— От общения с Хаосом у вас совсем крыша поехала? — яростно толкаясь, Эйлин попыталась отбиться от стремительного нападения.

— А вы думали, я шутки шучу?

Бледное сияние неспешно разлилось по коже девушки. Двэйн замер, поймав магиссу во временный плен. Одной рукой удерживая её поближе к себе, другой осторожно отвёл край ворота в сторону. Тончайший рисунок зазмеился вверх по груди Эйлин, мягко пульсируя при каждом ударе сердца.

И это был самый показательный узор, который только можно было придумать: перья.

Не амулет, конечно, не опасный артефакт с заключённым в нём духом — но тоже крайне важно. То, в чём Двэйн давно хотел убедиться.

— Вот, до чего вы меня довели, — проворчала Эйлин — Довольны? А теперь пустите!

— Вы всё-таки Феникс, — он поборол желание прикоснуться к её коже — лучше губами. — А графиня так и не призналась.

— Она и сама толком ничего не знает, — девушка медленно выдохнула и наконец выскользнула из рук Двэйна. — Может только догадываться. Так лучше для неё. И что вы теперь с этим сделаете? Доложите принцу? На меня к браслету наденут ещё и ошейник?

Эйлин вновь принялась завязывать ворот.

— Вы же понимаете, что это не в моих интересах. Теперь я просто уверен, что именно вы ключ к Вратам Ингимона.

Знать бы ещё, с какой стороны этот ключ вставлять…

— Надеюсь, на этом ваши вопросы исчерпаны? — девушка усмехнулась. Помолчала немного и добавила: — Знаете, что самое смешное? Вы очень удобно устроились. Лапаете меня, как вам вздумается, без каких-то последствий. А если что, всегда можете всё оправдать тем, что вы тёмный. Ведь если бы не ваши идиотские традиции, и будь мне действительно нужно, я уже давно заставила бы вас на мне жениться.

— Будь мне всё равно, останетесь вы живы или нет, я уже давно на вас женился бы, — ответил Двэйн без раздумий. — И тогда у вас уже не было бы права жечь на мне одежду, бить по лицу, кусать и пинаться.

Да, не слишком деликатно, зато честно.

— Живы? — вдруг зацепилась Эйлин за одно единственное слово. Даже охорашиваться перестала. — Вы сказали, жена тёмного мага умрёт?!

Проговорился в пылу, бывает, хоть и тайны в этом особой не было — это просто не принято обсуждать. Истолковать его слова можно было по-разному, но Эйлин поняла всё именно так. И теперь неподвижно смотрела на него — правда, в её глазах не было ничего, кроме любопытства.

— Давайте я провожу вас в вашу комнату, — предложил Двэйн. — В конце концов, какое вам дело, правда? Вы даже леотой моей становиться не хотите…

Он вышел, провожаемый гневным взглядом Эйлин. Показалось, та к месту приросла, но скоро поспешила следом. Некоторое время шла рядом, гневно пыхтя, но затем всё же настояла:

— Знаете, хоть оно мне ни не нужно, но имейте совесть! Я вам, можно сказать, всё выложила!

Двэйн смерил её взглядом искоса. Грозный огненнокрылый Феникс сейчас был просто встрёпанной и слегка растерянной деевчонкой. Не так он себе их представлял.

— Я предпочёл бы больше.

— Нахал, — беззлобно усмехнулась девушка. — И всё же я требую, чтобы вы мне рассказали! Хочу понять…

Требует она, надо же!

— Тёмные не любят об этом говорить, как вы, наверное, уже поняли, — Двэйн пожал плечами. — И не стоит ворошить прошлое. Всё сложилось так, как сложилось.

Эйлин задумалась, словно её одолели какие-то сомнения, а затем передёрнула плечами.

— Это не ответ. Вы не думали, что именно недосказанность с вашей стороны вызывает столько возмущений и порицаний? Люди не знают, что думать. Поэтому плодят сплетни.

Со сплетнями тёмные уже научились мириться. Но желание Эйлин узнать больше справедливо. И может, давно забытая всеми правда поможет изменить её отношение к леотству?

— Тогда вам, наверное, понравится знание того, что раньше, много сотен лет назад, жёны тёмных магов — официальные, прошедшие необходимый ритуал единения с мужем — были жертвами Тьме?

Эйлин, кажется, не удивилась — хмыкнула с хитроватым выражением в карих глазах “я так и знала”.

