелось бы обойтись без сложностей.

Общаться со мной один на один мастер не захотел. То есть в саму пещеру меня пропустили беспрепятственно, позволили прогуляться среди учеников. Вспыхнувшая гроздь светильников на столбе у стенной ниши красноречиво намекнула, что тут-то и есть моё место – на отшибе от прочих. Некоторые маги сочувственно косились, от других веяло злорадством, а равнодушными оставались только старшие, пожалуй, которые многое повидали на своём веку.

И все благие намерения относительно переговоров непременно провалились бы к шраху, но тут явилось моё спасение – с кукольными голубыми волосами, дивной красоты раскосыми глазами и с завышенной самооценкой, которой разило за девять метров, как плохим одеколоном.

Честное слово, печальной старухой далеко в горах эта Йонра была куда милее.

– Эй, кто здесь мастер? – крикнула она, влетая в пещеру, окутанная облаком иллюзий. Реальность вокруг натужно заскрипела, изменяясь; повеяло океаном, зашелестели волны где-то вдали. – Выходи! Я быстро тебя уничтожу и отберу твою мастерскую! В Лагоне место найдётся лишь для сильнейших!

Под шумок я выбралась из ниши, потому что оттуда видно было только голубую макушку поближе и напряжённое плечо Ригуми Шаа чуть подальше, и спряталась за причудливым столбом, наверняка вылепленным из нерадивого ученика.

– Если кто-то пожелает сменить мастера, сделать это можно и без схватки и разрушения мастерской, – последовал предельно вежливый ответ. – Да, и океан здесь лишний. Отвлекает юные умы.

Шипение волн прекратилось. Стены пещеры сомкнулись и будто бы сдвинулись; самые сообразительные маги потянулись к выходу. Да-а, инстинкты у местных работают как надо.

Впрочем, кому катастрофа, а кому – шанс.

– Тот не достоин быть мастером, кто боится сражений!

Дальняя стена рухнула, открывая вид на пустынный пляж.

– Достоинство мастера – в его учениках!

Аккуратно крадущиеся к выходу маги кисло переглянулись и поплелись к линии прибоя, вращая руками. Пропавшая стена начала воскресать из небытия.

– Ты унижаешь себя, полагаясь на других!

Другая стена, напротив, начала заваливаться, открывая дивный вид на поле, заросшее разноцветной травой. Глаз у Ригуми Шаа нервно дёрнулся, и трава исчезла.

– Той ли говорить об унижениях, которая, прикрываясь высокими целями, вознамерилась… Так, я же сказал – достоинство в учениках!

Маги, которые решили было, что на них уже никто не обращает внимания, драпанули к выходу, но вынужденно вернулись. Йонра глубоко вдохнула, набираясь сил и голоса для следующей тирады. У столба промелькнули рыжие хвосты, и я поняла, что пора.

– Здравствуйте, Йонра! – улыбаясь, выскочила я перед прекрасной захватчицей. – Рада видеть, что вы молоды и полны сил!

Вместо выдоха у неё из горла вырвался писк. Стены пещеры воздвиглись из небытия. О, меня определённо узнали – это успех!

– Ты…

– Вы, наверное, уже встречали недавно моего дядю, – продолжила я невозмутимо и воссоздала рядом копию дяди Эрнана – чуть более высокую и мускулистую, чем оригинал, но более чем узнаваемую. – Он сделал вам выгодное предложение. И я просто оскорблю наши родственные и духовные узы, если не повторю его.

Намёк, пожалуй, вышел излишне витиеватый, но Йонра прекрасно всё поняла. Окутавшись бирюзовыми облаками, она воспарила к своду пещеры и исчезла в тёплом свете.

А что, недурной способ сохранить достоинство.

Я же повернулась и решительно направилась к Ригуми Шаа. Скрываться ему было некуда, разве что так же развеяться по воздуху. Поэтому он сделал вялое движение кистью, отсылая окруживших его учеников, и встретил меня предельно холодным взглядом.

– Если ты считаешь, что это искупает твой проступок, Трикси-кан, то ты заблуждаешься.

– Не искупает, – покаянно склонила я голову. – Более того, я сейчас ещё раз ужасно провинюсь. Мне нужно к океану. Срочно.

Ригуми Шаа глубоко вздохнул, нахмурил подведённые брови – и с усилием потёр пальцем переносицу.

– Ты хотя бы осознаёшь, Трикси-кан, в который раз мешаешь учению? Прочь, – быстро обвёл он взглядом пещеру, и маги с облегчением потрусили к выходам. – Нет, Игамина-кан, ты останься.

Маронг! А я и не заметила, что он здесь.

Мы инстинктивно отыскали друг друга в редеющей толпе, обменялись улыбками, и я снова обратилась к Ригуми Шаа – уже ободрённая. Не скажу, что преисполненная сил и уверенности, правда… Когда на тебя смотрят с убийственным холодом в глазах, сложно сохранить нормальную самооценку.

– Рассказывай, – приказал мастер.

Сесть он не предложил.