– Спа… Мне очень… Благодарю за оказанную честь. – Выдать связанную фразу получилось со второй попытки, улыбнуться – с третьей, но к тому времени я была уже практически спокойна. До радостной безмятежности Лао далековато, но для деловой беседы с чудовищем сойдёт. – Я не ценитель поэзии, но эти строки произвели на меня неизгладимое впечатление, верней, то, как они были произнесены. Боюсь, мне придётся осмысливать опыт несколько лет, прежде чем я отважусь услышать другие стихи.
Вот так – правда, правда и ничего, кроме правды. И жирный намёк на то, что в ближайшее время я не собираюсь принимать никакие предложения со стороны, даже самые соблазнительные.
Эфанга явно расшифровал знаки правильно – и отнюдь не обрадовался. Воздух точно сгустился.
– Бросай Ригуми Шаа и переходи ко мне. Не только читать научишься, но и узнаешь о себе кое-что любопытное.
Язык разом присох к нёбу.
Вот этих слов я и боялась с самого начала… Что ж, придётся и дальше говорить правду – и надеяться, что меня за неё не прибьют. Ни на месте, ни чуть погодя.
– Спасибо за щедрое предложение, но вынуждена оказаться.
Пространство вокруг ощутимо помрачнело. В буквальном смысле темнее не стало, разумеется, но разглядеть, что творится в дальних углах, уже не выходило – так, словно они вообще исчезли.
– И кто же тебя вынуждает? – хрипло поинтересовался мастер.
Вдох-выдох, Трикси. Логика, рациональность и… и… что же там было третье?
– Вы ведь знаете, что это всего лишь формулировка, – улыбнулась я, стараясь не показывать зубов, в то время как меня так и подмывало оскалиться в стиле Тейта – просто от страха. – Мой мастер – Ригуми Шаа. Я хочу учиться у него, это мой выбор, осмысленный и разумный… идущий от всего сердца, – вырвалось вдруг.
Я запоздало прикусила язык – и внезапно осознала со всей ясностью, что именно последние слова и были той сокровенной правдой. И от этого знания стало легко и совсем не страшно, потому что теперь я знала: даже если Эфанга сейчас разгневается и смешает меня с песком внизу, делая его ещё более красным, ничего не изменится.
Ригуми Шаа – мой мастер, мой наставник, потому что его выбрало моё глупое сердце; это почти как любовь, но немного по-другому. Ни с кем иным так не получится, будь он хоть в сто раз сильнее и опытнее. Извините, не обсуждается. И не продаётся. Даже за стихи. Точка.
– Надо же, – усмехнулся Эфанга, и в ту же секунду пропало ощущение пристального недовольного взгляда со всех сторон разом, а тьма по углам рассеялась. Сгустившийся было воздух вновь стал пригодным для дыхания, хотя запах острого соуса по-прежнему неприятно щекотал ноздри. – Так решительно меня ещё не отвергали. Что ж, спрошу позже, лет через пятьдесят. Я терпеливый.
У меня будто камень с души свалился.
– Могу ли я расценивать ваши слова как обещание пока оставить меня в покое хотя бы на пятьдесят лет? И Тейта тоже? – быстро спросила я, пока ко мне не вернулась способность рационально мыслить – а значит, бояться тех, кто сильнее. – Или, по крайней мере, действовать, минуя Тейта и не причиняя ему вреда?
На сей раз Эфанга смотрел на меня не меньше минуты, вдумчиво хлюпая синими фруктами в сиропе, а потом досадливо поморщился:
– Высоко же ты ценишь своего любовника, если готова ради него дерзить.
Обычно я не особенно чувствительна к неточным формулировкам, но сейчас мне наступили на больную мозоль.
Нет, ну какого шраха?
– Танеси Тейт, к сожалению, пока ещё не мой любовник, – нейтральным тоном проинформировала я мастера. – Но мы работаем в этом направлении.
Эфанга недоверчиво посмотрел на меня – и расхохотался. Жёлто-лиловый шарф съехал до самых бровей, точнее, до того места, где они растут у нормальных людей. Пространство вокруг хохотало тоже – каждой песчинкой, алой и белой, каждым камешком в кладке стен, каждым иллюзорным плеском волн.
– Ступай, Трикси Бланш, – произнёс мастер, отсмеявшись. – Я не трону Тейта, слово мастера. Более того, я даю тебе разрешение на выход из Лагона – беги, ищи своего мальчишку, как собиралась. Это будет мне хорошим напоминанием о безумии юности.
