Первый, базовый – «Защищать себя». Подставлять подругу я не собиралась, собственно, всё это и затевалось ради того, чтобы обезопасить её.

Второй, приоритетный – «Защищать Тейта». Обеспечит свою безопасность – и убережёт его от вражеских внушений. Получится выиграть хотя бы пару секунд – можно считать, что мы победили.

И третий, дополнительный – «Навредить Соулу, не нарушая первые два приказа». Сомневаюсь, что получится, но если подвернётся удобный момент – почему нет?

Вряд ли Соул будет атаковать её в ответ; девяносто девять процентов, что нет.

Установить связь и внедрить программу оказалось не так уж и сложно. Но на завершающий этап я угробила почти час. Нужно было, чтоб Лиора полностью забыла о нашей с ней маленькой военной хитрости, иначе Соул раскусит её с одного взгляда. Да и Эфангу упускать из виду не стоит: если он однажды уже покопался в мозгах своей ученицы и шантажом отправил её сражаться с другом, то наивно думать, что второй раз ничего подобного не случится.

Кстати, о шантаже.

Лиора так и не созналась, как мастер заставил её не только замолчать, но и принять самое активное участие в его интригах, но я догадывалась. Слабая точка у неё сейчас была только одна – Маронг. Точнее, его происхождение. Свободных в Лагоне не очень-то любят, и можно понять, почему. Что ж, остаётся надеяться, что Эфанга не станет разглашать подробности личной жизни своей ученицы, если увидит, что она честно выполнила все условия сделки. В конце концов, Лиора действительно мне ничего не рассказала и даже не попросила снять блоки, а если я сумела проникнуть через них и кое-чем ответить – его проблемы. Надо было работать тщательнее…

Впрочем, пока проблемы, скорее, были у нас.

– Ничего не выходит, – прохрипела я, развалившись на траве. Грудная клетка у меня ходуном ходила, а пот катился градом, как после марафона. – Если прятать программу где-то на поверхности, то даже я её вижу. А если заглубить, то есть вероятность, что она потом не активируется… Замкнутый круг. Не лезть же тебе в голову во время поединка.

– Воздействие из-за пределов сцены запрещено, – пробормотала Лиора, сворачиваясь клубочком. Она была вымотана ещё сильнее меня. – Но вот однажды… я не видела, Игамина рассказывал… Однажды два молодых идиота почти десять катов топтались… Боялись драться. И кто-то кинул на сцену дохлого инципа… это такой пещерный слизень, с глазами.

Из горла у меня вырвался смешок.

– Знаю. Когда я только начинала учиться, Ригуми Шаа почему-то выбрал эту мерзость, чтобы тренировать воплощение из ничто. Логично, в общем-то: научишься создавать отвратительное и ненужное, не возникнет никаких трудностей с желанным и приятным… А чем кончилась занимательная история о метателе тухлятины?

– Ничем, – равнодушно ответила Лиора. – Никого не наказали. Он же не попал по тем, кто дрался.

И тут меня озарило.

– Нужен триггер. Нечто, заметное даже со сцены, однако не вызывающее подозрений у других зрителей. Может, шарф? – Я представила, как размахиваю шарфом и скачу по трибунам, и отказалась от этой идеи. Внимание-то я привлеку, не вопрос, но заметит меня не только Лиора. – Нужно что-то выделяющееся, но привычное. Например… например… Слушай, а я сильно выделяюсь в толпе? – дошло вдруг до меня.

Лиора попыталась снисходительно фыркнуть, но звук, который она издала, напоминал, скорее, жалобный вздох.

Нам обеим давно пора отдохнуть.

– Белые одежды, длинные чёрные волосы – как ты сама думаешь, многие ученики похожи на тебя?

Вот и ответ.

Я в последний раз модифицировала программу, внеся одно крохотное изменение, и спрятала её так глубоко, как смогла. Снаружи остался маленький крючок, настолько естественный, что, наверное, даже дядя Эрнан его бы не заметил. Потом Лиора уснула – и правильно, нам теперь нельзя было видеться до поединка. Маронг поднялся за ней почти сразу, словно чувствовал. Он не задал ни одного вопроса, даже не поздоровался – только посмотрел виновато, занавесив пол-лица косой чёлкой.

– Я её подстрахую, – вырвалось у меня.

– Спасибо, – криво улыбнулся Маронг. И добавил вдруг: – Я просил её пойти к мастеру Лагона за помощью и защитой. Она отказалась. И я… В общем, я отправил ему послание. Ничего не сказал, но намекнул на поединок. Как думаешь, Лиора сильно рассердится?