— И это никого не волновало?

— Это было очень давно… В те времена, которые можно было бы назвать… варварскими. Магия была дикой. Для её подчинения требовалось определённое безрассудство. В миры врывались создания Хаоса, и с ними нужно было бороться. Тогда некоторые маги обратились к Тьме — она не просто способна уничтожать его. Она способна контролировать. Сила жены тёмного мага должна была быть соразмерна его силе — тогда он мог обрести ещё большее могущество. Но постепенно это вышло из-под контроля. Платой за возросшую силу стали жизни избранниц. Так и повелось… Тёмный маг, — Двэйн покачал головой, в очередной раз осознавая тупиковость ситуации, — должен быть один.

Эйлин вдруг остановилась, поставив ногу на ступеньку, когда они подошли к лестнице.

— Только не говорите, что в тёмных взыграла совесть! — она скептично воздела глаза к потолку.

— Нет, какая уж тут совесть, — Двэйн тоже остановился. — Многие хитрецы принялись выбирать себе подставных жён. Тех, чью жизнь приносили в жертву, в то время как на самом деле жили с другими.

— Это как-то… подло.

— Согласен. Поначалу это оставалось в тайне. Но постепенно начали ползти слухи, что, понятно, не добавило тёмным престижа. Распри, недовольство, стычки. Поэтому со временем тёмные маги и вовсе отказались от женитьбы. Но это повлияло на их силы. И в самый сложный час, когда шла война, Хаос набрал огромную силу. Мы не смогли его сдержать. Зато объединились с другими магами, чтобы если не вернуть его туда, откуда он пришёл, то хотя бы запечатать.

— Объединение со светлыми магами привело к появлению леот? — Эйлин прислонилась спиной к стене, задумчиво глядя перед собой.

Двэйн спустился на пару ступенек, чтобы быть к ней ближе. Какое-то не до конца осознанное стремление.

— Да, леоты появились поэтому. Компромисс, как это принято называть. В миг необходимости — увеличить свои силы и найти опору без опасности для жизни девушки, — он ощутил, как рука непроизвольно дёрнулась от желания прикоснуться к Эйлин. Почему-то показалось, что сейчас она не будет против — правда, риск быть поджаренным всегда остаётся. — Но это не изменило одного: только та, с кем тёмный маг соединится кровью, может называться его женой.

— Это формальность, — Эйлин подняла на него взгляд исподлобья. — Жить можно и без ритуалов. Тем более выход нашёлся. Сомнительный… но всё же выход.

— Всё формальность, — Двэйн внимательно оглядел её лицо, изучая каждую черту. Это занятие никогда не надоедало. — Леоты тоже. Они дают только иллюзию силы — поэтому связи рвутся. Ведь это договор, а не истинная связь. Чтобы её усилить, тёмные приближают к себе леот, перешагивают границу, которую лучше не переступать. Отсюда снова возникает недовольство тех, кто видит в этом одну только развращённость. И получается, что необходимость преумножать свои силы, чтобы удерживать Хаос, так или иначе ставит тёмных магов в двусмысленное положение.

— Поэтому вы хотите избавиться ото всех леот?

Двэйн криво усмехнулся и, поманив девушку за собой взмахом руки, пошёл дальше.

— Я никогда не хотел от них зависеть. Думал, смогу со всем справиться один. Но… не смог. Мне, так сказать, не удалось сломать систему. Со временем я просто перестал об этом думать, но сейчас снова пытаюсь найти решение.

Он коротко обернулся — но Эйлин опустила голову, сосредоточенно глядя себе под ноги. Слишком сосредоточенно.

— Вы не опасаетесь, что единственная, осознанно выбранная леота, с которой мага связывают не только… обязательства, будет воспринята Тьмой как жена? — в её голосе послышалось ехидство.

— Нет, для этого нужен особый ритуал. Но он опасен, а оставаться в неофициальном положении не все хотят. Впрочем, и официальное им не нужно.

Девушка тихо фыркнула и замолчала, распознав толстый намёк. Незаметно Двэйн с Эйлин дошли до её покоев. Остановились у двери, как будто забыли, что вообще хотели сделать. Девушка смотрела в сторону, как будто ей было неловко. Наверное, она представляла себе всё несколько по-другому. Готова была осуждать и делать неудобные выводы — а сейчас уже не могла.