И только теперь я поняла, что дело с поединком закрыто. Не будет больше атак исподтишка, нападений на Тейта; не будет больше отношения ко мне, как к бесправной добыче. Накатило колоссальное, почти болезненное облегчение. Стало даже плевать на то, что Эфанга каким-то образом умудрился пробраться мне в голову и вытащил оттуда гениальный план побега.
– Спа… спасибо.
Как деревянная, я благодарно склонила голову к плечу и драпанула к люку – быстрей, пока мастер не передумал. И оклик настиг меня уже на полпути:
– Последний вопрос, Трикси Бланш. Та рыжая штука, которая помешала мне во время поединка – что это?
Я запнулась на бегу о собственную ногу и чудом не свернула шею, ухнув вниз головой в люк. Инстинктивно сотворила что-то мягкое – то ли воздушную подушку, то ли мат – и испуганно замерла.
Шрах! То есть Эфанга обратил внимание на шраха, и это – полный шрах!
– Жду ответа, Трикси. – На сей раз голос прозвучал ближе, буквально над ухом, хотя мастер, готова спорить, и с места не тронулся.
Гм… Как говорил дядя Эрнан, один из лучших способов отвечать на неудобные вопросы – это говорить правду в непригодной для восприятия форме.
– Мастер Эфанга, – прочувствованно произнесла я, приняв более-менее достойную позу: ноги на ширине плеч, подбородок задран, руки воздеты к безжалостному небу. – В моём мире вот уже три тысячи лет, а именно так датируются самые ранние упоминания о шрахе, множество специалистов, в том числе филологи, экологи, маркетологи, лингвисты, историки, квантовые физики, биологи, врачи, теологи, литературоведы, взрывотехники, нерадивые студенты и радеющие за новое поколение профессора, инженеры, фольклористы, поэты и сантехники пытаются ответить на этот вопрос. Если вы желаете, чтобы я внятно сформулировала, что такое шрах, откуда он берётся и, главное, за что… Боюсь, вы просите о невозможном.
Выбираясь из террасы наблюдения Эфанги, я, вероятно, нарушила не только все на свете правила этикета, но и парочку законов физики, особенно те из них, что касаются максимальной скорости передвижения в пространстве и преодоления материальных препятствий. По крайней мере, терраса осталась в полукилометре позади прежде, чем сердце у меня стукнулось в рёбра хотя бы с десяток раз, а сквозь последнюю стену я, кажется, вообще просочилась… Эфанга, к счастью, преследовать меня не стал – то ли решил не отрываться от трапезы, то ли подумал, что я всего лишь несмешно и глупо пошутила.
Его проблемы, впрочем. Не верить в шраха – большая ошибка.
Особенно после того, как он тяпнул тебя за ногу.
Самое смешное, что через полчаса я вообще с трудом понимала, чего так испугалась. Ну, мастер задал неудобный вопрос – мастер получил туманный ответ. Не говорить же, что чересчур своевольная иллюзия от меня удрала и теперь наводит свои порядки в Лагоне. Впрочем, иллюзия ли?..
Нет, правда, всё, к чему прикасается шрах, быстро приходит в состояние хаоса.
– Надеюсь, ты доволен? – почти нежно спросила я ближайшие кусты. Узкие серебристо-лиловые листья зашелестели – то ли ветер налетел, то ли мелкий айр прошмыгнул. – Можешь порадоваться – в ближайшее время развлечения точно не закончатся.
Кусты восторженно притихли.
Первая часть моего фантастического плана побега из Лагона дремала прямо над спуском в наше с Тейтом обиталище – огненно-оранжевая химерическая птица с двумя парами мощных крыльев. Бок, покрытый то ли мелкими жёсткими перьями, то ли вытянутой чешуёй, нагрелся на солнце; я осторожно прикоснулась к нему ладонью, и Шекки, реагируя на прикосновение, послушно сдвинулся в сторону, открывая вход.
Прекрасно – своего ручного монстра Тейт оставил дома. Значит, у меня хотя бы есть шанс.
Не заглядывая в спальни, я сразу прошла на самый нижний уровень, в кладовые. Вообще первоначально у меня был иной план: завернуть к Митчи и на остаток своего «кредита» набрать всякой долгоиграющей еды – высушенных фруктов, лепёшек, чего-нибудь сладкого. Но в итоге я передумала, самое необходимое, типа муки и вяленого мяса можно было захватить из дома. И не прогадала ведь – свёрток получился компактный, лёгкий, самое то для путешествия, а вдобавок в кладовой обнаружились две большие мягкие фляги, каждая литров на пять. Таких немудрёных запасов хватит почти на неделю, а больше мне и не понадобится: либо найду Тейта, либо… гм.