– Пусть лучше будет сердитая, но живая.

– Я тоже так решил, – серьёзно ответил он.

Сердце у меня скрутило от дурных предчувствий – не из-за Лиоры, как ни странно. Всплыла в памяти неизвестно почему фраза Соула: «Если дней через десять ты готова будешь повторить свои слова»…

Я стиснула зубы и нырнула в заросли. С трудом продралась через хотту, сплошь покрытую холодной липкой росой – как испарина умирающего – и побежала по тропе, всё быстрее и быстрее.

Завтра это закончится, так или иначе.

Тейт вернулся глубоко за полночь. Потоптался вокруг моей постели, излучая сожаление и мучительную нежность, и отправился спать в соседнюю комнату. А вскоре после рассвета уже засобирался снова. Выходил тихо – ни единого шороха, но когда это тишиной можно было обмануть встревоженного донельзя эмпата?

Небо над Лагоном стало молочно-белым от облаков. Солнце яростно прорывалось сквозь пелену – слепяще-ярким, но размытым пятном. Затылок у меня ломило, вращать глазами было немного больно; видимо, вчера перенапряглась. Завтрак в горло не лез, но я добросовестно запихнула в себя пару зачерствевших лепёшек с пастой из запечённых овощей и стружкой фуубе, запивая крепкой до горечи шергой. Шрах, сейчас бы чашку самого обычного кофе с зефиром…

Краем глаза я уловила у лестницы что-то рыжее, подвижное – и рассмеялась. Кузина Лоран, если бы увидела меня, наверняка бы горестно заломила брови и заметила вскользь, что если человек слишком часто поминает нечисть, то рискует с ней встретиться.

Почему бы и нет.

– Милый шрах, – прочувствованно произнесла я, сверля взглядом лестницу. – Ты ведь любишь хаос и разрушения? Тогда заглядывай сегодня на поединок. Я постараюсь тебя не разочаровать. Попкорна, правда, нет, но, надеюсь, стружка фуубе сойдёт, – и я, сохраняя торжественно-идиотское выражение лица, поставила перед лестницей пиалу с сушёным мясом, а затем быстро, пока не успела осознать и устыдиться, выбралась наверх.

Какой только дурью не маются люди, чтобы отогнать неприятные мысли!

Тейта я нашла быстро. Видимо, он решил не создавать Соулу лишних трудностей и предпочёл немного послоняться по людным местам, чтобы нарваться на поединок. И правильно – нечего затягивать эту канитель. То есть неплохо было бы затянуть её на пару лет, но вряд ли мастер Эфанга согласится…

Часа два мы играли в занимательную игру. Тейт старательно делал вид, что не замечает откровенно дилетантской слежки, а я не приближалась больше чем на полтора километра. Вполне достаточно, чтобы заранее почувствовать Соула, но зато меньше риск, что откуда-нибудь некстати выскочит Лиора, и программа запустится раньше времени. Нацепить поверх своей физиономии чужую личину я додумалась далеко не сразу. А когда дошла до этого несложного фокуса, то ненадолго ослабила купол, выпуская Тейта из виду.

Две минуты. Клянусь, не дольше двух минут! Но в Лагоне явно не любили оттягивать неизбежное.

Соул возник точно ниоткуда. Я проморгала момент, когда они с Тейтом договорились о поединке. Хорошо ещё, что обошлось без взаимных оскорблений. Хватило обмена относительно невинными фразами: «В нашей мастерской твоя добыча будет смотреться лучше…» – «Ну, попробуй отними!»

Соул великодушно предложил Тейту выбрать напарника, дабы уравновесить силы, получил в ответ заносчивое: «Если надо уравновесить – сам зови третьего!»

Предсказуемо – и очень, очень глупо.

А потом вся честная компания бодро драпанула куда-то за пределы внутренних долин Лагона. Новости о предстоящем поединке распространялись неконтролируемо и быстро, как пожар в степи. К тому времени, как я сумела добраться до «сцены», там уже собралось человек триста – активные болельщики, любопытствующие зеваки и жадные до чужой крови идиоты. И почти каждый третий думал о том, что Тейт наконец-то нарвался – кто-то с сочувствием, кто-то со злорадством. А я слушала их и запоминала имена и лица недоброжелателей с удивившим меня саму остервенением. Во рту появился гнусный металлический привкус.